Судьба

— Да хер тебе!!! — Сашка оттолкнул его. — Этот придурок свалил и пожалуйста, плакать не стану, но тебя я не отпущу!

— Сань, друг, пусти, пожалуйста. — В голосе Лешки зазвучали нотки мольбы.

— Саш, прекрати. — Рика двинулась к ним, но ее словно никто не слышал.

— Лешик, не сходи с ума, не глупи. Не бросай меня одного, я тут не протяну один! Да и ты там не протянешь! Ты мать его видел, что творилось вокруг? Ты понимаешь, что шансов у тебя вообще нет! Ноль, просто ноль! Ты там и нескольких минут не продержишься, сдохнешь как твой новый дружок и твоя Катя!

Гнев пронесся по крови, подобно разряду по медным проводкам, лишенным изоляции. Лешка был на две головы выше Сани и вдвое шире. Дополнительные силы придало негодование. Своими огромными длинными руками, Лешка схватил худосочного паренька за грудки и отшвырнул с дороги. Санька кубарем перекатился через стол и упал на пол, роняя стулья.

— Да пошел ты, Саша. — Едва сдерживаясь, дрожащим голосом говорил Лешик. — Хренов эгоист, думаешь, сука, только как бы отсидеться! Не способен ты ради других что-то делать, только для себя! А мой новый дружок, как ты выразился, единственный, кто побежал помочь Рике, когда мы с тобой стояли и тупили! Он спасал дорогого себе человека! — Он вдруг заговорил тише. — Катя мне дорога… Придурок, твою мать.

И после этой пламенной речи он зашагал к двери.

— Леша! — Жалобно заговорил Санька. — У нас нет машины!

— Разберусь, не парься.

Дверь захлопнулась. И во второй раз только этот звук пронзал помещение.

***

Я бежал долго, спотыкаясь, падая и снова вставая, пытался скрыться от преследования в темных переулках осажденных высотками. Было холодно, ледяной пот покрывал мое тело, руки и ноги сковывало судорогами страха, во рту пересохло. Будто из под земли, передо мной выросла высокая фигура в черном. Солдат навис надо мной и мне показалось, что сквозь черные стекла шлема, я разглядел алый свет, которым горели глаза пришельца. В ужасе я попятился назад и развернулся для побега, но враг уже стоял у меня на пути. Я бросился в другую сторону, но он был там. И опять и снова. Он словно телепортировался, как будто играл со мной, заманивал, он был один, но был везде. Я кричал в отчаянии, страх пробуждал во мне ребенка, я сам чувствовал себя ребенком. Слезы катились градом по щекам. И снова перед моим лицом возникли красные глаза. Из шлема донеслось рычание, подобное звериному, и могучий удар по лицу свалил меня на землю. В эту секунду хлынул дождь. Мощный, сплошной, настоящий ливень. Вода затекала в горло, я закашлялся. Голова болела и кружилась после удара, челюсть хрустела и тоже сильно болела. С неба обрушивалась такая масса воды, что я не мог подняться, хотя и пытался, множество раз. Пытался кричать, но малейшее движение челюстью высвобождало дикую боль, я захлебывался водой и собственной кровью, которая заливала рот и вместе с ним горло. Я захлебывался, мне было все труднее вздохнуть, я сделал усилие и попытался перевернуться на бок, убрать лицо от дождя, но что-то навалилось на меня и я почувствовал как невидимые тиски сжимают мое горло. В темноте, сквозь непроглядную пелену дождя, я увидел красные глаза. Они горели еще ярче, каким-то дьявольским огнем. Руки в черных перчатках сдавливали мое горло, а из шлема донесся сатанинский голос:

— Ты видишь, ВИДИШЬ! Но не знаешь! И это тебя не спасет, а погубит! — Голос пришельца звучал как чудовищный горн. — Ты понятия не имеешь и сдохнешь, так и не узнав!!! Ты никогда не доберешься до этой силы! — Глаза приблизились к моим настолько, что свет слепил меня, но какая-то сила не давала мне возможности опустить веки. — Тебе никогда не добраться до Наследия!!!

Я задыхался, в глазах темнело, я чувствовал, что вот-вот гортань не выдержит. Я задыхался, в глаза темнело, я пытался кричать, но не мог… и задыхался… в глазах темнело… пытался кричать…

Титаническим усилием я выпрямился, сел на земле, схватился за горло и дико закашлялся. Могло показаться, будто я съел тлеющую головешку — так горела гортань. А перед глазами все еще стоял этот злобный демонический свет… Жуткий кашель сотрясал меня долгих пару минут, а вместе с ним и приступы страшного чиха — нос свербел не меньше чем горло. Когда я, наконец, прокашлялся, я смог осмотреться. Всюду был дым, тлеющие останки чего-то, груда полуобгоревшей разбитой мебели. Даже моя одежда и волосы частично подгорели, не говоря уже о многочисленных ожогах. Хорошо хоть, что дыра в животе перестала кровоточить и тоже, была хорошенько прижарена чуть дымящимся куском дерева. Сильно болела правая рука. Попытки поднять ее или, хотя бы, пошевелить пальцами, вызывали адскую боль. Кость была сломана, я не был уверен, я же не врач, но симптомы были похожи. В общем, состояние моего бренного тела было таким, будто я побывал на войне. А может быть оно и так?.. Во всяком случае, понимание того, что я счастливчик, переживший дикую автокатастрофу, встречу с громадным роботом, а потом преследование и подрыв, заставило меня улыбнуться. Кое-как выбравшись из-под обломков, я вышел на улицу. Это грозило опасностью, но мне было до такой степени плохо, что я уже ничего не боялся. Пожалуй, если бы на меня сейчас напали, я даже не стал бы сопротивляться.

Было светло. Перед взрывом начинало смеркаться, а сейчас был яркий день. Могло так оказаться, что уже наступило завтра. Я шел к друзьям, внутренне надеясь, что они задержались. Даже не шел, а плелся, не особо веря, но и идти мне было некуда. Надежда придавала мне сил, и я шел, прихрамывая, с повисшей рукой и страшным видением, которое все время представало перед моим взглядом.

***

Смеркалось. Еще не настолько, чтобы потемнеть, но цвет неба набирал серые краски. Что ж, это было удобно. По крайней мере, так думал Лешка. Длинные ноги позволяли делать огромные шаги, так что передвигался он крайне быстро. Улицы были пустынны. Временами можно было встретить прохожих или неторопливо движущуюся машину, но эти встречи с каждой минутой становились все реже. Захватчики умело проводили свой покос — уже несколько часов спустя, людей практически не было. Что с ними? Куда их забирали? Были ли они живы? Эти вопросы возникали в голове молодого человека, но ответов не было. Он только внутренне радовался, что его родные были отсюда далеко. Достаточно далеко, чтобы на время перестать думать о них, и переключиться на другой объект. С Катей они были знакомы давно. Ее отец был другом и партнером Лешкиного отца, так что все совместные мероприятия, будь то чей-нибудь день рождения или поездка на море, они проводили вместе. Неудивительно, что дети быстро стали друзьями. И еще менее удивительно, что с еще большей скоростью, у детей стала проявляться взаимная симпатия. Они жили в разных городах, но разве это может стать проблемой при должном желании? Лешка мотался к любимой при первой же возможности. Иногда, как мне рассказывал Саня, он даже прогуливал занятия, когда у Кати выдавалось свободное утро.

Я видел ее только на фото. Прямые русые волосы ниже плеч, миловидное личико и худощавое телосложение вкупе с небольшим ростом и высоким голоском, создавали впечатление какой-то волшебной хрупкости и миниатюрности и это, как я предполагал, и нравилось Лешке больше всего. Вот и сейчас, ярко включив в голове этот образ, Лешка уверенно двигался вперед. После недолгих и безуспешных поисков, он отказался от идеи найти колеса (к тому же, не без оснований, он полагал, что этот вариант крайне заметный для врага) и двинулся пешком. Его путь лежал обратно, к средоточию зла, к центру города, только теперь в другую его часть, к железнодорожному вокзалу. Успокоившись и немного придя в себя после первых минут со вторжения, чему немало способствовала тишина и отсутствие видимых признаков врага, Лешка трезво оценивал ситуацию и прибегал к бесчисленному количеству предосторожностей. Он двигался вдоль зданий, избегая открытых мест, старался наступать сначала на носок, а уж потом на пятку, дабы минимизировать звук шагов и держал все тело в напряжении, готовый в любую секунду распластаться по земле, скрывшись от глаз.