Ненавижу тебя, сосед

— Тьфу на тебя, — бурчу. — А я ещё надеялась, что уж Юля знает, что мне делать. Я точно своей мудрой подруге позвонила или номером ошиблась?

— Это определённо всё ещё я, — откровенно веселится, коза.

— Делать мне что?!

— Ну что тебе делать? Учись и живи спокойненько, — замечает эта коварная якобы лучшая подруга. — Если, как ты говоришь, он тебе не нужен, то и нечего переживать. Мало ли, сколько ещё неприятных людей с тобой учиться будет. Может быть, кто-то переплюнет Лаврова.

— Думаешь, стоит парня найти?

— О-о-о! Ещё как стоит! Только самого красивого и умного. Есть же у вас там такие? Не может не быть. Пусть тогда Лавров соплями умоется.

— Да нужны мне его сопли, — фыркаю.

— Вот и чудесно, раз не нужны, — кажется, я вижу Юлькин вздёрнутый палец вверх. — Но личную жизнь устрой в любом случае, это полезно. Опыт!

Мы болтаем ещё некоторое время, и я понимаю, что, Юля бесконечно права — я буду просто игнорировать Лаврова. И съезжать никуда не буду, вот ещё. Не буду убегать!

Да здравствуют новая жизнь и учёба! И радость от этого не испортит даже наглый Демид.

А новый парень… может и найду! В конце концов, я красивая и молодая. Будет ещё на моей улице праздник в виде умного, интеллигентного парня, который не мечтает меня уничтожить, словно я кошка помоечная или вовсе, блоха на её холке.

Решено! Никакого Лаврова! Новая и прекрасная жизнь, я бегу к тебе!

5. Ярослава

Несколько дней проходят в суете, и я совершенно забываю о Лаврове. Ну, учится со мной в одном вузе и ладно. Было бы ещё о чём переживать! В конце концов, кроме нас двоих, в универе больше пяти тысяч человек — вряд ли в этой толпе пересечёмся с Демидом.

У меня даже получается поверить, что ничего между нами, теперешними, не произошло — всё это плод моей фантазии и выплески бурного воображения.

Да, точно! Ничего не было! Привиделось, померещилось, показалось. На этом и порешим!

Только вот, как бы я не сопротивлялась, но в первую ночь после нашей неожиданной встречи и перепалки у стены и в комнате, мне приснился сон. В нём мне снова было шесть, а Демиду восемь. Мы катались на велосипеде, ели мороженое и ловили бабочек стеклянной банкой.

Ну что за глупость? Моё сознание, словно издеваясь, подкинуло картинки из прошлого, и против воли так тепло на душе стало. Я проснулась в холодном поту, а потом долго плакала в туалете.

Так жалко нас, прежних, стало.

— Скукотища, — вздыхает неугомонная Даша.

Заплетает косички возле зеркала, которое мы с ней отмыли от следов жизнедеятельности предыдущих жильцов. Даша крутится, поправляет светлую футболку, рассматривает округлую попу и довольно хмыкает.

Дашка — классная. Мы знакомы всего-ничего, но она мне уже стала родной и близкой. С ней весело и легко, радужно, а ещё, благодаря её старшей сестре, нам удалось очень быстро адаптироваться — Лиля наш консультант в сложном мире студенческой жизни.

А ещё на днях мы познакомились со всеми девочками нашего этажа, а с девочками с пятого вовсе вчера жарили картошку и болтали о мальчиках.

Я благодарна Даше — с ней невозможно быть запуганной и робкой. В ней столько энергии, что хватит осветить небольшой микрорайон, и она ею щедро делится со всеми.

Если бы ещё родители не атаковывали звонками, но это из разряда фантастики.

Папа каждое утро шлёт кипу наставлений. Звонить он не любит. По его мнению, болтовня по телефону — лишняя трата времени, но зато сообщения пишет с завидным постоянством. В них нет смайликов, зато в каждой букве «слышится» суровый тон заботливого родителя.

Папа — замечательный, я очень его люблю, просто иногда его заносит. Знаю, что всего лишь волнуется обо мне, потому не злюсь на гиперопеку.

С мамой сложнее. Она звонит неизменно по видеосвязи, требует показать в деталях место, в котором нахожусь, и будто бы принюхивается каждый раз. Это смешно, но и обидно. Будто мне не доверяют самые близкие люди.

— Вот, станешь матерью, сама всё поймёшь! — всякий раз говорит мама, а я согласно киваю.

Да не дай бог стать таким же параноиком. Нет уж, своих детей я так сильно контролировать не буду.

— Ярослава, слышишь меня? — врывается в сознание требовательный голос подруги. — Скукота, говорю! Скучища жуткая.

— Я не глухая, Дарья, — переворачиваюсь на живот, укладываюсь подбородком на руки. — Мне тоже скучно. Что будем делать?

— Шоппинг! — восклицает Даша.

На месте подпрыгивая, хлопает в ладоши, глаза загораются. Даша бежит к своей кровати, хватает сумку и уже через минуту полностью готова к выходу.

Шоппинг в понимании Даши — это не покупка очередной новой кофточки или пары балеток. Нет уж, для моей соседки — это слишком мелко. Мы идём в книжный, и там зависаем на час в отделе технической литературы и нон-фикшна. У Даши горят глаза при виде очередного сборника задач или откровений ученого.

— Смешная ты, — говорю, когда счастливая Даша тащит на кассу охапку пухлых томиков.

— Ну в самом деле, не о любви же читать.

Даша поправляет воображаемые очки и морщит веснушчатый нос, а я смеюсь, представив прагматичную подругу за чтением любовного романа.

Я покупаю новый блокнот в красивой кожаной обложке, набор ярких маркеров и книгу из разряда «Как поверить в себя, если в кармане три копейки».

После мы с Дашей гуляем в парке, едим мороженое, смеёмся. Мне весело, хорошо и спокойно. После покупаем по большому стакану карамельного латте, кормим голубей чёрствой булкой, а шум большого города очаровывает. В Красновке никто никуда не торопится — людям некуда спешить. Все друг друга знают, любой секрет тут же становится достоянием общественности. Порой и хотелось бы что-то скрыть, да не получится. Красновка слишком маленький городок для тайн и секретов.

— Покарауль мои вещи, — просит Даша, ставя пакет с книгами на лавочку. — Я быстро!

Она уносится куда-то, подобная урагану, а я присаживаюсь на лавочку и, глядя на наглых голубей и милых пенсионеров, пью кофе. Эх, хорошо-то как! Ну просто до невозможности хорошо. Улыбаюсь своим мыслям, расслабленно откидываюсь на спинку лавочки, на которой кто-то вывел «Маша и Саша — любовь навсегда» и, прикрыв глаза, подставляю лицо тёплому ветру. Через несколько дней наступит сентябрь, но ещё тепло, словно лето не собирается сдаваться.

— Привет, — раздаётся низкий голос совсем рядом, он заставляет подпрыгнуть на месте. Перепугавшись, едва не обливаюсь кофе, оглядываюсь по сторонам, а совершенно незнакомый парень сидит рядом со мной на лавочке, закинув ногу на ногу, и широко улыбается.

Он высокий и стройный, одет в модный серый костюм, на ногах яркие кроссовки. Голубоглазый блондин с очаровательными ямочками на щеках.

Незнакомый светловолосый парень улыбается широко и смотрит на меня так, будто видит перед собой самую красивую девушку на свете. От его взгляда, полного обожания и восхищения, теряюсь, краснею немилосердно. Сбежать бы, спрятаться, но парень настолько симпатичный, что им хочется любоваться бесконечно.

— Я Никита. И, кажется, я влюбился по уши.

— Очень приятно!

В ответ протягиваю свою руку, загипнотизированная взглядом голубых глаз.

— Ярослава, — представляюсь, осколками растревоженного сознания радуюсь, что удаётся произнести своё имя уверенно.

— Ух ты! Не сомневался, что у настолько очаровательно девушки имя будет невероятное, — хлопает по-девичьи длинными тёмными ресницами, и бирюза его радужки ярче неба.

Его глаза, как омуты. В них нырнуть хочется и плавать там, как в море.

Я сама обладательница необычного цвета глаз, потому Никита мне нравится. Будто бы свой.

Очень красивый парень, просто очень.

Смаргиваю наваждение, зеркалю позу Никиты: кладу ногу на ногу, расслабляюсь.

— Отличный день, да? Погода фантастическая, — Никита склоняет голову к плечу, светлая чёлка закрывает глаз. В низком голосе появляется та самая характерная хрипотца, которая так нравится девушкам.