Страница 18 из 78
В небьющемся сердце Джандера поднялся страх.
— Нет, Кассьяр. Она моя.
Повелитель вампиров скорчил недовольную гримасу.
— Но Теорн хочет ее, а он мне очень помог.
— А я нет? Я с тобой уже больше ста лет. Я разведывал для тебя все города, находил наилучшее место и время для питания и заметал твои следы, когда резня заканчивалась. — Он секунду помолчал, не отпуская взгляда Кассьяра. — Я когда-нибудь раньше просил о конкретной жертве?
Кассьяр нахмурился еще больше.
— Нет, — признал он.
— Так отдай мне вот эту.
Прищурившись, Кассьяр спросил:
— А почему именно ее? И именно сейчас?
Надеясь, что это прозвучит убедительно, Джандер ответил:
— Потому что она из моего народа. Эльфийка. — Он потерся подбородком о ее темные волосы. Ринн сжалась, вампир отчетливо ощущал запах ее страха. — Я нахожу ее привлекательной.
Кассьяр секунду задумчиво смотрел на них, потом коротко кивнул.
— Очень хорошо. Наслаждайся ею. Да, кстати, — объявил Кассьяр, повысив голос, — я так понимаю, здесь происходит соревнование менестрелей. В любом случае, давайте продолжать вечеринку.
Но люди были слишком испуганы, чтобы послушаться. Люди, которые только что веселились, теперь глупо, молча смотрели, как кровь мертвецов впитывается в доски пола «Черного Кабана». Кассьяр, раздраженный, что его не слушаются, нахмурился и подал знак Теорну.
Наездник схватил за длинные волосы оказавшуюся рядом с ним несчастную женщину — одну из официанток Погга — и запрокинул ей голову. Джандер почувствовал, как Ринн рвется из его рук, но не выпустил ее. Теорн неловко вцепился зубами в обнаженную белую шею, его зубы рвали, а не прокусывали. Хлынула кровь, покрывшая его лицо и грудь и блузку умирающей женщины. Теорн жадно глотал, и Эрит, вампирка в человеческом облике, зааплодировала.
Джандер облизал сухие губы. Он чувствовал горячий запах, и этот запах пронизывал его насквозь, напоминая ему, что он уже очень долго не ел.
— Если только я очень скоро не услышу музыки, — предупредил Кассьяр, — здесь со всеми произойдет то же самое. — Он подошел к середине комнаты. Завсегдатаи отшатнулись, перепуганные, и освободили ему один из стульев. Кассьяр сел.
— Ты, — сказал Кассьяр девушке-полуэльфу, сжимавшей флейту, словно посох. — Я думаю, мне хотелось бы послушать тебя.
Дрожа, женщина поднялась и прошла к середине зала. Священник пропустил ее. Джандер открыл было рот, чтобы предупредить Кассьяра о профессии молодого человека, но что-то заставило его смолчать. У него в голове начала возникать мысль, такая смелая, что, если бы он еще дышал, у него перехватило бы дыхание.
Тонкие пальцы флейтистки отчаянно дрожали, а дыхание было слишком неровным, чтобы играть. Сладкие ноты флейты были слабыми, колеблющимися, и Джандер с печальной уверенностью понял, что сейчас произойдет.
Кассьяр нахмурился.
— Нет! Долой! Это совершенно никуда не годится!
Он вскочил и схватил несчастную женщину. Быстрым укусом он вскрыл ей запястье и принялся лизать брызнувшую кровь. Смеясь, он обернулся к Эрит и сказал своим алым ртом:
— Отличное красное вино, крепкое, но с нежным букетом!
Удовлетворенный своей выходкой, Кассьяр бросил женщину, не высасывая ее до конца. Всхлипывая и хватаясь за покалеченную руку, она отшатнулась прочь.
Ринн опять начала дергаться, но на этот раз по-другому. Джандер прошипел в ее заостренное ухо на эльфийском языке:
— Не падай в обморок. Он тебя заметит и заставит меня вырвать тебе горло. Я не хочу этого делать, но я должен его слушаться. Если ты успокоишься, я уберу руку. Можно тебе доверять?
Она кивнула, и Джандер, отчаянно надеясь, что она сдержит слово, убрал руку. Ринн судорожно вздохнула и вздрогнула, хватая воздух. Эльфу-вампиру хотелось обнять ее, успокоить, утешить, но он понимал, что сейчас она от него подобных жестов не хочет.
Отдышавшись, Ринн прошипела:
— Ты предал свой народ, Джандер, и я ненавижу тебя за это!
Несмотря ни на что, Джандер вздрогнул от этого оскорбления.
— Не больше, чем я сам себя ненавижу, — тихонько прошептал он в ответ, все еще на своем родном языке.
Она взглянула на него, и он увидел на ее нежном прекрасном лице полное смятение чувств. Теперь выступал священник. Его голос был на удивление тверд, а пальцы уверенно ласкали струны арфы, несмотря на то, что Смерть стояла в ярде от него, глядя прямо в лицо. Кассьяр был доволен и не пытался прервать песню.
— Этот бард — священник, — прошептал Джандер Ринн.
— Тогда почему он не...
— Он не дурак. Он выжидает.
— Ты убьешь его?
Джандер сердито посмотрел на нее.
— Я не то, чем ты меня считаешь, Ринн Законопослушная. Подожди, пока узнаешь все, а потом уж суди меня!
Он замолчал, осознав, что слегка повысил голос, а потом опять вернулся к тихому шепоту.
— Я не хотел, чтобы ты была здесь, но, возможно, это и к лучшему. У меня есть мысль, которая может спасти по крайней мере некоторых.
— Почему я должна тебе верить?
И действительно, почему? Он отпустил ее.
— Хватайся за оружие, если хочешь. Или поверь мне.
Он был почти уверен, что она вытащит меч. Одна рука потянулась за оружием, но в последний момент Ринн сжала пальцы в кулак. Потом, с отчетливо видным усилием, она опустила руку. Джандер позволил себе еле заметно улыбнуться.
Бард допел свою песню, и Кассьяр зааплодировал. В комнате стояла тишина. Он повернул голову и оглянулся на молчащую толпу. Беспощадные карие глаза оглядели сцену: Погга и Тревиса, прижавшихся друг к другу за стойкой бара; четыре трупа, распростертых на полу; девушку-полуэльфа, сжимающую свою искалеченную руку и бледнеющую с каждой секундой; сытых, самодовольных вампирок; опрокинутые столы; мужчин и женщин с разинутыми ртами, в ужасе уставившихся на происходящее.
— Давайте, — сказал Кассьяр. — Разве он не великолепен? Разве вам не следует ему похлопать?
Вампир запрокинул голову и расхохотался, когда перепуганная толпа разразилась бешеными аплодисментами. Бард вежливо поклонился и вернулся на свое место.
Джандер наблюдал, зная, какова будет следующая фигура этого ужасного танца. Кассьяр поднялся и начал оглядывать толпу, пока не нашел женщину, которая показалась ему привлекательной. У Джандера екнуло сердце, когда он увидел, что это оказалась Алуиз.
— Ах, какая хорошенькая, — сказал Кассьяр. Он протянул к ней руку и заставил ее встать. — Мне нравятся твои глаза, — заявил он, направляясь к лестнице. Алуиз захныкала, потом вдруг закричала и рванулась из его рук. Повелитель вампиров остановился на лестнице, повернулся и посмотрел ей в глаза. Алуиз не смогла отвести взгляда. Ее рыдания стали тише, потом прекратились. Кассьяр огляделся и нашел взглядом Теорна. Он указал на Наездника пальцем.
— Ты поел и некоторое время будешь сыт. Ты можешь постеречь дверь.
Он слегка поморщился, увидев запачканную кровью бороду Наездника.
— Неаккуратно ешь, да? Ничего, надень шлем, и никто не заметит. Ты из милиции. Запомни это, и ты сможешь отвести любое подозрение.
Он встретился взглядом с новым вампиром.
— Никто не входит. Никто не выходит.
— Никто не входит. Никто не выходит, — послушно повторил Теорн.
Кассьяр повернулся к Эрит и Марис.
— Присматривайте за Джандером, мои дорогие. Для нашего любимого спорта у него слишком мягкое сердце.
— Да, хозяин, — послушно сказала Эрит, слегка улыбаясь. Волчица Марис тявкнула. Кассьяр снова начал подниматься по лестнице. Джандер смотрел, как он поднимается, и лицо его было искажено ненавистью.
Его мрачные мысли прервал голос Ринн.
— Вы отсюда так просто не уйдете. Если кто-нибудь из Наездников обнаружит, что у ворот никого нет...
— Теорн отправит их на какие-нибудь бестолковые поиски, — резко перебил Джандер. — Твои Наездники и не узнают, что ты была здесь, пока не наткнутся завтра на твое тело.