Страница 57 из 78
Глава 27
Маша
— Мамочка, какая же ты красивая, — шепчу, с восхищением глядя на маму. — Я тебя никогда такой не видела!
Это правда, я в полном шоке. Мама смущенно улыбается, но я вижу, что ей самой нравится, как она выглядит.
— Спасибо, Мышонок, — она крепко меня обнимает, я прижимаюсь к ней, и мы так и стоим, обнявшись, перед зеркалом. — Теперь мы с тобой обе готовы к балу.
От нас только что ушли визажист и парикмахер. Мама вызвала их на дом, так дешевле чем в салоне. Прическу и макияж делали и мне, и ей.
Но дело не только в прическе и макияже, и даже не в ее новом платье, хоть сидит оно просто шикарно. За платьем они ездили с Ларисой, а та точно не позволила бы маме на себе сэкономить.
Дело во взгляде. Ее глаза блестят, она сама вся сияет, и мне сейчас даже не верится, что это моя мама. Она больше похожа на старшую сестру.
— Ты же сегодня будешь победительницей, а я надеюсь напроситься на селфи. Вот и готовлюсь, — пробует она отшутиться, но мы с ней обе знаем настоящую причину.
Топольский. Отец Никиты тоже будет на балу. Это для него она хочет быть красивой, хоть и боится признаться. Думает, что я стану ее осуждать.
Но у меня даже в мыслях такого нет. У нас у каждой свой краш.
— Я так рада, что ты отказалась от этих бесформенных балахонов, — говорит мама и осторожно, чтобы не растрепать прическу, прижимается щекой к моей макушке. — У тебя такое потрясающее платье! И рада, что ты начала носить линзы.
Мы купили те линзы, которые посоветовала мне Лена Светлая, я каждый вечер старалась их надевать. От них не так сильно слезятся глаза, и на полдня меня сегодня точно должно хватить.
— У тебя тоже красивое платье, мам!
— У этого мальчика хороший вкус, — говорит она, стараясь скрыть за улыбкой горечь. Но я все равно ее чувствую, потому что в моем сердце этой горечи целый океан.
«Как у его отца», — чуть не вырывается у меня, но я вовремя заталкиваю слова обратно. Зачем делать ей еще больнее?
— Почему все так сложно, мам? — говорю, утыкаясь в родное плечо.
— Потому что детство уходит и ты взрослеешь, — она гладит меня по распущенным и завитым волосам, — а взрослая жизнь это сложно, Мышка.
На миг ужасно хочется снова стать маленькой. Чтобы папа был жив. Чтобы мы снова счастливо жили втроем в своем городке. И чтобы в нашей жизни никогда не было Топольских.
Но холодным душем обрушивается осознание, что один из Топольских был в жизни мамы еще до моего рождения. И возможно стал его причиной.
— Нам пора, Мышонок, — мама осторожно отстраняет меня за плечи. — Собирайся, я вызову такси.
***
Мы выходим из машины, у ворот лицея замечаю Каменского с Голиком. Они о чем-то ожесточенно спорят, Севка выглядит сердитым, Макс мрачным.
— Я подойду к ребятам, — говорю маме.
— Только недолго, Маша, — кричит она вслед, — простудишься.
Киваю и направляюсь к одноклассникам, плотнее запахивая пальто. Я не стала его надевать, просто набросила, чтобы не измять платье. Улыбаюсь и машу рукой.
— Привет.
При виде меня парни замолкают, их лица вытягиваются.
— Вы чего? — спрашиваю. — Что вы так смотрите?
Но они не отвечают, продолжают пялиться. Первым отмирает Сева.
— Машка, это ты? Я тебя сначала не узнал.
— Что-то случилось? — делаю вид, будто не замечаю восторга в его глазах.
Немного неловко принимать это от друзей. Мне намного важнее, что я увижу в глазах Никиты.
— Топольского исключили из учредителей, — мрачно отвечает Макс.
— Как это? — сиплю потрясенно. — Почему?
Голик пожимает плечами, Макс молчит.
— А как же Алька? — растерянно спрашиваю. Севка сует руки в карманы и сплевывает.
— Пойдем, — Каменский берет меня за локоть и подталкивает к лицею, стараясь незаметно оттеснить Голика, — Дарья Сергеевна будет ругаться.
Мы уже поднимаемся по ступенькам, когда Макса окликает высокий худой й парень. Мы все втроем останавливаемся и оборачиваемся.
Лица парня почти не видно из-за надвинутого на самый лоб капюшона объемного худи. Поверх худи надета куртка, такая же объемная. Вся одежда на парне сидит мешковато, отчего создается общий не очень опрятный вид, и я вспоминаю мамины слова про бесформенные балахоны. Наверное, я со стороны выглядела не лучше этого парня.
— Серега? Привет! — Макс спускается к нему навстречу, а я вопросительно смотрю на Севку.
— Это Сергей Грачев, друг Макса, — понимающе отвечает Голик. — Давно я его не видел в лицее, наверное, хочет посмотреть бал.
— Это тот, который... — начинаю я и замолкаю, когда Севка торопливо кивает. Не дает договорить.
Но я и сама вспомнила, что это тот парень, который получил от учредителей задание сделать селфи на стройке.
Макс разговаривает с Грачевым, но о чем, нам не слышно. Сева тянет меня внутрь, я сама спешу потому что замерзла. И сразу в вестибюле натыкаюсь на колючий взгляд Альки.