Куба – Любовь моя

25 ноября 1956 года от мексиканского порта Туспан отошла моторная яхта «Гранма», рассчитанная на 10–12 пассажиров, на борту которой разместилось 82 человека, включая Че Гевару и братьев Кастро. 2 декабря отряд высадился на восточном побережье Кубы, а через три дня повстанцы попали в засаду, друг Гевары Лопес погиб в том бою. После длительного боя выжили менее двадцати из них, в том числе Эрнесто, Фидель и Рауль. Гевара получил жёсткий выговор от Фиделя за то, что потерял в бою свою винтовку. Они закрепились в горах Сьерра-Маэстра и развернули там партизанскую войну против правительственных сил.

«Героический партизан»

Знаменитая фотография Альберто Корды, сделанная 5 марта 1960 года в Гаване на митинге памяти жертв взрыва теплохода «Ля Кубре»

Гевара начал принимать активное участие в вооружённых столкновениях и вскоре вошёл в число командиров. В июле 1957 года Че стал первым, кому Фидель Кастро присвоил высшее звание Повстанческой армии – Команданте. Также Эрнесто занимался созданием инфраструктуры на занятых территориях, основал газету «Кубано либре» и запустил трансляции «Радио Ребельде», что позволяло повстанцам вести собственную пропаганду. Гевара был возможно самым одарённым среди «барбудос» военачальником. Храбрый и физически выносливый, несмотря на частые приступы астмы, он всегда был рядом с подчинёнными, за что они его уважали.

В августе 1958 года по приказу Фиделя Кастро колонна партизан под командованием Че Гевары начала продвижение в центральную часть Кубы. Стремительный захват Санта-Клары, столицы провинции Лас-Вильяс, осуществлённый бойцами Гевары в последние дни декабря, стал решающей битвой и победой Революции. Заняв этот город, повстанцы открыли дорогу для наступления на Гавану, и в новогоднюю ночь Батиста бежал с Кубы. К тому времени Гевара уже был полноценным лидером Революции наравне с братьями Кастро и Камило Сьенфуэгосом.

1 января 1959 года Фидель Кастро объявил о победе Революции. С января по июнь 1959 года Че Гевара занимал должность начальника гарнизона Ла-Кабаньи, комплекса крепостных строений на окраине Гаваны. Там он руководил заседаниями трибуналов, которые рассматривали дела обвиняемых в военных преступлениях в годы правления Батисты. За ним было последнее слово при вынесении приговора, и он лично изучал свидетельские показания. Суды начинались каждый вечер в 21 час и длились до трёх часов ночи. По свидетельствам одного из помощников Че, в крепости из более тысячи военнопленных были казнены 55, которых суд признал виновными. Осужденного привязывали к деревянному шесту, и расстрельная команда получала приказ: «Готовься! Целься! Огонь!».

Особенность кубинских расстрельных команд заключалась в том, что у всех восьми солдат были боевые патроны, тогда как по традиции по крайней мере одно ружьё заряжали холостыми, чтобы никто из приводивших приговор в исполнение не знал, чья именно пуля стала смертельной. В казнях принимал участие американец Харман Маркс, ветеран корейской войны, негодяй и подлец, совершивший много преступлений, вплоть до изнасилований. Он присоединился к повстанцам в мае 1958 года и стал у них инструктором по стрельбе. Как писал Джон Мартино в книге «Я был пленником Кастро», Маркс был настоящим садистом, он издевался над осужденными и особенно любил добивать их контрольным выстрелом в голову. Грэм Грин встретил Маркса в баре «Флоридита», когда снимал фильм «Наш человек в Гаване», и тот пригласил его посмотреть расстрел, но писатель отказался (почти как агент ЧК Блюмкин приглашал поэта Есенина посмотреть расстрелы буржуев). Мартино сообщал, что позже Маркса поймали на воровстве, и он покинул Кубу, в США его позже арестовали и далее его следы пропали в истории.

Чтобы сломить волю заключённых, особенно контрреволюционеров, их иногда водили на казнь, но расстреливали холостыми патронами. Как писал тогда социолог Хуан Кларк в книге «Куба: миф и реальность», после такого расстрела многие заключённые теряли сознание. Их приводили в чувство и снова сажали в одиночные камеры. Таким казням некоторые заключённые подвергались несколько раз, такие издевательства имели целью не только ужесточить наказание, но и сэкономить боевые патроны.

Тех заключённых, которых не расстреливали, осуждали, как правило на 20–30 лет и отправляли в печально известную тюрьму «Пресидио Модело на острове Пинос (Хувентуд). Такую судьбу не избежали политические заключённые Хорхе Валлса и Юбер Матос, а также многие другие диссиденты.

Че Гевара не раскаивался в том, какую роль он играл в этих казнях. Он писал приятелю, что казни врагов Революции необходимы для свободы народа Кубы. Биограф Джон Ли Андерсен цитирует его запись в дневнике о том, как в феврале 1957 года он лично расстрелял одного из предателей, крестьянина Эвтимио Герра. Наверно эта деталь биографии легендарного Че не известна тем, кто сейчас носит футболки с его профилем.

В дальнейшем Че Гевара получил кубинское гражданство и принимал активное участие в деятельности революционного правительства, которое начало перестраивать социально-экономическую модель Кубы в соответствии с принципами социализма. В 1959–1961 годах Эрнесто занимал пост председателя Кубинского национального банка, в 1961–1965 годах – министра промышленности.

Гевара любил вспоминать, как его назначили банкиром на заседании кабинета министров. Кастро тогда объявил, что ищет хорошего экономиста, Гевара поднял руку и получил эту должность. Позже Кастро удивился, как тот оказался экономистом.

– Экономистом? – удивился Гевара. – Мне показалось, что ты тогда сказал «коммунистом».

Финансисты не сочли это назначение забавным и всячески саботировали решения главного банкира Кубы, а Гевара нарочно их злил, подписывая документы своим знаменитым росчерком «Че!».

Он произвёл впечатление на Жан-Поль-Сартра, который вместе с Симоной де Бовуар приехал в Гавану на несколько дней в феврале 1960 года. Сартр был очарован тогда медовым месяцем Революции и превозносил отношения между вождями и народом. Французский философ провёл немало часов беседуя с Геварой и позже назвал его самым совершенным человеком XX века.

В декабре 1964 года Че Гевара представлял Кубу на Генеральной Ассамблее ООН в Вашингтоне, где выступил с резкой критикой США. Совершая различные дипломатические поездки Че несколько раз, посещал СССР. Если сразу после победы революции он был сторонником тесного сотрудничества с Советским Союзом, то в дальнейшем разочаровался в политике Москвы. Широко известна речь Гевары в феврале 1963 года в Алжире, в которой он обвинял СССР в выстраивании отношений с другими социалистическими странами на принципах торговой выгоды. По мнению Че, Советский Союз являлся «в определённом смысле пособником империалистов».

Стремясь бороться за свои идеалы «экспорта революции» Эрнесто принял решение покинуть Кубу и развивать революционные движения в других странах. Его выбор пал на Демократическую Республику Конго, куда он тайно прибыл в апреле 1965 года. Вместе с группой кубинских добровольцев че рассчитывал оказать поддержку повстанцам во главе с Лораном-Дезире Кабилой. Однако столкнувшись с неорганизованностью и отсутствием дисциплины в рядах конголезцев, он был вынужден в ноябре того же года уехать из страны.

Полгода Эрнесто Гевара инкогнито провёл в Дар-ас-Саламе (Танзания) и Праге (Чехословакия), затем с помощью поддельных документов проделав путь через Австрию, Швейцарию, СССР и Кубу, он направился в Боливию. Его план заключался в том, чтобы сделать эту страну очагом революции континентального масштаба.

Говорят, что пути Че и Фиделя разошлись, но истинные причины разрыва между Геварой и Кастро так и остались тайной, хотя споры по этому поводу продолжаются до сих пор. Некоторые полагают, что Кастро вынудил соратника уехать на родину в Аргентину, но Гевара всегда мечтал о мировой революции. Тем не менее разногласия между ними всё-таки были: Гевара верил, что воспитать «нового человека», способного построить коммунизм, можно только используя моральные принципы, в то время как Кастро более практично смотрел на такие вещи. Наконец, после победы Революции управление страной постепенно переходило в руки бюрократов, которых Че презирал, и он уже не видел своего применения на Кубе.