Страница 98 из 99
Неожиданным и приятным подарком стало выступление директора Музея истории Мещанского района Ольги Эдуардовны Ивановой-Голицыной. Она рассказала о работе Музея со школьниками и о проведенном Музеем при поддержке районной управы конкурсе среди учащихся на лучшее сочинение по истории района. Среди прочих на конкурс поступило несколько работ о Сухаревой башне. О. Э. Иванова-Голицына продемонстрировала эти работы и сделанный ребятами макет Сухаревой башни.
Заседания, посвященные Сухаревой башне, прошли также в Московском отделении Географического общества и в Музее истории Мещанского района.
К 70-летию сноса Сухаревой башни «Вечерняя Москва» (14 апреля 2004 года) опубликовала интервью с руководителем Центра археологических исследований Москвы Александром Григорьевичем Векслером и ведущим специалистом Главного управления памятников города Москвы, являющегося государственным органом в составе Московской городской администрации, Н. С. Шориным о современном состоянии проблемы восстановления Сухаревой башни.
А. Г. Векслер сообщил: «…фундамент Сухаревой башни прекрасно сохранился. Кладка выполнена из белого камня и большемерного кирпича. Здесь необходим подземный вариант музеефикации… Считаю, что реконструкцию площади всего этого участка Садового кольца целесообразно вести во взаимосвязи с воссозданием Сухаревой башни».
Н. С. Шорин говорил о материалах, в том числе и о фрагментах башни, которые имеются в распоряжении реставраторов и могут быть использованы при ее восстановлении: «Во-первых, сделаны обмерные чертежи, в чем участвовал когда-то П. Д. Барановский. Один оконный наличник вмонтирован в стену Донского монастыря, ряд архитектурных деталей и башенные часы хранятся в музее-заповеднике Коломенское… Так что воссоздать башню реально и на самой серьезной научной основе».
В заключение корреспондент газеты привел мнение Главного управления охраны памятников: «Башня должна быть воссоздана на своем историческом месте. Ссылки на то, что она будет мешать движению транспорта, при современной практике строительства многоуровневых развязок, звучат неубедительно».
Для того чтобы Сухарева башня снова встала на московском холме, требуется только одно: конкретное волевое решение Московского правительства и лично мэра о ее восстановлении.
В первую военную зиму, в феврале 1942 года, мне довелось услышать рассказ о Сухаревой башне в старом деревянном доме на Третьей Мещанской за московским чаепитием, по тому времени, естественно, скудным, с жиденькой заваркой, сквозь которую, как говаривали, «Москву видно», с черными сухариками на тарелке и несколькими мелко-мелко наколотыми кусочками сахара, но с большим шумящим самоваром и неторопливой долгой беседой. Хозяйка, пожилая женщина, вспоминала, как сносили Сухареву башню. Что-то она видела сама, что-то слышала от людей. Она рассказывала, как по ночам далеко разносились удары молотов и гром обрушивающихся стен, а днем все вокруг было окутано красной пылью, эта пыль стояла в воздухе, дышать было трудно, форточки держали закрытыми…
Но самое большое впечатление на меня, тогда тринадцатилетнего мальчишку, произвел эпизод, который она рассказывала, понизив голос почти до шепота, отчего ее слова приобретали особую значительность и таинственность.
«Когда стали рушить Сухареву башню, — говорила женщина, — вышел из нее старик с бородой — и смотрит. По башне бьют, а она не поддается. Поняли, что все дело в старике. Говорили, колдун он вроде. Потом подъехала машина НКВД, старика забрали и увезли. Только после этого и смогли башню свалить…».
В этом рассказе нетрудно узнать кое-что общее со старинной московской легендой о Брюсе — защитнике Сухаревой башни, обратившим порох в направленных на нее пушках в песок. Но на этот старинный сюжет лег отпечаток иного времени, когда люди были так убеждены во всемогуществе страшного НКВД, что перед ним оказались бессильными даже чары колдуна. Однако рассказчица даже не упомянула имени Брюса, тогда он был основательно подзабыт: ни ученые, ни беллетристы о нем не писали, народные легенды о нем вытеснили новые, советские слухи. Лишь в 1980-е годы в научно-популярных журналах начали появляться статьи о Брюсе, а первая книга о нем вышла только в 2003 году.
Много лет спустя архитектор Л. А. Давид рассказал в своих воспоминаниях о случае, который, видимо, послужил реальным поводом к возникновению легенды о старике-колдуне из сносимой башни.
Когда сносили Сухареву башню, в ней до последнего момента дежурил архитектор-реставратор Дмитрий Петрович Сухов, он должен был указать те архитектурные детали, которые следовало снять и сохранить. Он хотел сохранить и то, и то, поскольку ему, долгие годы преданно занимавшемуся изучением и реставрацией Сухаревой башни, все в ней было дорого. В конце концов, производителям работ это надоело и его просто выставили из башни.
И вот старик Сухов стоял возле башни, дожидаясь Л. А. Давида, который должен был приехать за снятыми деталями…
Возвращение имени Брюса в народной памяти шло параллельно с движением за восстановление Сухаревой башни и в значительной степени в связи с ней.
Вновь пробудился интерес и к легендам о Брюсе. В 1993 году была издана составленная историком В. М. Боковой книга «Московские легенды, записанные Евгением Барановым», в которой впервые опубликованы записи легенд о Брюсе, ранее известные по кратким пересказам.
Но главное, появились новые народные переделки старых легенд о Брюсе как вечном обитателе и хранителе Сухаревой башни.
Сюжет о чудесном волшебном хранителе какого-либо места или сокровища имеется в фольклоре многих, если не всех, народов мира. Распространен также и такой поворот этого сюжета, когда хранитель вынужден, подчиняясь более сильным, чем его волшебство, силам, уйти. Но обычно, уходя, он грозит противнику, обещая вернуться, и спустя какое-то время, иногда очень долгое, обязательно возвращается.
В 1980-е годы возрождается легенда о том, что Брюс после сноса Сухаревой башни не оставил ее, а остался поблизости.
Еще в 1920-е годы среди жителей окрестностей Сухаревой башни возникло и утвердилось мнение, что дом по 1-й Мещанской улице (теперь проспект Мира, 12) принадлежал Брюсу и был соединен подземным ходом с Сухаревой башней. По документам известно, что Брюсу принадлежал не этот дом, а домовладение № 34. Краеведы пытались, пытаются и сейчас, убедить москвичей, что они ошибаются, но тщетно. Народная молва, как прежде, так и теперь считает домом Брюса именно дом № 12.
В 1925 году Комиссия «Старая Москва», обследовав этот дом, нашла в его подвале, а также в подземельях Сухаревой башни замурованные подземные ходы, и это дополнительно способствовало утверждению легенды. А в 1980-е годы появился слух, что из подвала дома Брюса иногда в полночь доносятся таинственные звуки — будто кто-то, тяжело ступая, ходит там, и что это не кто иной, как Брюс, который вернулся в свой дом и пытается по подземному ходу пройти в Сухареву башню…
1-я Мещанская
Легенду же со стариком, которую мне довелось услышать в 1942 году, теперь рассказывают по-новому. В ней, как и в прежней, говорится, что выходил из ломаемой башни старик, только сейчас его называют по имени — это был Брюс. И если, по старой версии, его увозят в НКВД, то теперь рассказывают, что в 1934 году с развалин Сухаревой башни он погрозил пальцем большим начальникам: «Мол, это вам так не пройдет…». В одной из московских газет в 2004 году в статье, посвященной семидесятилетию сноса Сухаревой башни, журналист ссылается на новый вариант легенды.
А если уж пошла в народе молва о возвращении графа Якова Вилимовича Брюса в места прежнего его жительства и пребывания, то это неспроста, значит, что-то будет… Не исключено, что даже и «по чародейству»…
В сентябре 2005 года на очередном Общественном архитектурном совете, руководимом мэром Москвы Ю. М. Лужковым, вновь встал вопрос о Сухаревской площади. И опять, естественно, зашла речь о Сухаревой башне, причем о ней — в первую очередь. Об этом заседании был напечатан отчет в газете «Московская правда».