Страница 6 из 13
Я в растерянности пытался проанализировать, почему Аня так быстро кончила – с её диагнозом это едва ли возможно. Получалось, что это из-за моих поглаживаний её соблазнительного тела. Я не только простимулировал иммунитет и снял боль, но и возбудил её. К тому же, всё это было без боли. И в этом не было особой магии – просто очень ловкая игра пальчиками на её теле, как на каком-то музыкальном инструменте. Я понял, что такой игрой можно не только доставить любой девушке райское удовольствие, но и даже убить её!
– Я также хочу! – сказала Алёна с откровенной завистью.
– Я тоже! – в шоке сказала Лена.
– Не отпущу! – слабо сказала Аня, при моей попытке оторваться от неё.
– Останься пока с ней, – вздохнув, ответила Алёна.
– Уф! – сказала Катя, отрываясь от Вовы.
Вова тут же мельком глянул в нашу сторону. На мгновение на его лице мелькнуло изумление, но ему пришлось вернуться к своей «жене».
«Алёна, ты ничего не заметила во мне?» – спросил я.
«Ты не только целовал её, но и поглаживал», – ответила она.
«Во мне не было Тьмы?» – спросил я прямо.
«Ни капли! – ответила она, – Мне кажется, что твоё Светлое сияние даже чуть усиливалось… Я поняла! Ты не просто поглаживал её, а ласкал! Только это какие-то странные ласки. Ты снял у неё боль, но при этом дал наслаждение. Больше похоже на игру на музыкальном инструменте – на гуслях или арфе… Осторожнее! Ты опять начинаешь играть на ней – она опять «полетела»!»
Аня и в самом деле была уже на пике оргазма. Издав сдавленный стон, она расслабилась. И опять были полные трусики. Теперь уже одного гноя, который я тут же убрал. Кажется, кроме меня, Алёны, Вовы и ошеломлённой Кати никто не заметил этого.
– Ане нужно полежать, – строго сказала Катя.
– У Ани теперь есть муж, – с улыбкой ответил тесть, – Пусть отнесёт её в её комнату, – и он подмигнул мне.
«Простите, Владимир Алексеевич, я с ней в самом деле перестарался, – обратился я к нему, – Ей надо полежать. Возможно, она уснёт. Ей сейчас точно не до секса».
«Унеси в её комнату и, если хочешь, вернись к нам, – ответил он и показал путь до комнаты Ани, – Но лучше бы тебе остаться с ней и дождаться пробуждения. Дальше – по обстоятельствах. Она слишком долго ждала твоего двойника или такого, как он».
Я взял совершенно обмякшую и практически спящую Аня и унёс её в комнату, которую показал тесть. Осторожно положил на кровать. Раздевать не решился. Для того, чтобы излечить, в этот раз точно нужно будет ласкать её киску. Если я начну это делать сейчас, то тут будет вонь страшнее, чем в морге в летнюю жару. Я начал сколько не целовать, а сколько вливать в неё свою слюну – действия наркотика и биополя пройдут, и вернутся боли. Моя же слюна должна дать первичный лечебный эффект. Как так? Где справедливость? Девушке едва ли девятнадцать, а уже умирает!
Вдруг она начала пытаться что-то сказать. Я чуть отстранился и прислушался. Невольно отшатнулся: Аня говорила на языке коротайек, который на корабле, похитившем нас, был международными, хотя мы знали все языки. Ну, или языки тех, кто попал в их отсев. Только от неё шёл слабый пульсирующий Свет. Она сияла чуть ярче, чем прежде.
– Первый, не бросай меня! – лепетала она на языке коротайек, – Я буду тебе верной и любящей женой. Пусть одной из трёх жён, но для нас же это не проблема. Тем более, третья твоя жена сейчас нейтральна, как водичка. Она вообще простая душа из Круга Воплощений. Вспомни, Первый, как бывало, ты был женат на всех остальных нас, включая Верховного: ты – мужик, а мы – девчата! Сейчас точно будет минус четыре: Верховный воплощён точно не в человека и не на Земле, Пятый ушёл на Круг Воплощений чуть больше пяти лет назад, Двенадцатый – парень, а Одиннадцатый хоть и в девушке, но выбрал себе в пару Двенадцатого. Не позволяй умереть этому телу. Вместе мы будем великими людьми и, возможно, обретём сверхспособности былого уровня. Нашего уровня. Уровня Творцов…
– Кто ты? – осмелился спросить я.
В ответ Аня хихикнула и… засопела со счастливой улыбкой. Я не решился будить её. Так и сидел около неё минут пять, любуясь красивым лицом. На её губах всё также была счастливая улыбка.
«Серёжа, в чём дело? – вмешалась Алёна в моё любование, – Почему просто сидишь около неё и любуешься ею?»
«Не хочу будить её, а трахать спящую – это то же изнасилование! – ответил я и опомнился, – Да и не демон я, чтоб мучать её! Сама же видишь её состояние!»
«Да, девочке трахаться противопоказано», – с горечью ответила она.
«Э! Ты чего тут делаешь?» – возмутился я.
«Мне можно! – весело ответила она, – Я ж тебе тоже жена! С памятью моего двойника мне теперь вполне трахаться – у неё ж от тебя дочка! Подойти? Можем подойти вместе с Леной! Ты одними пальчиками довёл до двух каскадных оргазмов Аню, что вообще невероятно даже для меня. Чего тебе стоит проделать это же и в наш адрес?»
«Не говори глупостей!» – сказал я, вставая, и направился в гостиную.
Все с удивлением встретили меня. Даже на лице Вовы было удивление. Я прошёл на своё место и сел. Обвёл всех взглядом.
– Спит сном праведницы, – ответил я.
Невольно поймал себя на мысли: «При чём тут праведница?»
– Ну, грохнем ещё двадцать тысяч долларов? – хитро спросил Дед, – У тебя тут ещё две жены.
Тесть с улыбкой протянул руку к батарее бутылок, и одна из них прилетела к нему. Я обвёл их десертные миски и восстановил содержимое. Вздохнул, видя с каким сожалением тесть рассматривает бутылку, и наполнил бокалы тем же шампанским. Признаться, хоть оно и дорогое, но не произвело на меня впечатления.
– Э! – плаксиво возмутилась Лена, – Я не хочу так! Я хочу, чтобы в честь меня был хоть и тихий, но хлопок!
– А мы это выпьем просто так! – решил Дед, и тут же выполнил.
Следом за ним это сделали и остальные. Пришлось и мне просто так выпить.
«Серый, что случилось? – обратился ко мне Вова, – Ты в самом деле изнасиловал Аню? Она ж едва ли способна испытать что-то подобное, но её аура какое-то время как-то странно пульсировала. Признаться, ритм вполне можно истолковать, как толчки члена внутри неё».
«Нет! – ответил я и посмотрел на него. Он отшатнулся от меня, – Что не так?»
«У тебя сейчас взгляд такой же, как у твоей Алёны в ипостаси Великой Богини! – ответил он, – Даже ещё страшнее! Если она – Хозяйка Медной Горы, то ты сейчас – Спас Ярое Око!»
Я перевёл взгляд на Алёну, и та, будучи вне ипостаси Богини, ошеломлённо замерла. Перевёл взгляд на Романовых, и те благоговейно замерли. Посмотрел на Лену, но та лишь озадаченно нахмурилась.
– Ну, на хрен! – сказал Дед, – Убираем спиртное! Меня уже штырит не по-детски!..
Я посмотрел на него, и он опять замер.
– Серёжа, успокойся! – сказала Лена, и положила свою руку на мою, – Чем ты рассержен?
– В самом деле, Серёжа, успокойся, – сказала Алёна, положив свою руку на вторую руку, – Что с тобой происходит? Ты на меня посмотрел взглядом Сварога. Истинного Сварога!
– А на меня – Спасом Ярое Око, – ответил Дед, – Я, хоть и отрёкся от христианства, но ещё помню ту икону! Я даже помню её значение. По словам Иоанна Кронштадтского: «Всевидец Господь в одном акте Божественного ви́дения видит все века и всех людей, всю их жизнь со всеми помыслами, чувствами, намерениями, делами, словами. Страшное око, от которого ничто утаиться не может!»
– Точно! – согласились остальные хором.
– Серёжа, что с тобой? – строго спросила Алёна, войдя в ипостась Богини.
– Аня, перед тем, как окончательно уснуть, пролепетала нечто странное, – ответил я, – Во мне всколыхнулось нечто странное. Может быть, ты скажешь, что за зверь спит во мне?
Алёна встала и склонилась над моим ухом.
– То же самое, что во мне, в Ане, в Кате и в твоём друге Владимире, – прошептала она на языке коротайек, – Остальным об этом не нужно знать. Для них это ещё хуже известного выражения: «Во многих знаниях многие печали». Для них это вообще чревато мгновенной смертью. Думаю, из этого проклятия ты исключил Лену. А теперь, прошу, одари меня так же, как одарил Анюту. Всё ж, сейчас наша свадьба.