Скрип снега

— Она просто Катя, — молодая змея показала зубы, — а я — Екатерина. Прошу, не путать.

За столом возникло неловкое молчание. Мелкая сопля ввела взрослых людей в замешательство.

— Ты в каком классе учишься, Екатерина, — спросила Лиля, отзеркалив Лялю.

— Первый курс университета.

— Для тебя я Лилия Николаевна, для всех остальных просто Лиля.

Девица хмыкнула, закатила глаза. Ей были до лампочки наши имена, старпёры типа нас, её не интересовали. Действительно, что с нами обсуждать? Неужели это я непроизвольно скрипнула зубами?

— Ребята, через пять минут выезжаем, — громко объявил Рома, взглянув на часы.

Меня словно подбросило на месте.

— Можно с вами? Я доплачу, что там надо.

Рома вспыхнул энтузиазмом. Похоже, в их группе тоже не было свободных девчонок.

— Да, конечно, у нас же один куратор. Беги, одевайся. — У нас сейчас встреча с гидом, — попыталась остановить меня Лиля.

— Сегодня особо ничего интересного не будет. Небольшая прогулка по льду и всё.

Я вскочила с места, быстрым шагом ринулась к лестнице.

— Потом всё расскажете, — сказала на ходу. — Я за пуховиком. Валенки на мне.

Неужели я избавлюсь хотя бы на несколько часов от этой девчонки. Она легко расшатала меня до дребезжания внутренних струн, и я — взрослая тётя чуть ли не вприпрыжку бросилась прочь от юного чудовища.

Глава 3. Кобылья голова

Группа нашей троицы ехала кататься на коньках, заодно собиралась посетить мыс Кобылья голова. Не успели мы выйти за ограду, как нас окружили три здоровых пса. Голодными глазами они следили за каждым нашим движением. Жаль, что я поторопилась с обедом. Вполне бы успела прихватить котлету, которую дали на второе.

Случай на Балтике заставил меня забирать с собой еду в кафешках. Дело было в феврале на пустынном холодном берегу моря. Нашу группу из трех человек, вышедшую подышать морским воздухом, стал преследовать лебедь. Он шёл чуть в стороне за мной, именно за мной, а у меня не нашлось ни единого кусочка хлеба, хотя час назад мы вышли из кафе, где хлеба в плетёной корзинке осталось более, чем достаточно.

Никто из нас не знал, что лебеди живут в домике на берегу, мы были здесь впервые. Но в тот день я испытала жгучее раскаяние, потому что не смогла накормить белоснежного красавца. Он долго шел за нами по берегу, потом поднялся на крыло и плыл рядом по морю.

Случай с лебедем остался незакрытым гештальтом, мой мозг так и не отпустил то переживание, история осталась открытой и, похоже, навсегда.

Я пообещала местным собакам, что обязательно завтра им что-нибудь принесу, мы загрузились в буханку — газик и поехали вниз с горы. Вслед за нами рванул белый большой пёс, он не отставал от газика до самого конца поездки, бежал как спринтер сбоку машины.

На буханке нас привезли к месту скопления хивусов — катеров на воздушной подушке. Почему хивусы, а не обычный колёсный транспорт?

— Слишком тонкий лёд, — объяснил сопровождающий, — его толщину всё время замеряют. Пока не дадут разрешения колесному транспорту, через пролив только на хивусах.

Между островом Ольхон, который казался совсем рядом с нами, пролегала та самая опасная полоса, от которой можно ждать неприятностей.

На хивус мне помог забраться Рома. Он взял надо мной негласное шефство. В низкую дверь хивуса мы пролезли, сгибаясь чуть ли не пополам. Быстро познакомились с водителем катера, я села на сиденье рядом с ним, Рома уже немного напрягал своей опекой. Хивус, набирая скорость, понёсся по льду, я болтала с капитаном, иногда оглядываясь на соседей.

Миша с Оксаной вели себя несколько отчужденно друг от друга, не демонстрировали вселенскую любовь. Возможно, так и живут пары, у которых за спиной несколько лет брака, быт и дети. Меня это немного грело, тем более на руке Михаила я не увидела обручального кольца. Странная, конечно, пара, хотя, я не большой знаток семейных отношений.

Водитель нашего хивуса однозначно лихачил, мы неслись впереди всех.

— Йо-ху! — выкриками мы подбивали его на подвиги. Несколько раз нас занесло, но это только добавило драйва.

— Давай!

— Жги!

— Круто!

На место мы прибыли самые первые. За нами приехало ещё пара хивусов.

— Вот всегда говорил, сажайте рядом с водителем молодую девчонку и гонки вам обеспечены, — сказал Миша, когда наш капитан открыл дверь и первый выбрался на лёд, чтобы помочь остальным.

Под дружный хохот мы высадились из катера. Вокруг нас было огромное пространство льда и снега. Хивусы, словно воображули, покрутились на льду, освобождая лёд от снежной пороши для катания на коньках.

— Гид рассказывал, сейчас сюда один рэпер приехал, фотосессию делать, — сказал Рома, — а прозрачного льда нет. Рэпер истерику фотографу закатил, типа, я авиабилет и гостиницу оплатил, делай, что хочешь, а лёд найди.

— Дело случая, конечно. Лёд бывает супер и фотки отпадные, но нам не повезло.

— Ничего, и так сойдёт.

В чужой группе для меня не оказалось коньков, потому что все заранее заказали свои размеры. Переживать не было смысла, я ещё покатаюсь.

— Я первый раз на коньках, — заявил Рома, сидя на мешке, зашнуровывая ботинки. — Поможешь мне? — Он встал и бесцеремонно ухватился за мою руку.

Почти полчаса я, как истинный эмпат, водила Рому по льду, в то время как вокруг катались, смеялись, фотографировались весёлые туристы. И главное, не убежать, не отвертеться, не спрятаться, я одна без коньков и без пары.

— Романыч! — сзади на нас налетел Миша, схватил Романа за спину, отрывая от меня, и потащил вперёд. Вот кто отлично владел коньками. Я облегчённо вздохнула. Освободил.

— Миха, стой! Куда! — закричал Рома.

Михаил словно не слышал, как буксир толкал упирающего Рому, который с трудом держался на ногах. Оттащив Романа метров на сто, Михаил подъехал ко мне.

— Покатаемся?

— Где Оксана?

— В хивусе греется, ноги замёрзли.

Мои руки в тёплых рукавицах оказались в капкане его ледяных ладоней. Миша спиной стал двигаться вперёд, набирая скорость. Он открыто флиртовал со мной, а я радовалась, как девчонка.

— Расслабься. Держись крепче. Согни ноги в коленях.

Мои ноги в валенках скользили по ровному льду, словно на коньках. Наши улыбки перешли в хохот. Я задыхалась от ощущений. Ветер бил по щекам, лицо горело, шапка съехала на глаза, но Михаил не тормозил.

Рома что-то кричал издалека, наверное, просил вернуть его к хивусу, с трудом двигаясь по льду. Он был не в состоянии даже немного прокатиться, пытался на коньках шагать, балансируя руками.

Миша тащил меня вперёд, нарезал восьмёрки, кружил на месте, не останавливаясь ни на минуту. Захлёбываясь смехом и холодным воздухом, я поняла, что никогда не испытывала ничего подобного — катиться в валенках по льду Байкала.

Благословенное пространство приняло меня, лёд под ногам вибрировал. В груди звенело от переполнявшей радости, хаос, еще недавно свивший гнездо в душе, развоплотился в слова и музыку, заполнил эфир речитативом. Это наши капитаны врубили рэперскую песню, непредумышленно отправив меня в полёт.

Мой переливчатый смех зажёг над головой так давно желанный зонтик, из которого брызнули невидимые человеческому глазу искры. Спину прошило мурашками, она загорелась огнём, как бывает в минуты сильного возбуждения а я смеялась не в состоянии остановиться.

Остановился Миша. Я впечаталась ему в грудь, захлебнулась дыханием, он отпустил мои руки, поправил сползшую на глаза шапку, взглянул в моё раскрасневшееся счастливое лицо.

— Всё нормально?

— Ага.

*

От хивуса нам уже махали руками, призывая собираться.

— Сгоняем за Ромычем?

— Ага.

— Догоняй!

Миша рванул вперёд, я побежала за ним. Через несколько секунд, сделав круг почёта вокруг Ромы, Михаил подкатил бедолагу ко мне.

— Катя, — простонал Рома, — у меня без тебя ничего не получается.