Страница 15 из 18
Пройдя по длинному коридору, они оказались в ее малой гостиной, обставленной в самом великолепном, но тем не менее простом и неброском стиле. Герцогиня, как всегда, шила одежду для бедных. Она была в роскошном платье темно-малинового бархата почти без украшений, если не считать одного большого яркого бриллианта, которым скреплялся пояс. Пышные пряди густых каштановых волос, убранные под шелковую сетку, изящно венчало страусовое перо. Лицо и фигура были прекрасны, как и выразительные карие глаза. Однако в первую очередь ее светлость отличали кротость и доброта, сквозившие в каждом движении и взгляде. Казалось (и так оно и было на самом деле), она не способна насупить брови, и даже когда домочадцы ее огорчают, только смотрит печально, но не хмуро или сердито.
Герцог как раз был в комнате и беседовал с супругой. Увидев его, экономка почтительно присела в книксене и собралась удалиться, однако тот попросил ее не уходить и вышел сам, дабы не смущать их грозным присутствием сановного полководца. После недолгого разговора постановили, что трех пожилых дам возьмут прачками на месяц, и если в течение испытательного срока они хорошо себя зарекомендуют, оставят в доме с жалованьем десять гиней в год. Выслушав это решение, старушки удалились, очень довольные и ласковым обхождением герцогини, и неожиданным успехом своего начинания.
На следующий день они приступили к новым обязанностям, которые исполняли на протяжении нескольких недель весьма прилежно и старательно, однако не без склок между собой, причем словесные перебранки часто выливались в яростные потасовки, и уж тогда в ход шли зубы, ногти, ноги и кулаки. Маленький король (ни на шаг не отступавший от старушек) неизменно оказывался рядом и всякий раз подзадоривал прачек колошматить друг друга посильнее. Это, впрочем, никого не удивляло: все обитатели Стретфилдси, не исключая герцога, знали шкодливый нрав маленького короля и почитали его скорее за злобного лесного духа, чем за истинного обитателя Волшебной страны.
Лорд Чарлз никому не рассказал о странном происшествии, очевидцем коего стал в ночь их появления. Впрочем, любопытство, отличавшее его с рождения, разыгралось. Лорд Чарлз пристально наблюдал за прачками, однако те ничем больше не обнаруживали свою волшебную сущность. Как-то вечером он отправился один на берег реки, где видел их ступающими по воде. Довольно долго лорд Чарлз бродил среди деревьев, срывая дикие розы, колокольчики и другие полевые цветы, потом лег на траву и устремил взор в голубое небо, иногда проглядывающее сквозь густые кроны дерев. Звуки, долетавшие до его ушей – тихий плеск бегущей воды, воркование горлинок в далекой роще и шелест ветра, – убаюкивали. Постепенно веки лорда Чарлза смежились, сердце наполнилось покоем, и он мало-помалу провалился в приятную дрему, когда дуновение бриза внезапно донесло до него следующие отчетливые слова: «Жди нас в полночь в коридоре». Он вздрогнул и прислушался. Звук замер, вокруг раздавалась лишь первозданная мелодия леса.
– Меня околдовали! – воскликнул лорд Чарлз вслух. – Точно, они наложили на меня какое-то заклятие, но я все равно приду на условленную встречу. Артур в Лондоне, так что никто об этом не узнает.
Засим он встал и вернулся в усадьбу. До конца дня лицо его сохраняло выражение необычной задумчивости, и в спальню он удалился ранее обыкновенного. Пока дом не угомонился, лорд Чарлз сидел за столом с книгой. Наконец звук шагов и голоса смолкли, и в наступившей мертвой тишине большие часы пробили двенадцать раз. Как только их глухой гул прокатился по залу, лорд Чарлз встал, погасил свечу и через потайную дверь выскользнул из комнаты в коридор. Его очи с невольным трепетом оглядели длинное узкое пространство, занавешенное непроницаемой тьмой. Наконец меж колоннами возник движущийся огонек, который прянул назад, едва лорд Чарлз сделал к нему шаг. Тот не отставал, и вскоре огонек вывел его к винтовой лестнице, идущей внутри большой круглой башни. Лорд Чарлз поднялся на самый верх, и здесь, перед огромной дверью, огонек пропал. Дверь с резким скрежетом распахнулась. Длинные ряды факелов по стенам озаряли высокую комнату тусклым кровавым светом. Крыши не было, однако небосвод казался облачным куполом с нарисованными на нем редкими звездами. Посередине стоял черный балдахин, и ветер, долетавший снаружи, колыхал его занавеси. Под балдахином в трех гробах лежали три закутанные в саван фигуры. Лорд Чарлз подошел и, приподняв могильные пелены, увидел лица трех старых прачек. Он задрожал от ужаса и в то же мгновение услышал громкий смех. Подняв глаза, лорд Чарлз увидел рядом с собой маленьких короля и королев. Они весело хлопнули его по плечу и сказали:
– Не бойся, Чарли, это всего лишь призраки, созданные нашим колдовством.
При этих словах он открыл глаза и в изумлении огляделся. Вокруг лежал залитый лунным светом речной берег, рядом не было ни души. Лорд Чарлз тут же бегом бросился домой и с жаром пересказал все происшедшее отцу, матери и брату, которых застал вместе в гостиной. Те, разумеется, посмеялись, однако вызванные слуги сообщили, что прачек не видели в Стретфилдси с самого утра. Розыски не дали никаких результатов – старушки пропали без следа. Один селянин рассказал, что видел их на пустоши с маленьким королем, но стоило ему на миг отвести глаза, как на месте старух оказались маленькие королевы. Вот и все, что удалось выяснить, несмотря на самые тщательные изыскания, и больше в тех краях ничего о них до сего дня слышно не было.
Глава 2
Был чудесный июльский вечер, когда маркиз Доуро и лорд Чарлз Уэлсли лежали на краю высокого обрыва, молча любуясь открывающейся картиной. Величавые деревья смыкали кроны в вышине, образуя лиственный полог над ковром из травы и цветов. Далеко внизу сотни дубов и платанов скрывали густым зеленым покровом каменистое ущелье, а из глубокой сумеречной тени на его дне, куда отвесные склоны не пропускали бледный свет закатного неба, доносилось журчание незримого ручейка. Более ни единый звук не нарушал вечернюю безмятежность, которой дышало каждое дуновение ветерка, – но вот маркиз Доуро взял лежащую рядом гитару и принялся перебирать лады, пока все струны не запели в унисон. Тогда он заиграл печальную старинную песнь, и едва она огласила местность, как издали донеслась та же мелодия.
– Послушай, Марианна тебе отвечает! – воскликнул лорд Чарлз.
Артур прислушался, но и музыка, и даже ее эхо скоро затихли. Некоторое время братья молчали, пристально глядя на горизонт, где бледное сияние предвозвещало восход луны, и наконец она, словно серебряный щит, медленно поднялась средь облаков и звезд и, подобно императрице ночи, воссела на синий трон туманных холмов, обрамляющих восточную часть окаема.
– Невозможно поверить, что этот лучезарный шар – такая же планета, как наша, – сказал Артур, когда ее сияние залило все вокруг.
– Конечно нет, дорогой брат, – со смехом ответил лорд Чарлз. – Если хочешь, пока мы тут бездельничаем, я расскажу тебе о ней одну историю.
– Непременно, Чарлз, ты же знаешь, как я люблю слушать твои истории, особенно когда мне грустно, вот как сейчас. Начинай, я готов.
– Прямо сию минуту и начну, только где моя обезьянка Трингия? Трингия! А, вот и она! Садись здесь, Трингия, под кустом. Вот тебе орехи и смородина. Изволь вести себя тихо, как мышка, покуда я буду отвлекать внимание Артура от обитательницы вон того домика – видишь, Трингия? – окруженного садами и огородами. Погоди, кто это там нагнулся над клумбой? Кто-то в белом… не может быть… Да, это Марианна Хьюм![15] Ну-ка, ну-ка… у меня с собою театральный бинокль… да, теперь я вижу, что она поливает тот самый розовый куст, который Артур взял для нее из оранжереи и посадил собственными руками – он же у нас добрый юноша. Да, и арфа ее стоит в беседке, откуда несколько минут назад долетала чарующая мелодия.
– Чарлз, ты будешь рассказывать свою историю или нет? – спросил Артур, явно желая сменить тему.
15
Марианна Хьюм – дочь личного врача герцога Веллингтона, доктора Хьюма.