Страница 12 из 73
– Надеюсь, твои слова о сделке еще в силе? – ощерился здоровяк. Он обнажил свой скимитар с широким, зазубренным по внутренней стороне лезвием и плотоядно вперился в Эрилин. – Я готов выслушать твои условия.
– Тебе известны правила, Фариг! – вмешался хозяин заведения, бросаясь к столу и махая руками на громилу, словно распугивал надоедливых куриц. – Наружу, все наружу.
Поднимаясь из-за стола, Эрилин шепнула на ухо Даниле:
– Ну что, любитель сделок, не хочешь провернуть и это дельце?
Лицо Данилы просветлело.
– Слушай, а ты права. Большую часть я возьму на себя, но учти – последнее слово за тобой.
Дворянин быстренько стащил с пальца большой золотой перстень с аметистом и поднял его над головой.
– Ставлю на то, что эта женщина победит, – громко произнес он. В ответ ему раздался взрыв смеха, и вскоре вокруг столика Данилы уже собралась приличная толпа, с азартом обсуждающая шансы соперников и делающая ставки.
Полуэльфийке едва удалось подавить улыбку, когда она последовала на улицу вслед за здоровяком. Она уже знала, что Данила потребует поставить на кон против своего кольца и ее навыков – членство в гильдии.
Заведение почти сразу опустело – все до единого посетители высыпали на улицу вслед за противниками. Эрилин краем глаза успела заметить, что в толпе присутствовал и тот мальчишка из таверны. Как ей показалось, он выглядел немного встревоженным и как будто разочарованным.
Однако сейчас ее внимания требовали более насущные проблемы, поэтому Эрилин обернулась назад к своему сопернику. Обнажив меч, она выставила его перед собой и заняла защитную стойку. Если будет возможно, то самый больший вред, который она причинит этому человеку – заденет его гордость.
Здоровяк скинул плащ, обнажив массивные, бугрящиеся мышцами руки и, довольно внушительный, круглый живот. “Ну и какова твоя цена?” – поинтересовался он, явно наслаждаясь собой и всем происходящим. “Может, отпустишь мне товар в долг?” Толпа взорвалась над его шуткой.
– Да просто отбери у нее меч, Фариг! Она даже не знает, с какой стороны его держать! – крикнул кто-то из толпы.
Ответный взрыв хохота тотчас растаял в воздухе, едва воины с громким лязгом скрестили мечи. Несколько первых мгновений Эрилин попросту отражала удары соперника, давая Даниле возможность поднять ставки в его пари. Это тактика оказалась верной – темная кожа громилы уже блестела от покрывавших ее бисеринок пота, а его дыхание стало затрудненным. Вскоре с его лица исчезла и самодовольная ухмылка, а по толпе поползли удивленные шепотки.
Поняв, что время игр прошло, Фариг стал вкладывать в каждый удар скимитара всю силу. В его налившихся кровью глазах Эрилин отчетливо прочитала, что теперь из приза, который, как казалось, так легко было завоевать, она превратилась во врага, который должен был умереть. С яростным криком южанин нанес резкий удар обратной стороной скимитара по предплечью Эрилин. Его сила была такова, что на какой-то миг Эрилин перестала чувствовать свою руку и почти сразу услышала, как звякнул о землю выпавший из ее ладони меч. Фариг вновь взревел нечеловеческим голосом, на сей раз предвкушая скорую победу, и занес скимитар для решающего удара.
Проворная полуэльфийка резко поднырнула и проскочила под опускающимся лезвием, после чего молниеносно выхватила кинжал из сапога и бросилась всем телом вперед. Кинжал глубоко вошел под ребра ее противника, пронзив сердце. Эрилин скорее почувствовала, нежели услышала, слабый металлический лязг, когда ее лезвие наткнулось на другой клинок. С изумлением и некоторой настороженностью она высвободила свой кинжал, позволив громиле рухнуть на мостовую лицом вниз.
Краешком глаза Эрилин успела отметить, что Данила оказался в самом центре спорящей и отчаянно жестикулирующей толпы. Освобожденная от излишнего внимания посетителей таверны, Эрилин склонилась над телом Фарига. Как она и подозревала, между его третьим и четвертым ребрами торчал кинжал. Потянув его за рукоять, она едва не вскрикнула от изумления – на ней была вырезана замысловатая Калишитская руна. Эрилин доводилось встречать этот символ раньше. Этот знак принадлежал наемным убийцам, закончившим свое обучение в Школе Убийц. Перевернув рукоять, она заметила на ней множество небольших засечек – по одной на каждую жертву владельца этого кинжала.
Эрилин убрала кинжал за голенище сапога, пока ее глаза обшаривали темные закоулки улиц. Хотя ей не удалось обнаружить присутствия ее таинственного “спасителя”, она чувствовала, что тот находился где-то рядом.
Решив во что бы то ни стало перехватить его, Эрилин подбежала к Даниле и схватила его за руку.
– Нам пора.
– Одну секундочку, – самодовольно произнес он. – Я уже почти выторговал себе место в гильдии. Дай мне еще немного времени, и они как пик дать накинут мне верблюдов для Леди Кассандры.
– Сейчас, – настояла она и резко дернула за собой.
Все так же продолжая самодовольно улыбаться, он лишь покачал головой и неторопливо высвободил пальцы из ее руки. Затем, взяв ее руку в свои, он нежно поцеловал ее ладонь и положил на свое сердце. Однако этот жест не был простым проявлением вежливости, в нем был скрыт определенный смысл; через ткань его щегольской рубахи Эрилин ощутила знакомые очертания значка Арфистов.
– Не забывай зачем мы здесь, – шепнул он.
К тому времени, когда Данила заполучил вожделенное место в Гильдии Винных Торговцев Тетира и пропустил несколько кружек доброго вина со своими новоиспеченными собратьями по ремеслу, расстроенная Эрилин уже и думать забыла о том, чтобы попытаться выследить поначалу преследовавшего, а затем и попытавшегося спасти ее, загадочного незнакомца. О своих соображениях она смогла рассказать лишь после того, как последний из посетителей таверны растворился в темноте ночи. Данила согласился, что они должны действовать в этом вопросе как можно осторожнее, чтобы не поставить под угрозу срыва выполнение их основного задания. И самым лучшим способом осуществить их намерения, было сделать ставку на то, что преследователь будет продолжать идти по следам Эрилин и попытаться выманить его за пределы многолюдного Порта Кир.
Арфисты, не теряя лишнего времени, вернулись в лагерную стоянку своего каравана на окраине города. Там они распрощались с владельцем каравана, забрали лошадей и направились на юг, в дикие заросли Леса Тетир.
Ночь была темной, и бледное сияние луны ничуть не помогало разогнать глубокий сумрак, сгустившийся над лесной тропой. Сама по себе дорога была достаточно широкой, чтобы по ней могли проехать торговые телеги, но кроны древних, многовековых деревьев, нависавшие над ней, создавали иллюзию замкнутого пространства и неприятно давили на случайных путников. По обеим сторонам тропы плотной стеной вставали густые заросли подлеска, смешивающиеся с хитросплетениями дикой лозы. Торговые караваны осмеливались преодолевать лес лишь в дневное время, чтобы миновать встречи с грабителями и дикими тварями, которые рыскали среди зарослей после наступления темноты. Зная это, Арфисты ехали молча, настороженно оглядываясь по сторонам, выискивая малейшие признаки опасности.
Лишь незадолго до рассвета полуэльфийке удалось заметить признаки преследования. Чувствуя себя достаточно безопасно среди укрывавших его зарослей, убийца подобрался достаточно близко, чтобы Эрилин сумела разглядеть его.
А еще точнее, полуэльфийка, благодаря способности видеть в темноте, сумела разглядеть тепло, излучаемое телом преследователя. По замысловатым узорам тепловых пятен, отбрасываемых конем и наездником, Эрилин могла с уверенностью сказать, что убийца был худощав, весьма проворен и держался на скакуне с гордой осанкой. Его жеребец, – судя по всему из Эмна – тоже словно разделял чопорность своего хозяина пробираясь сквозь темный лес с обернутыми тряпками копытами. Ночное зрение поведало и о некоторых других деталях – плотность ткани из которой была сшита одежда преследователя и длину его волос. Даже небольшой кинжал, зажатый в руке убийцы, светился красноватым сиянием, приобретая на остром конце голубоватые тона.