Клим

Глава 8

Вот и настал тот день, которого я ждала с содроганием сердца.

Я встала на ноги.

Сама. Без чьей-либо помощи.

Я воспользовалась туалетом, не думая о том, что по ту сторону двери меня ждёт Елена, чтобы снова помочь мне доковылять до постели.

Это был прогресс. Это было моё личное достижение.

И сейчас я стояла возле балконной двери, взвешивая все “за” и “против”.

Мне было велено не высовываться. Ни из комнаты, ни на балкон. Но если всё сделать тихо? Хотя бы пока никто не видит?

Метнув взгляд на настольные часы, я прикусила нижнюю губу. Задумалась. Совсем ненадолго. И всё же протянула руку...

Пять утра. Ещё два часа до прихода Елены. Никто не узнает.

Даже о том, что я, наконец, могу сама передвигаться. Ни без помощи костыля, но всё же.

Как только дверь открылась, я тут же вздрогнула от холода. Он молниеносно пробрался за пазуху, щекоча кожу. Ледяной ветер окутал мои плечи и поднял в воздух растрёпанные волосы.

Свежий и холодный. Морозный...

Уже почти декабрь. Почти зима.

Зимой мы с Гошей планировали расписаться.

Кто бы знал, что под Новый год я окажусь в подобном месте? Кто бы мог подумать, что к этому времени Гоши уже не будет рядом. Не будет вообще...

Сделав пару шагов вперёд, я пожалела о том, что не взяла с собой одеяло. Но сейчас у меня была пижама. Больничная, в крупную клетку, с воротничком. Как в кино.

Шаг за шагом я была ближе к краю. Как и в тот день. Кончиками пальцев коснулась ограждения и слегка вытянула шею, осматриваясь. Отсюда двор казался гораздо большим, чем когда находишься внизу. Много деревьев. Пихты, припорошенные снегом, и голые кусты. Скорее всего, в тёплое время года здесь очень красиво. Потому что кусты представляли собой лабиринт, заканчивающийся небольшой беседкой в центре.

Освещение было ярким, а потому я смогла разглядеть скромную постройку близ ворот. Там тоже горел свет. Тусклый, словно внутри был включен ночник. Должно быть, там находилась охрана.

Такая тишина пугала. Нагнетала, и заставляла пальцы сжимать заснеженные перила. Казалось, что на некоторое время даже воздух застыл. Мурашки. Полчища огромных мурашек поползли вдоль хребта, пересчитывая каждый позвонок и оседая слабостью в ногах.

Я снова чувствовала себя добычей. Словно кто-то следил за мной. Чуял мой страх.

Снова осмотревшись, я не нашла ничего, чтобы могло привлечь моё внимание.

Я сгребла снег и сжала его в ладони, впитывая ощущение холода. Впитывая ощущение жизни. Я всё ещё жива. И я дышу. Вдыхаю морозное раннее утро, пропитывая им свои лёгкие. Я так давно не была на улице. Будто в заключении.

Но, по сути, так и было?..

Слегка наклонилась, попытавшись измерить высоту. Расстояние до земли почти такое же, как и там. Но я не в том состоянии, чтобы прыгать. Не сейчас.

Собрав ещё одну горстку снега, я положила её в рот. Закрыла глаза, смакуя на языке бодрость нового дня и даже позволила себе улыбнуться. Совсем чуть-чуть.

Я любила снег. Я любила зиму. Правда, обстоятельства в этом году сделали всё, чтобы я пересмотрела свои взгляды на этот счёт. Холод — равно смерть.

Заправив за ухо выбившуюся прядь, я развернулась. Медленно пошла обратно, при этом тихо шурша тапками по деревянному полу. Плотно закрыла за собой дверь и осторожно залезла на кровать.

Интересно, как много здесь охраны?

И кого они охраняют? Меня? Или его?

Прошло уже почти две недели с тех пор, как Клим уехал. Первую неделю я дышала спокойно. Но вот вторую... это всё равно что сидеть на пороховой бочке. Я здесь на птичьих правах, и вряд ли кто-то заранее будет предупреждать меня о его прибытии.

В какой-то момент я застыла. Уставилась на дверь в моей комнате, силясь понять, показалось мне или нет?

Я что-то слышала. Звук. Один единственный звук за дверью.

Несколько раз моргнув, я снова сдвинулась на край постели. Опустила ноги на пол, позволяя ступням утонуть в длинной и мягкой ворсе. Сердце загудело.

Я и раньше просыпалась ночью, но никогда ничего не слышала. В доме всегда было тихо.

Я смотрела на дверную рукоять, словно знала, что она вот-вот оживёт...

Недолго думая, я снова легла в кровать и натянула на плечи одеяло. И, как только мои глаза закрылись, в комнате раздался очередной звук. Совсем тихий. Скрежет.

Кто-то входил...

Едва дыша, я плотнее сомкнула веки. Глубже опустила голову, чтобы вошедший не смог видеть моих дрожащих ресниц и губ. И слушала.

Щелчок, кричащий о том, что дверь закрыли. Пара секунд тишины. Шаги.

Один. Второй. Третий... тишина.

Сжав губы, я сглотнула, чувствуя, как напрягается моя шея. Как ноги сводит судорога, а плечи, так и норовят шевельнуться.

— На тебе как на собаке.

Мужской голос, разрезавший повисшую тишину, буквально затолкнул выдох обратно мне в глотку. Стиснув челюсти, я усердно притворялась спящей. Ни звука, Кира. Не смей шевелиться. Не позволяй ресницам дрожать, чёрт побери!

Я продолжала этот спектакль и считала удары собственного сердца.

Должно быть, я была права, когда посчитала, что кто-то за мной наблюдает.

— Тебя плохо кормят? — упругий матрас пришёл в движение, проминаясь рядом со мной, — или это твой маленький фетиш? Жрать снег?

Мне пришлось открыть глаза. Пару раз моргнуть, перед тем как поднять свой взгляд на раннего гостя. Или же хозяина.

Промолчав, я поджала ноги, сдвигаясь от него на несколько сантиметров. От мужчины сильно пахло сигаретами и алкоголем.

— Язык проглотила? Или обморозила? — тихий смешок вызвал отвращение, и я против воли скривила брови.

— Не похоже, что здесь требуется ответ, — промямлила, глядя на то, как на его шее болтается развязанный галстук.

— Кира, Кира, Кира, — мягко произнёс моё имя и едва заметно качнул головой, — знала бы ты... но кто же знал? Да?

Его рука подхватила моё одеяло и не спеша потянула его вниз.

— Не надо! — я попыталась вцепиться в край и вернуть своё укрытие, но было поздно.

Как бы быстро я не пыталась двигаться, но до прежней прыти мне ещё было очень далеко.

— Не надо что? — нащупал на тумбе лампу и включил тусклый свет. Прищурившись, посмотрел на меня. Тщательно и кропотливо. Будто выискивая изъяны. Цепким взглядом сканировал мои волосы, глаза, нос и, наконец, остановился на губах. Разочарованно цыкнул и отвернулся.

— Ничего, — всё же смогла произнести, — ничего не надо.

— Страшно? — цинично произнёс ухмыляясь.

— Страшно, — мои ноздри раздувались от злости, а голос дрожал от предчувствия беды.

— Чего ты боишься? — светлые брови Клима сошлись на переносице, а полные губы скривились от недовольства.

— Вас...

— Вас... — передразнил меня и, запрокинув голову, хрипло засмеялся.

Но спустя несколько секунд, его лицо моментально потеряло беззаботное выражение. В глазах появился нездоровый блеск, а рот слегка приоткрылся, словно из него вот-вот слетит что-то, что заставит меня задыхаться от паники.

— Встала на ноги... — заключил, опуская взгляд, — очень хорошо. И очень вовремя.

Я облизала сухие губы и задержала дыхание. Подтянулась на здоровой руке и всё же сумела сесть, спиной облокачиваясь на изголовье кровати.

— Вряд ли это можно так назвать, — качнула головой и сделала несчастную попытку прогнать подступающую истерику.

— Говорят, что ты послушная девочка, Кира, — добавил перед тем, как закинуть на кровать свои ноги, — но я тебя насквозь вижу.