Страница 3 из 109
Глава 2. Испытание
Двор обители был так же прост, как и сама обитель. Небольшая площадка перед входом, выложенная булыжником, освещалась всего лишь двумя масляными фонарями. Пространства было слишком мало, чтобы вместить непрошеных гостей — с десяток всадников. Они выглядели настоящими головорезами — кожаные туники прикрывали только торс, оставляя оголёнными мощные руки. Все были вооружены длинными мечами. И можно было бы испугаться этой зловещей картины, если бы не одна маленькая деталь, которая не осталась для Карины незамеченной. Каким бы тесным ни был дворик, всадники старались держать своих коней на булыжной площадке, не давая им топтать клумбы, опоясывающие обитель со всех сторон. Весьма благородно как для головорезов.
Эти клумбы, на которых росли не столько цветы, сколько ягоды и овощи, были особой гордостью преподобной Фредерики, а их возделывание считалось обязательной каждодневной повинностью послушниц. Впрочем, чем здесь ещё заниматься?
Главарь конного отряда спешился первым. Та лёгкость, с которой он спрыгнул с лошади, не совсем вязалась с его габаритами и мощью.
— Преподобная, здесь все? — он обвёл взглядом послушниц, которые испуганно жались к стене.
Фредерика глянула на своих подопечных ободряюще — хотела успокоить. Она не так уж часто позволяла себе проявлять к ним тёплые чувства, но сегодня решила сделать исключение.
— Здесь все, мой канцлер, — подтвердила она.
— Ганнарр, Андерс, проверьте, — отдал короткий приказ главарь.
И тут же двое всадников спешились и направились в обитель. Сам же он подошёл к нестройному ряду послушниц. Теперь, когда свет фонаря выхватил из полумрака лицо незнакомца, у Карины появилась возможность рассмотреть его получше. Он оказался совсем не похож на того неандертальца, которого рисовало её воображение. Безусловно, в его образе было много дикого и дерзкого — чего только стоили длинные, до плеч, пряди чёрных густых волос и плотная щетина. Но лицо не казалось свирепым, а, скорее, решительным и властным. Чёткие, строгие линии. Подчёркнуто мужественные и бескомпромиссные. Такой ни перед чем не остановится ради достижения цели.
— Мне доподлинно известно, что под видом послушницы в обители скрывается Кристэна Лоиз Каролайн, — произнёс он жёстко и отрывисто, будто читал приговор. — И лучше будет, если она немедленно предстанет передо мной.
Карина догадывалась, что речь о ней. Вот это длинное имя из трёх слов, которое главарь выговаривал с презрением, видимо, и есть её имя в этом мире. Только ж она не враг самой себе, чтобы отдаваться на милость этому образцу средневековой воинственности. Карина даже и не шелохнулась. Смотрела спокойно прямо в его тёмные глаза. Но в какой-то момент спохватилась и потупила взгляд, как это делали остальные послушницы.
— Мой канцлер, вы ошибаетесь, — сделала шаг вперёд настоятельница. — Здесь нет той, кого вы ищете.
Интересно, почему она называет его "мой канцлер"? Это какая-то должность? А может, звание? На него совершенно не произвело впечатления заверение Фредерики. Было видно, что он ни на одно мгновение ей не поверил.
— Магистр, приступим, — главарь кивнул одному из своих подчинённых и тот тут же спрыгнул с лошади и подошёл.
Как они все беспрекословно выполняют его приказы. Он точно большой начальник. Очень большой.
А вот тот, кого назвали магистром, производил иное впечатление. Он единственный из всего отряда не носил оружия и был старше остальных на пару десятков лет. О его возрасте говорили волосы с проседью и некоторая степенность в движениях. Карина решила считать его доктором. Почему? Сложно сказать. Есть во всех медиках некая общая черта. Назовём её милосердием. Хотя это слишком сильное слово, но, во всяком случае, магистр выглядел наименее кровожадным из всего отряда всадников.
— Мой канцлер, с кого прикажете начать? — он достал из заплечной сумки флягу.
Главарь кивнул ему на послушницу, которая стояла ближе всего ко входу.
— Вы собрались применять чёрные зелья в святом месте? — Фредерика встала между магистром и своей подопечной. — Не гневите всевышнего!
Магистр перевёл взгляд на главаря. Тот и бровью не повёл.
— Преподобная, не мешайте магистру выполнять мой приказ, — предостерёг он настоятельницу. — Если бы вы добровольно выдали мне ту, за кем мы пришли, применять чёрное зелье не потребовалось бы.
Магистр воспринял слова своего командира как индульгенцию на любые действия и обогнул Фредерику. Под её осуждающим взглядом он снял крышку с фляги и капнул немного содержимого на запястье испуганной послушницы. Та вскрикнула. Скорее, не от боли или неприятных ощущений, а от ужаса. Магистра её крик не остановил — он начал втирать субстанцию в кожу, пока на ней не проступило синеватое пятно.
На этом испытание было закончено, и магистр занялся другой послушницей. С её запястьем было проделано то же самое. Как только проступило похожее пятнышко, он потерял к ней интерес. Теперь на очереди была следующая подопечная Фредерики. Видимо, испытанию подвергнутся все девушки: одна за другой.
Карина быстро сообразила, что к чему. Зелье должно выявить ненастоящую послушницу. Скорее всего, она не пройдёт этот тест. Пятно, которое проявится на её запястье под действием зелья, будет каким-то другим. Похоже, хитрость настоятельницы не сработала. На её хитрость у непрошеных гостей была своя.
Магистр действовал быстро. Послушница, которая стояла справа, уже прошла испытание, и это означало, что подошла очередь Карины. Выходит, сейчас её разоблачат? Она снова подняла взгляд на главаря, будто хотела ещё раз прикинуть, насколько катастрофичным будет оказаться в его власти. Ничего хорошего увиденное не сулило. Хоть Карина и считала, что умеет ладить с мужчинами, этот конкретный экземпляр очень сильно отличался от тех, с кем ей до сих пор приходилось ладить. Слишком огромный, слишком опасный, слишком самоуверенный.
Пожалуй, она бы категорически предпочла остаться в обители с сёстрами. Пусть бы этот головорез убирался отсюда вместе со своим отрядом без неё. Но каким бы сильным ни было желание избежать изобличения, приходилось признать, что ситуация безвыходная. Карина приготовилась, что сейчас на её запястье прольётся зелье из фляги магистра. Скрестить, что ли, пальцы, чтобы знак, который проступит на коже, был таким же неприметным синим пятнышком, как и у других послушниц?