Принцесса

— Я всё ещё немного ниже, — я качнула головой, и сестра рассмеялась.

Дверь позади распахнулась, впуская аромат свежей травы.

— О, вы начали без меня!

Я резко обернулась, не веря своим ушам. Но позади в самом деле стоял и широко улыбался Терион, в дорожном, насквозь пропылённом костюме.

— Сын, — отец сурово посмотрел на него. — Неужто в своей академии ты совершенно забыл про все правила приличия?

Хотя смотрел король сурово, в голосе слышалась тщательно скрываемая радость. Мне даже почти не обидно — к тому, что радость отца направлена на кого угодно кроме меня, я привыкла, — но не отметить факт не могла.

Остановившись, Терион показательно отряхнулся и преувеличенно медленно исполнил положенный придворный поклон.

— Доброго вечера, сестры, отец, тётя, леди мать. Я безгранично рад видеть всех вас в добром здравии в этот прекрасный день, — всё это было произнесено ровным, спокойным тоном, но под конец Терион выпрямился с улыбкой. — А теперь, отец, если вы не против, дозволено ли мне будет хотя бы на один вечер немного отдохнуть от этих церемоний и насладиться вечером в кругу семьи.

— Дозволено, — король пригладил отросшую бороду, пряча довольную улыбку.

— Благодарю, — так же степенно кивнул брат.

Тут же, как по волшебству, сбросил маску чопорного аристократа и крепко обнял меня. Даже крепче чем Корнелия.

В честь грядущего праздника даже ужин был особенным. И, несмотря на то, что охота будет только завтра, он изобиловал мясом во всех его ипостасях. И наполнял комнату умопомрачительным запахом, от которого моментально разыгрался аппетит.

— Астерия, скажите, в вашем роду случайно не было оборотней?

Мейсон произнёс это с улыбкой, когда я наслаждалась поистине божественным вкусом запечённой с грибами индейки. Я громко сглотнула вставший комом в горле кусок и почти с испугом глядя на мужа сестры. Корнелия, к слову, тоже не выглядела довольной подобным вопросом. Атмосфера в столовой разом стала неловкой, а все взгляды устремились на принца оборотней, ввергая в ступор уже его.

Отец был недоволен, тётя чопорно поджала губы, Лона смотрела с ехидством, но — на меня, А Терион, так же как и его мать, смотрели на оборотня с немым вопросом, словно ожидая какого-то продолжения.

— Ваш вопрос звучит странно, — осторожно призналась я, промакивая губы салфеткой.

Просто поняла, что никто из семьи не собирается вмешиваться в этот разговор, касающийся в первую очередь меня, а пауза грозила затянуться. К тому же, хотя я и могла проигнорировать вопрос, но любопытство взяло верх — вопрос ведь действительно был неожиданным.

— Я просто хотел сказать, что вашему аппетиту позавидуют даже волки, — невозмутимо пояснил Мейсон и смущённо улыбнулся Корнелии. — Дорогая, ты ведь знаешь, что для нас это комплимент.

— Знаю, — сестра выдохнула, посмотрев на мужа с нескрываемой нежностью.

Не удивлюсь, если в этот момент она ещё и руку его сжала, в качестве жеста поддержки.

— Ни для кого не секрет, что мать Астерии была родом из вашей страны, — помедлив, произнёс отец.

Я заметила его короткий взгляд на леди Гортензию, но та даже бровью не повела. А вот тётя Шонель мимолётно поморщилась. Будто её этот факт задевал сильнее, чем бывшую королеву.

Мейсон удивлённо посмотрел на короля, но промолчал, вняв немой просьбе Корнелии. И за это, пожалуй, я была благодарна. Очевидно, что тема была неприятна старшему поколению, а разозлённый или же раздосадованный король… Совершенно не способствует ни уюту трапезы, ни веселью на приёме.

Хотя, честно признать, я и сама не отказалась бы понять, отчего эта тема настолько запретна. Пожалуй, о том, что моя мать могла обратиться волком, я слышала лишь единожды и то, от Териона… Или там было не так?

Я задумчиво посмотрела на отца, но лицо его было совершенно непроницаемо. Хотя чувствовалось, что недавняя доброжелательность его покинула.

Леди Гортензия, словно настоящая, а не бывшая, королева, подала знак к смене блюд, позволяя замять неудобную тему и избежать неловких пауз. И совершенно ненавязчиво начала расспрашивать Териона об учёбе.

Я могла лишь позавидовать подобной непринужденности. И пообещать себе, что и так я тоже непременно научусь! Тем более, что всё равно в скором времени учёбы у меня должно прибавиться… А если отец не нанял для Астер учителя риторики, то я попрошу сама — пару уроков непосредственно у леди Гортензии.

— Корнелия, дорогая, — голос Лоны прозвучал неожиданно и буквально источал патоку. — А когда же вы порадуете нас племянниками?

Вопрос был задан совершенно не в тему, но прозвучал достаточно громко, чтобы его услышали и отец с тётей Шонель. И несмотря на то, что он был совершенно бестактным на мой взгляд — верх невоспитанности влезать в разговор вот так! — но при этом как будто бы не нарушал никаких правил приличия. Тётя поджала губы, с упрёком глядя на Лону, но та осталась совершенно равнодушна, с прежним любопытством глядя на нашу старшую сестру. Как будто её действительно волновал ответ.

— Ох, Лона, мне приятно, что ты так волнуешься о нашей маленькой семье, — Корнелия безмятежно улыбнулась. — Но, полагаю, этот вопрос не самый лучший для обсуждения за столом. Предлагаю отложить его на послезавтра. Наговоримся вдоволь, перед отъездом.

— Хо-о… Так слухи правдивы? Великая Арион в самом деле отвернулась от нашего мира и любимых детей?

Улыбка Корнелии стала ещё безмятежнее, а вот Мейсон не сдержался — его недовольный волчий рык эхом прокатился по столовой.

— Лонесия, хватит, — натянуто улыбнувшись, протянула Шонель.

— Арион никогда не отвернётся от своих детей, — тихо произнесла я, глядя сестре в глаза.

Ответом мне была кривая усмешка и закатившиеся глаза, лучше всяких слов показывающие, насколько я ошиблась, предположив, что Лона прониклась семейной атмосферой. Она просто выжидала подходящего момента, чтобы уколоть посильнее. Вот ведь… Как будто не сестра вовсе, а чужой человек!

— Мне лестно, что тебя настолько беспокоит появление у меня детей, — Корнелия терпеливо улыбнулась. — Однако порой, женатые пары совершенно не спешат продолжать свой род… Возможно вскоре, как у тебя появится свой муж, ты сможешь меня понять.

Лона дёрнулась и недовольно зашипела. А я украдкой улыбнулась старшей сестре. И лишь теперь заметила, что улыбка выглядит не так уж естественно, спина слишком прямая, и рука сжимает руку мужа до побледневших пальцев. Всё же укол Лонесии тоже достиг своей цели.

Остаток ужина прошёл в тягостном молчании. И, абсолютно неудивительно, что закончился он чересчур быстро. Потому как выгнать одну лишь Лону не представлялось возможным — и противоречило всем неписанным правилам и традициям, — а сидеть подле неё, источающей яд одним своим видом, никому особо не хотелось. Мне показалось, что даже леди Шонель посматривает на Лону недовольно.

— Астер, задержись.

На короля обернулись все. Я успокаивающе улыбнулась Корнелии и Териону, и опустилась обратно на своё место, дожидаясь, пока мы с отцом останемся одни.

Однако и после этого, Его Величество не спешил начинать разговор. Он рассматривал меня задумчиво, но к этой задумчивости примешивалась ещё какая-то эмоция, понять которую мне не удавалось. Потому что единственное приходящее в голову слово было «с нежностью», но поверить в то, что отец испытывает это чувство по отношению ко мне… Я скорее поверю в то, что я волк!

— Я хотел сказать… Попросить, — его голос звучал чересчур сухо, что совершенно не вязалось со словами. — Не перечь завтра. Возможно не всё тебе понравится, но — так нужно.

Я посмотрела на короля с удивлением — редко от него можно услышать просьбу… Пусть и выраженную столь странным образом. И медленно исполнила придворный поклон, почтительно склонив голову.

— Разумеется, Ваше Величество.

Разве у меня есть выбор?

* * *

Несмотря на то, что сегодня особенный день, моё утро ничем не отличалось от всех прочих, за последние лет… Восемь, пожалуй. Если, конечно, не учитывать тот факт что когда-то завтрак мне подавала Симона, а сейчас — просто служанка.