Связано с любовью

Клара была не согласна со мной, но я надеялась, что зерно сомнения в ее голову мне посеять удалось. Так будет спокойнее. Лучше перебдеть, как говорится.

Вечером Клара постучала в комнату и позвала меня – моя ехидна проснулась. Я, как школьник, которого заставляют делать какую-то неинтересную и малоприятную домашнюю работу, вместо того, чтобы заниматься любимым делом, опустив голову, пошла за ней.

– Ты держишь меня как преступницу взаперти, Рузи, - голос женщины был таким новым для меня, что я даже чуть попятилась. – Я должна гулять, выходить на солнышко. Церковь, против которой ты очень зря выступаешь, помогла бы мне намного быстрее.

– Мама, я хочу, чтобы эти два года ты пожила дома со мной, а потом, если хочешь, я сама отвезу тебя в монастырь, - начала я, удивляясь, какой складной и медовой может быть ее речь.

– Нет, милая, мы пойдем туда вместе. Ты забрала у меня деньги, которые я хранила для настоятеля, и я прошу вернуть их. Через месяц нас готовы забрать, и хочу, чтобы ты была готова, - она говорила настолько безэмоционально, что я почувствовала себя служащей, которую отчитывает работодатель. Куда делась та истеричка, что просто визжала и призывала Бога?

– Нет, мама, мы никуда не пойдем, и, если ты не признаешь мое право остаться дома, доктор Барт с удовольствием заберет тебя в тот дом, где живут ненормальные, а ты выглядишь именно так, - я надеялась, что это поможет скинуть ее маску, но глубоко ошибалась. Ее тон не менялся, лицо выдерживало идеальный «покер-фэйс».

– Это уже решено, дорогая, так что, позволь мне гулять и ходить в церковь.

– Нет, теперь ты точно не выйдешь на улицу. Клара открывает форточку, и здесь достаточно свежо. Гуляй по комнате, сейчас она более просторная, если ты заметила, - я вылетела из комнаты за секунду, и только в коридоре прижалась спиной к стене и глубоко задышала. Внизу стукнула дверь. Я услышала голос Дирка, что звал меня.

– Мисс, тут пришла телега, она полна тюков. Говорят, что все это для мисс Рузи, - удивленный, он стоял в двери, которую я открыла ключом, что висел теперь у меня на шее, как и у Клары.

– Выгружайте, и поднимайте в мою комнату, Дирк, - ответила я, и поняла, что настроение поднимается – первый тюк был завернут в белую ткань, перевязан веревками, и в открывшуюся щель я увидела тот самый «Цвет неба после грозы…»

До поздней ночи мы с Кларой раскладывали шерсть по цветам. Ячейки, что сделал Дирк, заполнились почти полностью. Ту шерсть, что после прялок и покраски я привезу домой, разложить будет негде. Я долго стояла посреди комнаты, что становилась все меньше и меньше. Заснула быстро – сказалось то, что устала за день и физически и морально.

Утро было тихим. Сварив кофе, я поднялась в комнату и продолжила работу с пледом. Если ко мне приедет Марита, мне придется потесниться еще сильнее, ну, или же оборудовать тот чулан, о котором я говорила Кларе. Надежда на то, что моя глубоко верующая мамаша не навредит Кларе была, но точно я ничего гарантировать не могла. Успокаивало то, что Клара имела опыт и с более буйными пациентами. Бросив завязывать узелки, я быстро оделась – коляска уже ждала возле дома.

Дорогу к прядильному цеху в этот раз я уже помнила, и рассматривала улицы совсем другим взглядом. То, что мне показалось странным в прошлый раз, сейчас, наконец, открылось – берег моря был полностью занят промышленным районом. У нас бы такое место застроилось дорогими особняками квартирами под сдачу. Скорее всего, здесь было удобно обустроить промышленность в непосредственной близости с портом.

Миссис Корнелиус встретила меня так же радушно, как и в прошлый раз. Пока мы ждали мистера Фица, она показала как работают станки. Ничего удивительного на этот раз я не увидела – людям все равно приходилось работать тяжело и много. Машины лишь ускоряли процесс.

– Через пару недель все будет готово девочка. Я отправлю к тебе человека с запиской, - Леова что-то замалчивала, и я это видела.

– Вы хотели сказать что-то еще, миссис Леова, - решила начать я сама.

– Да, если ты знаешь где можно купить ту самую шерсть, я готова дать тебе денег, милая, чтобы мы работали с тобой как раньше с твоим отцом.

– Сейчас сюда свою шерсть привезет фермер, и у него есть знакомые, что торгуют. Вы можете договориться.

– Нет, я не имею права покупать у них шерсть напрямую. Поэтому все делалось через твоего отца.

– Хорошо, я готова купить за вас, только, сейчас я не буду, как отец, продавать шерсть после покраски, и я не знаю куда ее можно сдать.

– А что ты будешь с ней делать? – она удивилась, и я заметила, как ее взгляд остановился.

– Будем вязать пледы, Леова. Но это не быстро, и поэтому, мне не потянуть всю шерсть вместе с твоей.

Она задумалась. Я понимала, что она искала свою выгоду, возможность заработать лишнюю монету, тем более, по сути, она ничего и не делала, а лишь просто давала денег, а потом забирала их с процентами от навара. Но мой отец это делал не ради процента – я была уверена. Спросить напрямую?  А вдруг она обидится. С кем, с кем, а вот с ней лучше не быть врагами!

– Давайте что-то придумаем, миссис Леова. Я постараюсь найти эти адреса. Скажите, говорят, что в город завезли много шерсти очень плохого качества.

– Да, это так, и сейчас мои рабочие плюются, но работают. Это очень короткая шерсть, жесткая. Но ее стоимость заставляет хватать ее несколькими сотнями килограммов сразу. Когда пришел корабль, купцы заняли здесь своими телегами весь квартал. Сейчас ее забирают с прядильных цехов.

– Дочь фермера работает на ткацкой фабрике, и там то же самое, Леова.

– У меня есть деньги, девочка – запас, что я использую на покупку и продажу шерсти. Кроме твоего отца я не доверяла никому. Иначе, в лучшем случае – меня уволят, а в худшем – посадят в тюрьму.

– За что?

– Хозяин с удовольствием докажет, что я воровала у него.

– Хоть вы этого и не делали…

– Конечно! Никогда!

Телега подъехала к цеху ровно в обед. Рулоны шерсти, завернутые в ткань, были притянуты к телеге. Мистер Фиц сегодня имел счастливое лицо. Марита поспешила мне навстречу, как только увидела среди людей, что вышли с нами.

– Рузи, ты не передумала? – прежде, чем поздороваться, спросила она.

– Нет, сейчас я рассчитаюсь с твоим отцом, и мы поедем домой, - успокоила я девушку.

Четыреста с небольшим килограмм завесили на прядильне, приняли от меня оплату. Я получила расписку и попрощалась с Леовой на две недели, забрав у нее деньги на триста килограмм шерсти, которые нужно было купить лично для нее.

– Мистер Фиц, не переживайте. Вы отдадите мне оставшуюся шерсть со следующей стрижки. Вот деньги, - я протянула ему мешок с сотней серебряных и деньги Леовы: - Эти деньги на шерсть по прежней цене, но ее нужно сейчас. Вы можете попросить одного из ваших соседей привезти ее сюда? Запишите на мое имя.

Он радостный, готов сейчас был на все, что угодно. Мы поговорилио миссис Фиц, что ждет его с близнецами возле конторы банка, он, поцеловав дочь в лоб, удостоверился, точно ли она уверена, что стоит уходить с фабрики в такой сложный для них период, выдохнул и уехал. Мы с моей новой подругой сели в коляску.

Дома я показала ей кухню, чулан и свою комнату, обозначив, что, если в комнате прибудет шерсти, места для кровати не останется вовсе.

– Рузи, я могу спать на матрасе в том чулане. Завтра я разберу его, и попрошу отца привезти мой шерстяной матрас. Он привезет нам яйца, вяленое мясо, сыр и молоко, - девушка чувствовала себя должной, и не переживала за жесткость спального места вообще. Ее интересовала моя рамка с пледом: