Страница 44 из 51
- Огнецвет, ты можешь серьёзно сказать, как ты себя чувствуешь? – я упрямо продолжала цепляться за видимость того, что полностью контролирую происходящее. И вообще, я опытная ведьма у изголовья больного.
Любимый попытался устроиться поудобнее и поморщился:
- Если серьёзно, то…
Я затаила дыхание, готовая ловить каждое слово, слетевшее с губ Огнецвета. Где там этот грызун ушастый ползает, мне травы нужны!
- Так вот, если серьёзно, - Огнецвет перешёл на значительный тон, каким ярмарочные лицедеи наделяют заговорщиков и героев в минуты смертельной опасности, - если серьёзно, то я…
Я не выдержала, взвыла, обхватив любимого за плечи:
- Что ты? Перед глазами плывёт? В ушах гудит? Во рту пересохло? Огнецвет, миленький, родной мой, ну не тяни, скажи, где болит? Рана, да? Печёт сильно? Или щиплет? А может тянет, словно заноза глубоко засевшая?
Я ждала описания недуга, хоть малюсенького симптома, по которому смогла бы определить состояние Огнецвета и прикинуть пути исцеления, а этот паразит рассмеялся, обнял меня и прижал к себе, горячо зашептав:
- Ну, наконец-то, я и родным стал. Выходи за меня замуж, Радуга.
Я пытливо посмотрела в глаза начальнику стражи, страшась увидеть в них привычную насмешку или холодный расчёт, но ставшие за эти дни родными светлые глаза светились чем-то очень похожим на любовь и нежность. Или я обманываю себя и вижу то, что мне больше всего хотелось бы узреть?
Пока я пыталась разобраться в нахлынувших чувствах, на губах Огнецвета вспыхнула широкая улыбка, как у воина, после трудной битвы вернувшегося в родной дом.
- Отлично, ты согласна.
Я опешила. Нет, я, конечно, согласна, только он-то об этом как узнал? Может я слова для вежливого отказа подбираю!
- Молчание, Радуга, знак согласия, это во-первых. И во-вторых, если бы ты хотела отказать, то сразу бы нет сказала, а не любовалась бы моими выразительными глазами.
Я открывала и закрывала рот, силясь выдавить что-нибудь вразумительнее придушенного мышиного писка, а Огнецвет продолжал, не давая опомниться:
- И поскольку мы разобрались в наших чувствах, самое время заняться моим лечением. Благо заяц и всё его ушастое семейство уже принесли всё необходимое.
Перед нами, выстроившись полукругом и деликатно прижав ушки, чтобы не подслушивать, выстроилось заячье семейство количеством около пятнадцати голов. Два крупных самца гордо держали старый проржавевший, но ещё вполне себе годный для использования котелок. Три очаровательные заюшки с пушистыми белыми манишками на груди держали в лапках берестяные туески, влажно поблескивающие мокрыми бочками, разновозрастные и разномастные малыши трепетно прижимали к себе пучки трав. Самый маленький зайка от волнения и осознания собственной значимости нервно обгладывал свой пучок, и в лапках у него топорщились уже полностью голые, лишённые даже шершавых и терпких листочков, стебельки. Я только по запаху определила, что малыш держал берестянику плакучую, отвар которой придаёт сил и возвращает румянец.
- Спасибо, вот сюда всё положите, пожалуйста, - я кивнула на заранее присмотренный вытоптанный пятачок, на котором виднелись следы давнего костровища.
Пушистики послушно сложили свою добычу, самый крупный заяц вопросительно посмотрел на меня. Я поднялась, тщательно отряхнула колени, отвесила пушистикам низкий поклон и нараспев произнесла:
- От всего сердца благодарю вас за оказанную мне помощь. Если вам понадобится защита от хищника или кров в непогоду, или корм в худой год, милости прошу ко мне в гости. Я и сама вам помогу, и своим внукам-правнукам завещаю вам всевозможные милости оказывать за ту помощь, что вы нам оказали.
Самцы дружно зацокали, одобрительно кивая друг другу, заюшки с писком бросились обниматься, а малышня от восторга заскакала уморительными пушистыми мячиками. Я пожала главе заячьего семейства лапу, после чего самец повернулся к своим, цокнул, пискнул, и зайцы бросились прочь. Не прошло и пары минут, как они исчезли, словно их никогда и не было.
- Радуга – повелительница зайцев, - Огнецвет коротко хохотнул, - ну что ж, по крайней мере, даже в самый недобрый год мы всегда будем с мясом.
Я показала умнику язык и захлопотала, пытаясь одновременно развести костёр, подготовить травы и наполнить котелок водой. Руки от пережитых испытаний и волнения за Огнецвета у меня тряслись так, что вода из одного туеска вместо котелка выплеснулась в костровище, залив чахлый язычок пламени, травы рассыпались, упав в грязь, а на корне болегона я вообще поскользнулась и чуть не упала, в попытке удержать равновесие до слёз подвернув ногу. Взвыв в голос от собственной неуклюжести, я толкнула котелок, выплеснув из него воду и окончательно загубив не только костровище, но и несколько трав, к счастью, встречающихся и на месте нашей вынужденной стоянки.
- Радуга, - Огнецвет позвал меня чуть слышно, но его голос, ставший таким родным и желанным, я бы услышала и сквозь завывание вьюги.
Я горестно хлюпнула, смахнула непрошенные слёзы и неохотно откликнулась, не спеша поворачиваться, чтобы не показывать зарёванного лица и наверняка покрасневшего и распухшего носа:
- Что?
- Иди сюда.
Я строптиво дёрнула плечиком, но тут проснулась совесть и набросилась на меня голодным драконом. А вдруг ему плохо, вдруг Огонёк на пороге смерти и призывает меня, чтобы проститься?! Ой, мамочка милая, ему, наверное, и так плохо, из последних сил держится, а тут я ещё рычу, как пёс цепной. Я бросилась к Огнецвету, сметая всё на своём пути и начисто позабыв про больную ногу, шмякнулась на колени, ссадив кожу и даже не заметив этого, выдохнула:
- Что? Что случилось? Тебе плохо, да?
Любимый чуть слышно рассмеялся, привлёк меня к себе, ласково целуя в макушку и поглаживая плечи:
- Всё хорошо, расслабься.
Угу, конечно, хорошо. Да лучше всех, блин! Огнецвет ранен, за нами по пятам идут оборотни, господарыня Августина ещё как-то встретит…
- И матушки моей не бойся, я знаю, что нужно делать.
Я опять хлюпнула носом (мрак, неужели простыла?) и ворчливо осведомилась:
- Хочешь предложить мне её уморить? Или помочь тело прятать?
От моего мрачного ведьминского юмора Огнецвет аж поперхнулся, закашлялся, стараясь не стонать слишком громко и зажимая рану ладонью. Ну что я за дурёха бесчувственная, ему и так плохо, а тут ещё я со своими дурацкими шутками! Конечно, господарыня Августина не подарок, но Огнецвету всё-таки матушка. И любит его, наверное… Да нет, точно любит, мать же всё-таки. Я честно попыталась представить Августину любящей и заботливой мамочкой и не смогла, фантазия категорически отказалась сотрудничать в таких нервных условиях.
- Радуга, - Огнецвет между тем взял себя в руки и продолжил поцелуйное лечение моей перепуганной души, - матушка хочет, чтобы я женился.
Да это-то я как раз знаю, только вряд ли господарыня Августина мечтает о невестке ведьме, пусть и дипломированной.
- Так что выходи за меня замуж.
Я даже не сразу поняла, что мне предложение сделали, так естественно и непринуждённо оно прозвучало. Ни тебе смущённого сопения-кряхтения-потения, которое красочно описывали все выскочившие замуж подружки, ни тебе пафосных речей часа на полтора как в романах, даже обстановку романтичной назвать нельзя, мы оба грязные и измученные, Огнецвет вообще без одежды.
- Радуга, - жених у меня явно привык к тому, что любое его предложение встречается бурным благодарным визгом, - ты что, от восторга дар речи потеряла?
Я вздохнула и озвучила самую очевидную, для меня, препону к нашему семейному счастью:
- Твоя матушка будет против.
- Так ведь я тебе предложение делаю, а не ей.
Я постучала пальчиком по виску, но Огнецвет лишь улыбнулся и продолжил ставить меня в тупик своими неожиданными вопросами:
- А тебе этот город сильно дорог?
Я прикусила губу. Вообще мы, ведьмы, народ вольнолюбивый и легко срываемся с места, да и Огнецвет, наверное, не оставит меня, поедет со мной. Только…