Шаровая молния 2

— А почему в качестве рабочих компонентов вы выбрали именно эти вещества?

— Исходя из ряда причин. Во-первых, прекрасная эффективность. Во-вторых, технологичность. Это вам не жидкий кислород с водородом, которые необходимо заправлять в ракету лишь непосредственно перед стартом. В-третьих, жидкое топливо позволяет гибко управлять тягой двигателей, в отличие от твердотопливных двигателей. А в-четвёртых, не потребуется дополнительных баков для иных топлива и окислителя.

— Вы хотите сказать, что маршевый двигатель тоже будет на керосине и азотной кислоте?

-Почему будет? Он уже практически есть, Сергей Павлович. Отрабатывается

— Как есть? Кто сделал?

— Двигатель Алексея Исаева уже показал работоспособность в течение сорока пяти секунд, а нам большего пока и не требуется. Правда, пока с тягой не более двух тонн, но есть надежда довести её до десяти тонн.

Немая сцена.

— За основу возьмёте конструкцию Исаева: она позволяет делать двигатели с очень широким диапазоном тяги, от двухсот килограммов до двух тонн. Вам потребуется подобрать необходимый параметр, «научить» двигатель качаться в двух плоскостях, изменяя вектор тяги, и обеспечить надёжное регулирование подачи топлива для обеспечения корректировки отклоняющих возмущений.

Пожалуй, пока лишь Демьянов понимал, насколько сложной будет дальнейшая задача. Даже у Исаева, которому, помимо доводки «двухтонника», на более мощном двигателе придётся столкнуться с высокочастотным резонансом, способным одним махом уничтожить ракету. Но, благодаря хорошей памяти попаданца, как раз накануне своего посещения аппарата МРТ прочитавшего воспоминания Алексея Михайловича, удалось сэкономить лет пять напряжённого труда сотрудников его ОКБ.

Да, можно сделать пакет из четырёх или пяти исаевских «двухтонников», но синхронизация их тяги — тоже серьёзнейшая проблема. Конечно, куда меньшая, чем у Глушко при разработке «лунной» ракеты Н-1 с её тридцатью двигателями, но в распоряжении Валентина Петровича уже имелась какая-никакая бортовая ЭВМ, способная это сделать относительно оперативно. А у Исаева, Королёва и Демьянова на сегодня нет даже её самого первого, самого примитивного прообраза.

Потом, когда вчерашние ЗК втянутся в работу, начнётся проектирование инерциальной системы наведения, основанной на гироскопах. Не на тех, что сейчас используются в гирокомпасах некоторых самолётов, а более скоростных, способных раскручиваться до 60 тысяч оборотов в минуту. Какой из современных подшипников в состоянии выдержать такую скорость вращения? Значит, придётся изобретать. А датчики угла, которые будут регистрировать отклонение оси вращения гироскопа? А акселерометры, определяющие ускорение? А вся эта запорная аппаратура, способная выдержать агрессивную среду азотной кислоты и меланжа, являющегося ничеминым как «царской водкой», растворяющей даже золото?

Да уж! А в фантастических рассказах и повестях, которые сейчас строчат увлечённые идеей межпланетных странствий пионеры и комсомольцы, всё так легко и просто. Построили эскадру бронированных звездолётов с мощной артиллерией, и отправились совершать пролетарскую революцию на Сатурн… Или натаскали мальчишки и девчонки металлолома, отобрали из него нужные детали и прямо за домом, в сарае, соорудили ракету, чтоб облететь Луну и снять на примитивный фотоаппарат её обратную сторону. Когда вернулись, их за это приняли почётными членами общества астрономов, а сам товарищ Сталин наградил хорошим фотоаппаратом вместо старенького, отправленного в музей Революции.

Наивно до смешного. Но, если учесть то, что ребятня зачитывалась этим наивом и начинала грезить космосом, то полезный наив. Не сейчас, а когда эти мальчишки и девчонки подрастут и встанут перед выбором профессии.

Что же касается самой обещанной книги «авторского коллектива», состоящего из возможных будущих правителей СССР и Российской Федерации, то и она пишется. Студентами впускного курса Литературного института, которым Демьянов пересказал содержание фильма «Армагеддон» с участием Брюса Уиллиса. Естественно, заменив США на СССР, ядерную бомбу, которой Уиллис взрывал астероид, десятком тонн сверхмощной взрывчатки. Ну, и по возвращении члены экспедиции должны были стать Героями не Америки, а Советского Союза. Для этого времени книга должна стать настоящей бомбой.

6

— Что ты помнишь о боевых действиях в Арктике? — совершенно неожиданно прозвучал вопрос Румянцева, вызвавшего Николая к себе в кабинет.

— Сложный вопрос. Если о сухопутных, то на самом севере был единственный участок границы, с которого немцы так и не смогли сдвинуть наших пограничников ни на шаг. Было несколько попыток захватить Мурманск и лишить нас единственного незамерзающего порта. Но безуспешных, хотя сам город разнесли бомбардировками с воздуха в щепки, а порт так и не прекратил работы. Атаковали город финны совместно с немецкой дивизией горных стрелков. Не помню, то ли «Норвегия», то ли «Нордланд». Пока их наши в сорок четвёртом не вышвырнули и не заняли север Финляндии вместе с Киркенесом и основную часть Норвегии.

Подумал немного.

— Были попытки высадить десанты где-то в тундре. Кажется, на востоке Архангельской области. Успешные. Задача — организовать полевые аэродромы для авианалётов на Архангельск. Только не помню, успели туда перебросить самолёты или нет.

— А на море?

— На море основные боевые действия развернулись при защите американо-британских конвоев, везущих нам оружие и материал по ленд-лизу. Помнишь, что это такое?

Анатолий кивнул.

— В сорок втором немцы практически полностью уничтожили конвой под номером PQ-17, и англичане отказались гонять пароходы по северному маршруту в Мурманск и Архангельск. Причём, этот конвой бросили именно английские корабли охранения. В результате основная помощь стала поступать нам только после коренного перелома в войне, после сражения на Курской дуге, когда мы уже сами погнали немцев на запад.

Начальник ОТБ-100 ругнулся одними губами.

— Ещё действовали немецкие подводные лодки, был чисто символический жест по высадке и установке немецкого флага на Шпицбергене. А в августе 1942 — рейд крейсера «Адмирал Шеер» по Северному Морскому пути аж до Диксона. Не очень удачный: крейсер потопил пару вооружённых пароходов, несколько штук повредил и обстрелял порт Диксон из орудий главного калибра. Кстати, это стало возможно из-за того, что мы до войны тайно провели Северным Морским путём немецкий вооружённый пароход, который потом рейдерствовал в Тихом и Атлантическом океане. Не помню названия этого «вспомогательного крейсера», но именно информация о ледовой обстановке по пути следования помогла организовать рейд «Шеера» и заслать в наши северные воды немецкие подводные лодки.

— То есть, мы сами помогли им собрать необходимую информацию для ведения боевых действий против нас?

— Входит, так, — пожал плечами Николай. — А что случилось?

— Не имею ни малейшего представления. Нарком приказал расспросить тебя и… Павла. А для чего это ему, извини, в известность не поставил. А эта информация по немецкому пароходу точная? Воронцов ничего об этом не вспомнил.

— Эту информацию рассекретили только во времена «гласности». И тут же использовали для того, чтобы обвинить советское руководство в сотрудничестве с Гитлером. Так что он может и не знать о данном факте. Сам понимаешь, признаваться в таком серьёзном проколе в СССР его времени никто не станет. Ну, а дальше по ходу войны у флотских началась рутина: эсминцы охотились за подводными лодками, подводные лодки за боевыми кораблями и транспортами. Да, был ещё эпизод с попыткой торпедировать немецкий линкор «Тирпиц», базировавшийся в одном из норвежских фьордов, но попытка оказалась неудачной. Его потом англичане авиацией раздолбали. Выдающихся событий, кажется, больше не случилось.

— И на этом спасибо.

— И тебе спасибо.

— За что? — удивился Анатолий.

— А помнишь, я высказывал идею о том, чтобы устаревшие пулемётные Т-26 и старые модификации однобашенных машин этой марки переделывать в зенитные самоходные установки? Ты своим вопросом подсказал мне, как это сделать, не перегружая мощностей танковых заводов, и очень дёшево.