Я (не)буду твоей

- Смотри на экран, Ванда, – его голос, почти грубый, приказывает мне, и я не могу не подчиниться, – глаза не закрывай.

Его пальцы уже гладят меня через ткань трусиков, подныривают и касаются предательски разбухших и влажных складок, и я не могу сдержать стона и прикрываю веки.

- Не закрывай, я сказал, – почти рявкает он мне и от его голоса мою поясницу прошивает огненная молния желания, – как ты хочешь? Жестко и быстро? Или ласково и медленно?

Я не могу ответить, я ничего не знаю, я просто плавлюсь в его руках и изо всех сил стараюсь смотреть на экран. Тихий смех и почти самодовольный шепот:

- Правильно, моя хорошая, здесь я решаю, как это будет.

И все, после этих слов я затерялась между красными вспышками кайфа и последними предсмертными трепыханиями моей совести и гордости. Делай патлатый свои грязные дела, уже хоть что-нибудь делай. И он не разочаровал! Его пальцы насиловали клитор, умеючи, с оттяжкой, долго, пока меня не выгнуло дугой в предоргазменной судороге. Но я не получаю долгожданной разрядки. Его пальцы оставляют меня ни с чем, заставляя почти хныкать от разочарования.

- Открой рот, – командует он, все еще жестко удерживая меня рукой за шею, и я вновь подчиняюсь, чувствуя вкус моей страсти, запах моего желания на его пальцах, – соси.

Хаос Первозданный, почему я так реагирую? Почему мне так нравятся все эти его грязные игры со мной? Почему я не могу сказать ему “нет” и послать куда подальше? Но я, действительно, не могу. И я это делаю и сосу, облизываю и еще больше завожусь.

А потом он убирает руку, заменяя ее своим языком и губами. Это даже не поцелуй, это разврат в чистом виде и его пальцы снова на мне и во мне, одновременно, стимулируют перевозбужденный клитор и погружаются в истекающую влагой дырочку, снова, снова и снова.

- Кончай, – рычит он мне в рот, и я тут же рассыпаюсь на миллион шипящих в огне брызг, я не могу ему сопротивляться, – Ты будешь моей. Поняла меня? – слышу я его жесткие, полные непоколебимой уверенности, слова.

- Да, – только и могу я выдохнуть ему в ответ. Почему? Потому, что не могу иначе, потому что то, что между нами происходит, слишком прекрасно, чтобы этому сопротивляться.

Он поправляет мое сбившееся белье и платье, усаживает меня себе под бок и, как ни в чем не бывало, ошарашивает новостью, пристально уставившись в экран.

- Кстати, Архонт вернулся, – вот так, будто и не он сейчас меня трахал пальцами.

- Да? – и тут же мое сердце чуть не пробило грудную клетку от страха.

- Да, малышка. Закроет висяки, с тобой все уладит и, думаю, к концу недели ты сможешь навсегда избавиться от приставучего полиморфа.

Он улыбался мне самой заразительной улыбкой на свете, а мне почему-то от его слов хотелось плакать.

Глава 11

Ванда

Наверное, не надо говорить, что я не выказала ему своего страха и недовольства? Да, после фильма, сюжет которого прошел мимо меня, Кил отвез меня домой, долго целовал, прежде чем отпустить, но руки больше не распускал. Но и о новом свидании больше не заикнулся. Да, просто попрощался и уехал. А я зашла в свои апартаменты, замерла посреди гостиной, стояла и обтекала. Тогда, в этот вечер понедельника я еще не осознавала, насколько глубоко увязла в этих зыбучих песках, имя которым Килиан Аль-Надир.

Весь день вторника я изводила себя ожиданием, накрутила нервы до невозможности, несколько десятков раз брала в руки телекорп и проверяла возможные пропущенные, но ничего не находила. Тишина, полный игнор.

Видит Хаос, я старалась гнать мысли о патлатом полиморфе из своей головы, но у меня ничего не получалось. Я была напугана одной только мыслью, что раз мне скоро уезжать, то он меня больше никуда не позовет. И вообще, я больше не хотела так скоро покидать Ра-Кратос, я отчаянно хотела задержаться. Скажете дура? И будете правы.

Во вторник он так и не объявился, ни ответа, ни привета. Я до поздней ночи ждала хоть что-то, хотя бы сообщения, но, увы. Вконец измотавшись, с дрожащей губой, трясущимся подбородком и набухшими веками, я обреченно пошаркала в постель. Утро вечера ведь мудренее?

В среду утром я решительно приказала себе выкинуть все глупые мысли о всяких там смазливых Ра и больше никогда не идти с ним на контакт. У меня даже немного получилось, ведь с Талана пришло уведомление, что кристалл Эббера почти готов и ждет контрольной синхронизации. Вот и все. Осталось получить разрешение на отъезд у Великого и можно отчаливать домой. От мыслей этих дрожали руки, но что я могла?

И если с Таланом у меня еще получилось все закончить, то звонить Каину Аттер-Нуаро я, категорическим образом, трусила. Черт, я не хотела уезжать, я ждала, отчаянно, по-детски, но уж как есть… И дождалась.

Он позвонил вечером в среду. Поздно, тогда, когда я уже совсем отчаялась, и увидеть, и услышать его. Первый порыв был не брать трубку, но он так быстро растаял, что я вообще не поняла, был ли он вообще или просто мне привиделся. Потом я думала, что отвечу ему грубо, в своем обычном репертуаре, мол «изыди, супостат, и больше не смей тревожить Великую Ванду». Но, с прискорбием скажу я вам, получилось только это:

- Привет, – хрипло, надсадно, с придыханием. Чертова махровая идиотка!

- Я так соскучился по тебе, малышка, сил нет. Наконец-то вырвался. Ужин?

- Ты время видел? Еще немного и можно будет завтракать, – прыснула я, а сердце так отчаянно и сладко трепыхалось в груди, что сомнений быть не могло – оно счастливо, что он позвонил.

- Не дразнись, – почти простонал Кил, а потом решительно перевел тему, – Тебе хватит двадцать минут на сборы?

- А-а? Да! – я почти не думала, я два дня ходила готовая ко всему и только с ним, так что мне и пяти минут хватит за глаза.

- Отлично, скоро буду, – и отключился, а я тут же радостно взвизгнула и исполнила победный танец городской сумасшедшей.

Он приехал минута в минуту, усадил меня в флай, чмокнул в щеку и тут же стартанул. Я, как обычно, не спрашивала куда мы едем, я просто смотрела на него и не могла насмотреться. А он, ловя мои взгляды, только тепло мне улыбался, и я таяла как масло на горячей сковороде только от того, что он рядом.

Мы приземлились на крыше какого-то здания, обошли парковку и очутились в раю. Повсюду живые цветы, гирлянды огней и столик на двоих посреди этого великолепия. Кил усадил меня на стул и приказал ждать. Всего пара минут и вот он уже выкатывает тележку, нагруженную едой.

- Ты сегодня за официанта? – смеясь спрашиваю я, он же поигрывает бровями и отвечает:

- И за повара, – на эти слова я только непонимающе смотрю на него, и он поясняет, – мы у меня дома.

- Заманил-таки? – притворно негодую я.

- Заманил, – смеясь соглашается Кил.

Ужин был чудесным и очень вкусным, таким, что я даже не пожалела похвалы создателю. Кил рассказал, что Великий так озадачил его делами, что он отчаянно замотался и только сегодня смог вырваться, чтобы увидеть меня.

- Иначе, я бы сдох, малышка, – он так на меня смотрел, словно препарировал взглядом, словно я была центром его вселенной, и я не смогла сдержать ответных чувств.

- Я тоже скучала, – почти выдохнула и затаила дыхание.

Все, я сдала свои бастионы, заходи и грабь мои территории, проклятый патлатый полиморф, я и слова не скажу.

Но Кил молчал и просто смотрел на меня черными, бездонными озерами глаз, будто решая, что же делать с моей капитуляцией, а потом медленно положил приборы на стол и прикусил свою полную нижнюю губу. Я понимала, что об ужине уже можно было забыть, но даже предположить не могла того, что ждет меня дальше.

Он медленно встал из-за стола, так же не торопясь подошел ко мне, поднял меня со стула, намотал мои волосы на кулак, оттягивая голову назад, и поцеловал. Святой Космос, как он меня поцеловал! Его язык и губы просто вышибли все мозги из моей черепной коробки. Я вспыхнула как спичка. П-у-уф и жаркая волна опалила поясницу и низ живота. Так сладко, так невозможно томительно.