Страница 37 из 88
Глава 25. Почти семья
— Ты серьезно, Соболь? — Антон с азартом разглядывал новехонький, блестящий серебром системный блок. — У меня сейчас всей суммы за комп не будет, только половина…
— Не парься, — махнул рукой Дима, — будешь присылать остаток ежемесячно по мере возможности. Считай, рассрочка, лады?
— Лады! — Антон кинулся жать приятелю руку.
Дальше последовало самое приятное — друг начал выкладывать перед Димой новенькие хрустящие банкноты.
Положив приятную сумму в свой потертый кошелек, Дима немного выдохнул. Попрощался с приятелем и ушел, не глядя на оставляемый системный блок, чтобы не травить себе душу.
А что еще делать? Продал свой компьютер, над которым трудился два года, чтобы забрать с собой на учебу. Там все чин чинарем — видеокарта, память, жесткий диск. Собирал по крупицам, выбирал лучшее из имеющегося и сделал зверь-машину. Кто же знал, что в итоге не ему придется ею пользоваться.
Но для Ани не жалко. Ему для своего Котенка вообще ничего не жалко. Все, что у него есть, — ее. Жаль, что было у Димы так мало. Однако ж на первое время денег он раздобыл: на продукты, билеты, оплату квартиры. Это чего-то да стоило. А то, что приятель сразу всю сумму не отдал, — может и хорошо. Деньги им с Ани и потом понадобятся. Может, будет даже актуальнее.
После продажи компьютера Дима сразу поспешил на рынок — купить все, что Ани написала в списке. Чувствовал он себя при этом о-о-очень важной персоной, как-никак глава их зарождающейся маленькой семьи.
Он сложил в пакет яйца, овощи и фрукты, и полетел домой на крыльях любви.
Ани встречала его в дверях, как делала это всю прошлую неделю. И каждый раз, когда Дима видел ее в собственной прихожей, в его легких будто заканчивался воздух, а глаза не верили — это правда она или глюк? Однако «глюк» мгновенно кидался ему на шею, обнимал. Прямо как теперь.
— Я пожарила тебе блинчики! — проворковала Ани.
И это далеко не первое блюдо, которое она ему приготовила. Всю неделю он питался с ней как король. Впрочем, на кухне они трудились всегда вместе. Да что там, эти двое все делали вместе, ведь это было так приятно — находиться рядом, о чем-то беседовать, делить обязанности, радовать друг друга. А потом любить, любить, любить…
Дима сбился со счета, сколько раз у них с Ани случилось то самое. Теперь великолепно понимал, почему люди так повернуты на сексе — это же так бесконечно приятно!
— Я хочу завтракать твоими поцелуями… — сказал Дима и по привычке сжал своего Котенка в объятиях.
Не случись у них интима раньше, он ее теперь, конечно, не трогал бы. Дождался бы, пока устроятся на новом месте, официально поженятся, а потом уже взял. Но поскольку барьер преодолен, ни он, ни она не хотели да и не могли держаться друг от друга на расстоянии. Впрочем, это было попросту невозможно в крохотной двушке.
Все это время Дима не выпускал Ани на улицу. Боялся, что родственники ее случайно увидят и заберут. А так… никто, кроме его друзей, не знал, что Ани живет у него, а те молчали, покрывали.
Дима сам ходил за продуктами, решал все вопросы со внешним миром, а потом спешил домой. Даже забыл про друзей, ведь дома были дела поважнее — любить Ани.
И почему все люди на планете Земля не женятся в восемнадцать? Он, например, на сто процентов уверен, что хотел бы прожить с Ани жизнь. Такая любовь, какую он чувствовал к ней, не потускнеет. Всегда будет жить в сердце. Наверное, он однолюб.
Дима начал целовать Ани с порога. Оставил пакет с продуктами в гостиной, схватил любимую на руки и поволок в спальню. Там долго обнимал, целовал, на деле доказывал, как за последнюю пару часов соскучился.
Уже после всего, усталые и удовлетворенные, они лежали на его старой кровати, тесно друг к другу прижавшись. Дима чувствовал дыхание Котенка на своей шее и млел от счастья.
«Пусть так будет всегда… — взывал он к мирозданию. — Пожалуйста, пусть так будет всегда!»
Однако противный червяк сомнений прочно поселился внутри и с аппетитом грыз сердце.
Что если Ани уйдет? Вдруг ей надоест жить с ним как придется, потянет вернуться в шикарный дом ее отца? Что ни говори, а на сегодняшний день Дима мало что мог ей предложить.
Он плотнее прижал к себе любимую и зашептал ей на ухо:
— Ани, я носом землю буду рыть, но добьюсь успеха. Ты ни в чем не будешь знать нужды, только дай мне время. Ты мне веришь? В меня веришь?
— Да… — шептала она, удобнее укладывая голову на его плечо.
Он очень хотел успокоиться, довериться ее слову. Но… Ведь так не бывает, что красивые, выросшие в роскоши девушки любят нищих.