Страница 36 из 85
Маниол покачал головой.
- А какая сторона верная? Я имею в виду, вы же помните, что Азун сделал с Блефами и Кормаэрилами, и я сомневаюсь, что сембийцы будут милосерднее, - он сделал глубокий глоток, после чего его лицо скривилось. – Плесень, должно быть, попала в бочку.
Герцог Пурсеноз уже давно заметил это, но не хотел оскорблять хозяина.
- Отдаёт уксусом, - сказал он. – Но не должны ли мы думать о хазнеф. Они настоящие враги, и если мы ничего с ними не сделаем, то к концу года потеряют урожай все.
- Что лишь даст нам возможность повысить цену на рынках и в магазинах, - ответил Маниол с хитрой улыбкой, которая была испорчена покрасневшим лбом. – Никто не говорит, что быть благородным легко, – он почувствовал жжение в животе и скривился от него, однако сохранил вежливую улыбку и повернулся к Бриджет. – Вы согласны?
Но леди Аламбер ничего не ответила. Она подняла свои красные глаза к небу, разинув рот, с уголка которого телка кровавая слюна. Стул под ней пах какой-то кислотой.
Герцог Пурсеноз скорчился от боли, выронив бокал, который разбился о каменную кладку веранды.
- Маниол… - прохрипел он. – С вином что-то не так…
Но Маниол не ответил – его голова ударилась об стол, а из открывшегося рта вырвался сдавленный хрип. Рука в белых перчатках забрала кувшин с вином и унесла его в тень служебных помещений.
С балкона королевской комнаты Королевский сад напоминал лагерь армии, осевшей для длительной осады. Повсюду к небесам поднимались столбики дыма, испускаемые кострами, а старые паруса и тенты прикрывали фруктовые деревья, расположившись друг за другом стройными рядами. Повсюду были люди – либо спали у костров поодиночке, либо бродили в поиске потерянных детей или знакомых лиц. Запах гнили, жареной пищи и цветущих клумб слился в один слишком сладкий и жирный запах. Этот аромат напоминал Таналасте дешевые духи какой-нибудь мелкой графини, которая уже привыкла к этому запаху.
- Они начали прибывать прошлой ночью, - объяснил Корвар. – Мы сказали им, что сюда нельзя, но они отказывались уходить, сказав, что раз рядом Королевский дворец, то это единственное безопасное место для сна во всем Кормире.
- Я бы могла поспорить с ними, - сухо ответила принцесса. – Но я займусь этим позже. Сейчас я могу думать только об этих убийствах.
Она повернулась к Сармону Зрелищному, который сидел на кресле-каталке, разработанном Алафондаром. Хотя магу было не больше пятидесяти, сейчас он выглядел вдвое старше – мишки под глазами, сухая алебастровая кожа и тонкие редкие волосы, под которыми виднелись пятна на лысине.
- Вы видели это. Что вы думаете?
- Лорд Краунсильвер и его гости пополнили список жертв, и теперь в нём пятнадцать имён, - ответил Сармон. – Я считаю, что вы должны арестовать Голдсворда, пока жертв не стало еще больше.
Таналаста отвернулась от сада.
- И как мы узнали то, что он организатор убийства?
- Факт в том, что мы не знаем, - согласился маг. – Но количество дворян, поддерживающих вас, продолжает сокращаться.
- Поддерживающих? – спросил Овдин, который, как всегда, стоял рядом с Таналастой. – Мне казалось, что странность этих убийств как раз-таки в том, что все жертвы занимали нейтральную позицию.
- Очевидно, лорд Голдсворд как-то узнал сторону, к которой склонялись эти дворяне.
- Это не очевидно для меня, - вставила Таналаста. – Как он узнал об этом раньше нас?
Пальцы мага сжали подлокотники кресла.
- Боевые Маги не могут шпионить, не привлекая хазнеф, Ваше Высочество.
- Конечно, я и не думала обвинять вас, - ответила принцесса. Она не хотела оскорблять человека, который потерял пятьдесят лет жизни, чтобы спасти её. Она повернулась к матери, – но как насчёт других шпионов?
Королева отвернулась.
- Боюсь, многие из них верны, в первую очередь, твоему отцу. У них нет ничего, что было бы интересно нам.
- Что не так с этими людьми? – Таналаста покачала головой и посмотрела на беженцев в саду. Уже не первый раз она жалела о том, что рядом нет Вангердагаста, который задействовал бы свою собственную шпионскую сеть. – Неужели они не понимают, что на кону стоит жизнь Кормира.
- Они играют лишь тогда, когда на кону их благополучие, - вмешался Алафондар. – Я боюсь, что чем больше неудач на севере, тем больше людей будут прислушиваться к Голдсворду.
Таналаста ударила по перилам.
- Нам не потребуется помощь сембийцев, если дворяне возьмутся за свои мечи! – она выдохнула, затем задумчиво посмотрела на Овдина и сказала:
- Мне кажется, что действительно стоило выйти замуж за Дунефа, чтобы дворяне могли игнорировать меня и слушать моего мужа.
- Они бы нашли другие оправдания, - ответил Овдин. – Ты действительно думаешь, что не доверься ты своему сердцу, кормирские графы и герцоги стали бы смелее?
Вопрос священника остудил принцессу.
- Думаю, что нет, - она отвернулась от перил и повернулась к матери. – Кстати говоря о трусах – тебе удалось найти предателя среди нас?
Филфаэрил спокойно посмотрела в глаза дочери и так же спокойно ответила:
- Конечно. Я давно знаю его имя.
Таналаста, испытывая дурное предчувствие касательно заключения матери, спросила:
- И все это время ты молчала, скрывая это от меня?
- Это ничего бы не дало. Озвучив его имя, я бы лишь предупредила предателя.
- Тогда почему бы не посадить его в подземелье? – Ощетинилась Таналаста от тона матери.
Филфаэрил улыбнулась.
- Потому что шпионы могут быть очень полезны. Особенно шпионы противника.
- Не могла бы ты пояснить? – Спокойно попросила Таналаста.
- Не в этот раз. – Так же спокойно ответила Филфаэрил, не сводя взгляда с глаз дочери.
- Как пожелаешь, - заключила Таналаста, решив, что ей нужно быть терпеливее. – Мы закончили?
- Что насчёт Элмара Голдсворда? – осведомился Сармон. – Вы арестуете его?
Таналаста покачала головой.
- Если я сделаю это, то покажу всем, что якобы боюсь его. Это не то, что склонит сомневающихся на мою сторону.
Костяшки сжатых на подлокотниках пальцев мага побелели, но спорить он не стал.
- Мудрое решение, - ставил мудрец, - но мы все равно должны что-то сделать, чтобы показать людям ваши действия.
Таналаста нахмурилась и посмотрела в сад, на людей, которых она могла подвести.
- Все что нужно этим людям, Алафондар, это еда. – Ответила женщина.
- Это-то да, но какое это имеет отношения к вопросу о Голдсворде?
- Никакого, - ответила Таналаста, продолжая рассматривать сад, пока не поняла, что ей нужно делать. – Никакого и, одновременно, прямое. Возможно, я ничего не могу сделать с хазнеф и, возможно, я ничего не могу сделать с Голдсвордом, но я точно знаю, что я могу сделать.
Алафондар нахмурился.
- И что же?
- Я могу накормить всех этих людей, - Таналаста отвернулась от окна. – Корвар, отправь за поварами. Вынесите столы во двор. Я буду там через час и, надеюсь, моя тарелка будет полной.
Они встретились там, где обычно проходили такие встречи в Сюзейле – в тёмной кладовой дешёвой таверне в квартале нищих, где ни один дворянин не был бы найден даже мертвым. Вот почему шесть дворян замаскировались, подобрав бедняцкую одежду, наклеив на лица бороды, покрасили волосы и позаботились, чтобы за ними никто не шёл. В комнате пахло несвежим медом, плесенью и моряками. Со всех сторон зал был окружён комнатами, аренда каждой из которых стоила пять золотых монет, что привлекало к людям внимания еще больше, чем узорчатые носовые платки, которые они держали у лиц.
Джентльменское лицо говорящего, Фрайо Илланса, было замаскировано смехотворной пурпурной повязкой на глазу и тремя восковыми шрамами.
- Это принцесса. Натиг Лонгфлэй сам сказал мне, что он получил сообщение от Патрика Кора сообщение, будто бы портной принцессы рассказал своей жене, что у него нет заказа на свадебное платье, а так же добавил, что скорее умрёт, нежели поддержит бастарда на троне, будь его отец Роуэн Кормаэрил, Алафондар Эммараск или хоть сам Малик эль Сами ин Насейр! А после этого её шпионы обнаружили это, после чего её убийцы убили его!