Страница 1 из 14
Борис Цеханович
Страсти по автомобилю
Честно сказать, ни в детстве, ни потом, когда стал взрослым и была возможность купить автомобиль, никогда не горел особенным желанием иметь мотоцикл или машину. Во-первых, и это самое главное – я не соображал в них. Не мог, например, по маркам отличить ЗИЛ-157 от ЗИЛ-130. Такая же байда была и с легковыми машинами, чем здорово удивлял более продвинутых в этих вопросах товарищей. Про двигатели вообще не имел даже малейшего представления. А вот мои друзья одноклассники по раннему детству прямо мечтали быть водителями и делали всё, чтобы приблизить этот момент. У них даже все игры были автомобильными. А я любил играть в войну и хотел быть военным. Не…, конечно, я мечтал об автомобиле и как буду сидеть в легковушке и рулить по дороге… Но…, но…, это были чисто умозрительные грёзы на отвлечённые темы. Больше всего в детстве мечтал о банальном, взрослом велике, который мне впоследствии купили, когда закончил 7 классов. И призрачные мечты об автомобили были тут же забыты.
Во-вторых: приобрести автомобиль в Советское время, да ещё в 70ые годы, было ещё той проблемой. Сначала надо было встать в многолетнюю очередь на покупку и когда она подойдёт надо уже либо накопить приличную сумму в несколько тысяч рублей, либо влезть в нешуточные долги и занять где-то. Ну…, а уж про в-третьих…., в-четвёртых…, даже задумываться не хотелось.
Но…, в отличии от огромной массы советских граждан, желавших купить машину, мне повезло и имел хорошую возможность лет так в 22-25 запросто купить легковушку. В 70х годах я уже несколько лет служил в Германии и там дали в виде эксперимента, разрешение на 3 года прапорщикам и офицерам покупать у немцев подержанные легковые автомобили с вывозом в Советский Союз.
В Союзе в то время новый Жигули первой модели – «народная копейка», стоила 5 600 рублей. Это если ты купил по очереди. А уже подержанная, но в хорошем состоянии «Копейка» стоила на 2000, а то на 3000 тысячи дороже. «Волга» стоила 9500 рублей. А с рук и до 15000 тысяч доходила и выше. Такие вот парадоксы существовали в то время на автомобильном рынке СССР, когда поддержанная машина стоила дороже новой.
А в ГДР цены на автомобили с пробегом были вообще смешные. Приличную «Копейку» в хорошем состоянии, да ещё в экспортном исполнении можно было приобрести за 450-500 немецких марок. Денежное содержание в ГДРовских марках я, командир взвода, получал в размере 700 марок. И ещё тебе на вкладную книжку в военно-полевом банке ежемесячно капало в пределах 300 рублей. Их ты получаешь по прибытии в отпуск в Союзе, когда за год между отпусками там набегала приличная сумма в 3600 рублей. Покупаешь «Жигу» за 450 марок, ещё 450-700 на перекраску и замену каких-либо деталей. Платишь в полиции 200 марок на оформление уже на себя машины и можно было в отпуск спокойно катить своим ходом в Союз, домой. При этом бензин на дальнюю дорогу по ГДР и Польше, частично по Союзу, запасаешься в части.
То есть – покупка, подготовка и перегон «Жигулей» в Союз для прапорщика обходилась, учитывая курс рубля к марке 30 копеек 1 марка, в целом в 500 – 800 рублей.
Офицеры, которые получали гораздо больше, чем прапорщики, брали машины получше и дороже. Покупка «Волги» ГАЗ-21, например, обходилась в среднем в 2000 марок, ГАЗ-24 порядка 2500-2700 марок. Те же 450-700 марок на перекраску и замену некоторых деталей двигателя. И в отпуск и всё это удовольствие выливалось в общем несколько больше 1000 рублей.
Но можно было вообще бесплатно взять машину. Немцы, народ дисциплинированный и аккуратный. И когда приходило время покупки новой машины, а он не смог никуда пристроить старый автомобиль, то немец гнал его на ближайшую автомобильную свалку. Свалка, это так было принято у русских называть такое место. На самом деле это было обыкновенное предприятие переработки вторсырья, где принимали пригнанные машины и ставили их в ряд таких же железных бедолаг, где они дожидались разбора. Всё чистенько и организованно, как это принято у немцев. Пригонял немец машину, аккуратно ставил в ряд таких же машин, сливал бензин, снимал АКБ, сдавали приёмщику документы на авто и он ещё за это должен был администрации свалки заплатить 200 марок за утилизацию автомобиля.
И были у нас такие ухари, которые брали со своего подразделения АКБ, ехали на такую автомобильную свалку, выбирали машину, ставили аккумулятор, заливали бензин и уезжали в часть. Та же самая перекраска, подшаманить и в Союз.
Но это было не всё. Пикантность была в том, что машины гнали в Союз на перекуп. Месяц в отпуске покатаются на машинке и продают, уже по ценам Союза и приличная сумма денежных знаков благополучно оседала на сберегательную книжку в Сбербанке. А прапорщик или офицер, если он кручёный, на следующий год гонит на Родину новую машину.
Можно было и мне таким простым способом заиметь машину. Но…, но…, я как-то не «горел» этим делом, немаловажным было и отсутствие прав. Да и молодой был, бестолковый, никакого житейского опыта… Всё можно было решить и права купить, и машинку пригнать в Союз и продать её с хорошим наваром.
Я как-то приехал в отпуск. Мама была приличным начальником, а у неё в подчинении был солидного вида армянин. Однажды вечером он пришёл к нам домой и на полном серьёзе говорит мне, постукивая пальцем заросшим чёрным волосом по круглому столу: – Борис, если ты мне в следующий отпуск пригонишь с Германии «Волгу» ГАЗ-21, то я на этот стол молча положу пятнадцать тысяч рублей, заберу у тебя ключи, документы и уеду в свой гараж.
А пятнадцать тысяч рублей по тем временам были Ого-го-го какие деньги. Две квартиры кооперативные можно было купить.
Но мне хватало и тех хороших денег, которые я получал в Германии. А вот когда меня перевели для дальнейшей службы в СССР и была уже семья и сын, стал слегка задумываться над этим вопросом. Да и тогда офицерский состав Советской армии снабжали гораздо лучше, чем гражданское население, в том числе и автомобилями. И в конце концов я бы и купил легковушку. В дивизии была комиссия по распределению дефицитов и периодически на часть выделяли достаточное количество автомобилей. Главным по распределению автомобилей был подполковник Зензин. И ему приходилось активно бегать по полкам и тормошить офицеров и прапорщиков, предлагая купить выделенное количество машин, прекрасно понимая, что если он не сумеет продать все машины, то следующий раз дадут меньше.
Несколько раз он и меня вылавливал на территории части и настойчиво всучивал новенький Москвич-412. И наверно он добился бы своего, но в это время новая удача улыбнулась мне с другой стороны и я стал готовиться к службе в Республике Куба начальником разведки одного из учебных центров.
Подполковник очень огорчился, считая, что он додавил и я готов к покупке, а тут такой облом – потенциальный покупатель просто уплыл из его рук, да ещё с ехидной ухмылкой заявил: – Товарищ подполковник, да я после Кубы куплю себе что-нибудь посерьёзней, чем Москвич…
Должность начальника разведки предполагало гораздо более глубокое внедрение в кубинское общество, и я обзавёлся обширными знакомствами на довольно высоком уровне.
Автомобилизация кубинского населения проходило на острове Свободы совершенно по другому принципу, чем в Союзе. Здесь машины не продавали, а распределяли по рангам власти. Так отраслевые министры революционного правительства выделяли ударникам труда польские Фиаты. Министр обороны и брат Фиделя Кастро имел право наградить отличившихся и не только кубинских офицеров, но и гражданских автомобилем Жигули разных моделей. А сам Фидель Кастро награждал Волгами ГАЗ-24.
В ходе своей службы и на почве коллекционирования я познакомился с Президентом общества филателии и нумизматики Республика Куба. Знакомство быстро переросло в дружбу и частенько высокий и статный Густо, так его звали, бывал у меня в гостях. И наоборот. Благо он проживал в соседнем городе Сантьяго Де Лас Вегас и приехать к нему было делом 20 минут.