Страница 9 из 51
— Мне жарко в куртке, — вернул к настоящему тихий и в чем-то даже робкий голос девушки.
А ему, Ильясу, жарко, когда она без нее. Именно поэтому он только крепче сжал хрупкие плечи, не позволив скинуть с себя верхнее одеяние. И без того все прохожие парни пялились на нее, как на самый вкусный десерт. Еще бы! С такими ножками, при виде которых только у мертвого не встанет. И то не факт. Примиряло только то, что Этери совершенно не замечала чужого интереса.
— И ты не ответил на вопрос, — дополнила она негромко, бросив на него робкий взгляд снизу вверх.
И блядь!!!
Породила тем самым в его разуме сразу десяток другой ассоциаций самого пошлого характера. Возбуждающим электричеством прошлись они по всем нервным окончаниям.
А ведь вроде только успокоился более-менее!
Ни хрена!
В считанное мгновение все вернулось в состояние близкое к пограничному. И вот как тут оставаться адекватным? Еще и ответ подходящий никак не желал находиться. В итоге Ильяс ответил как есть:
— Ты не хочешь знать ответ.
Что конечно же не удовлетворило его кошку.
Хоть и правда на деле показывай.
Ильяс даже позволил себе представить, как бы это происходило…
Как представил, так и отмел прочь.
Нельзя!
Условный рефлекс. Правильный. Еще бы также легко можно было перестать смотреть в глаза цвета замерзшего Байкала.
Он будто с размаху ударился о его поверхность, пробив насквозь тонкую корку, и теперь медленно, но верно погружался на его дно.
С виду холодные воды укутали неожиданным теплом. Вместе с девичьим телом, что подалось ему навстречу, и тихим:
— Ильяс…
Его имя из ее уст — как контрольный в голову. И вместе с тем наилучшее напоминание о неправильности происходящего, где он уже не просто сжимает хрупкие плечи, а прижимает Кошку ближе к себе.
Нет, он точно погорячился, согласившись на присмотр за нею. Сильно так. Его выдержка и без того держалась на одном честном слове, а уж теперь, когда он познал вкус ее страсти… Не полностью, но достаточно, чтобы сойти с ума от недостатка того. И теперь она вновь так близко…
Громкий смех проходящей мимо компании девушек вернул в реальность.
Рефлексы сработали за него. Руки разжались, а сам он привычно отступил. И очень постарался не смотреть в растерянные глаза напротив, полные обиды и того же сожаления, что снедало самого Ильяса.
— Хочешь мороженое? — предложил в качестве отвлекающего маневра.
Сработало.
Девушка согласно кивнула.
И тут же вновь как тупым сверлом мозг ему вскрыла тихим:
— Хочу.
Суууукааа!
Вот как тут оставаться адекватным?
И ведь сам виноват.
Сам спровоцировал.
Идиот!
— Идем, — повторил уже набившее оскомину слово.
Вышло грубее, чем хотелось, но лучше так, чем его голодный до нее зверь сорвется с цепи и утащит туда, где им точно уже никто не помешает. Ничему. Его станет. Навсегда.
Глава 7
Этери
Ильяс так и не ответил на вопрос, а заново спрашивать я не решилась. Вообще предпочла больше на него не смотреть. Так оно безопаснее для душевного спокойствия. Один раз вон уже посмотрела…
Никогда не думала, что буду на кого-то так открыто вешаться. Фактически предлагать себя. Но Ильяс… Почему я раньше не замечала, как он красив? Как смотрит на меня. Так, как Тенгиз никогда не смотрел. Черный взгляд затягивал на дно своей бездны, в котором невидимым огнем горело неукротимое пламя желания. Точно такое же, как этим утром, прежде чем он опомнился и взял себя в руки. Я и не знала, что так бывает. Чтобы смотреть кому-то в глаза и не иметь силы воли прервать этот контакт. Наоборот, возникло желание усилить его. Укрепить.
Он ведь тоже поддался.
Почти поцеловал.
И я ждала этого.
Сердце до сих пор никак не желало утихать. Стучало так, вот-вот из груди выпрыгнет, как в мультиках. Губы знакомо жгло.
Но Ильяс опять остановился.
И наверное, это правильно.
Так и должно быть.
Точнее, не наверное — точно!
Но как же хотелось наплевать на все и будь что будет.
Так что предложение перекусить мороженым я приняла с большим энтузиазмом. Надо бы отвлечься уже. В идеале вдали от Ильяса, чтобы забыть и не помнить, не думать и не вспоминать. Но судьба явно решила проверить меня на выдержку. И ведь ни раньше, ни позже, а именно перед свадьбой!
Может это и правда своеобразное испытание на благочестие? Устою или нет перед искушением. Но если так, то я просто обязана пройти его с достоинством. Поэтому отринув эмоции в сторону, сосредоточилась на окружающем.
На Набережной сегодня и впрямь было ветрено, хотя все равно довольно тепло. В кожаной куртке — так вовсе жарко. И я никак не могла понять, почему мужчина облачил меня в нее. На заботу не очень походило. Скорее на повод уйти от ответа. Как и предложение поесть мороженое. Вот и не стала настаивать. Поправила кожанку на плечах и продолжила идти дальше.
Прогулка мерным шагом по длинной широкой аллее успокаивала. Ветер трепал мои распущенные волосы, то и дело бросая отдельные локоны мне в глаза, отчего приходилось их убирать с лица. Не лучше чувствовали себя деревья, чьи кроны ворчливо шумели своей густой зеленой листвой. Нет-нет, да срывался один из листьев с них, улетая прочь, ведомый невидимой рукой все того же шаловливого ветра.
За одним из них я проследила взглядом, ненадолго задержавшись у перил, за которыми волновалась река.
Интересно, куда его занесет?
— Красиво… — прошептала вслух с улыбкой.
— Не то слово, — согласился со мной остановившийся рядом Ильяс.
Я прикрыла глаза и кивнула, на этот раз специально подставляя лицо шаловливому ветру, что уже не просто путался в волосах, а развевал их на манер флага. Так хорошо. Настолько, что захотелось поделиться этим состоянием с Асатиани.
— Всегда любила причалы, — призналась негромко. — Они как граница между мирами. И мне всегда было интересно узнать, что по ту сторону. А ты? Что любишь ты? — обернулась к нему.
А сама призадумалась о том, что ведь и правда не особо знаю стоящего рядом. Разве только то, что он предпочитает черный цвет в одежде, не болтлив, внимателен и заботлив. На него можно положиться в любой ситуации. И днем, и ночью. Да, хороший друг у моего брата. Верный и честный. А еще он мне ответил. Не ожидала, но затаила дыхание, слушая.
— В этом мире мало того, что я люблю или мог бы полюбить, — произнес он все также глядя вдаль. — Материальное никогда не имело для меня значение. А все остальное либо слишком хрупко, либо не мое.
— Это печально, — вздохнула я.
Такой тоской повеяло от его слов…
А ведь у него все есть.
Тогда почему он такой одинокий?
— Я привык, — пожал плечами Ильяс.
— Еще печальнее, — поджала губы в недовольстве.
Злилась на себя. Совсем не хотела расстроить своего спутника, не думала, что простой вопрос приведет к такой реакции. Теперь чувствовала себя виноватой. Будто старую рану разбередила неосознанно.
— Тогда заканчивай с медитацией и пошли есть мороженое, — постановил Ильяс, отвлекая меня от гнета мыслей на его счет.
И улыбнулся.
Как утром.
Как Ире.
Только лучше.
Задорней.
Вызывая на моих губах ответную улыбку.
— Любишь мороженое? — уточнила, щурясь от яркости солнца.
Все-таки не настолько все плохо, как он пытался показать. И есть что-то, мелочи, которые его радуют. Осталось узнать их все. Слишком интересно! Мужчина интересен. А тот:
— Люблю, когда ты молчишь, — заявил нахально.
Вот же:
— Гад!
— Еще какой, — согласился со мной Асатиани, согласно кивнув.
— Купишь за это мне двойную порцию, — развернулась к нему спиной и первая направилась в сторону виднеющегося впереди здания кафе.
— Растолстеешь, — донеслось веселое мне вслед.
— Тенгиз на мне не женится, и я подамся в монашки, — хмыкнула.