Король Золотого Города

Он сражался и убивал своих людей, чтобы достигнуть своих желаний… Движимый Алчностью, Страстью и Амбициями. Каково бы ни было оружие — перо, меч или атомная бомба, битвы, которые развязывает этот Нечестивый Триумвират, всегда заканчиваются одним и тем же. Кто завладеет Золотым Городом, тем завладеет Смерть!..

Король Золотого Города

Лин Картер

Король Золотого Города

(иллюстрация из журнала The Nekromantikon, Winter 1950–1951, художник Jon Arfstrom)

Фантазия из цикла «Икранос»

Дальше широких равнин и холмов,

Дальше, чем океан лежит,

Дальше промозглых и мрачных лесов,

Там Золотой Город стоит…

— Песня Трубадура

Некогда правил в городе Кайр великий и могучий король, звавшийся Леодонек Сильный, которого повсеместно знали за мастерство в битвах и опасались по той же причине. Высок и крепко сложён был Леодонек Кайрский; черны его волосы, остёр взор, быстры руки и весьма поднаторел он в искусстве войны. Но он мало знал и не стремился узнать больше про Управление Государством или про обязанности Королей. Гораздо чаще да, чем нет, по сиюминутной прихоти или надуманному оскорблению, он прямо из-за пиршественного стола шёл войной на соседнюю страну, не подумав о последствиях и не определив причину.

И случилось так, что Леодонек, возгордившись своей юностью, упиваясь силой и здоровьем, стал спесив и тщеславен. Но когда случилось, что наступило ему тридцать три года, начал он неестественно сильно страшиться приближающейся старости. Он знал, что удерживал власть над воинственными людьми Кайра своей силой и военным искусством, и его самовлюблённому и мрачному уму казалось, что утратить эту силу, значит утратить престол. Поэтому тщеславие и самомнение заставили его страхом оберегать свой трон. Он стал тираном и кровожадным вероломным государем, не страшившимся и Богов.

Но Время сильнее Богов, и Леодонек всё больше и больше боялся старости. Штормовыми ночами, когда стены замка содрогались от громовых раскатов и ветер завывал в дождливых шквалах на башнях и зубчатых стенах, он лежал без сна и тревожно размышлял о своей быстро проходящей молодости. Он с ужасом представлял, время, когда плоть его усталого тела увянет, когда его глаза ослабнут, а тёмные волосы подёрнутся инеем; когда его рука будет так трястись, что он больше не сможет разить в битве своим легендарным мечом, Делателем Королей. Подобными ночами он громко рыдал и проклинал Богов, которые сотворили Время.

И случилось так, что Леодонек затеял великий пир в годовщину одной из былых побед, надеясь озарить своё печальное настроение. Аристократы и их дамы, лорды и рыцари со всего Королевства, разодетые в лучшие праздничные наряды, съехались на пир в огромном зале. Со временем они почувствовали, что Король печален и мрачен, и его настроение не трогают все их прославления и бражничество. Великий Пиршественный Зал сиял огнями; ярко разодетые жонглёры и танцоры показывали свои трюки под пьяные рукоплескания; прочные дубовые столы прогибались под тяжестью титанического жаркого и обильных лакомств. Повсюду были веселье и блеск. Но среди всего этого разгула и смеха, недвижно сидел Леодонек, печальный и задумчивый.

Был тогда среди пирующих неизвестный Трубадур, лишь недавно пришедший в Королевство. И когда Тиршак Верный, сидящий одесную Короля, заметил Трубадура, он призвал его спеть, чтобы захмелевшие соратники узнали какую-нибудь новую балладу или развлечь его Господина искусным пением.

Поэтому Трубадур поднялся со своего места среди пирующих и низко склонился перед королевским столом. Это был странный поджарый человек, с нечёсаными развевающимися космами и насмешливыми тёмными глазами, запавшими на мертвенно-бледном лице. Хоть и одетый в шутовские лохмотья, но всё же он двигался с необычной величественностью и изяществом, словно привык к лучшему облачению. Воздав честь, он сел в нескольких шагах от королевского намоста и пустил свои тонкие пальцы праздно блуждать по струнам лютни. Потом он запел.

Он пел удивительную песнь, неистовую и сказочную. О странах далёких и малоизвестных, странах, где необыкновенные народы живут в необычайной пышности и чужеземные рыцари отправляются на поиски недоступного, странах, где неслыханные чудовища поджидают неосторожного путника и в легендарных царствах покоятся дивные сокровища. И, пока он пел, просторный зал странно затих. Казалось, что волшебное заклинание пало на блистательную толпу и зачаровало её. Трубадур продолжал петь. Он пел о таинственных чародеях и жутких чудовищах, удивительных драконах и легендарных Королях, о чудесах легендарных городов Запада, о Шонге, Кашаме и Тарлеоне Многобашенном.

И под конец он спел о Золотом Городе, что лежит за пределами всего. Небывалый Золотой Город, самое прекрасное из Чудес Света. Город целиком из чистейшего золота, с блистающими куполами и высокими минаретами, словно золотая корона, сияющий на вершине некоего далёкого пика на Западе.

И ещё спел про легендарный Кубок, что являет собой величайшее сокровище тех земель. Кубок чеканного золота, обладать которым пожелал бы и великий Император. Испивший из этого Грааля, пел он, навсегда станет Бессмертным и Юным, и будет вечно править Золотым Городом, как его Король. Когда неизвестный Трубадур пел своим восхищённым слушателям, в груди Леодонека запылало пламя и он склонился вперёд, жадно впитывая удивительную песню. Никогда не умирать! Быть юным… вечно! Во имя Восьми Сотен Богов, может ли такое быть?

И когда песня закончилась, и последняя восхитительная нота угасла в тишине, толпа медленно зашевелилась, а потом разразилась рукоплесканиями! И пирующих, и их Короля воспламенило это видение; опьянённые восторгом, лорды и солдаты повскакали на ноги и стены зазвенели от их выкриков.

— О Король, каким походом это стало бы! — проревел один рыцарь, колотя по столу винным кубком. — Приключение, богатство — и Бессмертная Юность!

Другой опьяневший лорд вскочил на стол, вырвал свой меч из ножен и замахал им вокруг головы. — Золотой Город, — вскричал он хрипло. — Все сокровища сказочных царств, богатства Запада! Вот это приключение! — Теперь уже все мужи кричали об этом невиданном поиске и богатствах небывалого Города. Леодонек и сам воспламенился алчностью и сребролюбием, его угрюмая тоска слетела прочь, как мрачный плащ. Вот ответ на его страхи! Бессмертная жизнь! Он запрыгнул на стол и с громким криком выхватил из ножен Делателя Королей.

— Мы сделаем это! — рявкнул он в хмельную толпу. — Мы проложим себе путь к Золотому Городу, пусть даже сами Владыки Ада преградят нам дорогу! — Все рыцари и воины наполнили Зал звенящими обетами и кличами.

Но, среди всех этих криков и неразберихи, неизвестный Трубадур незамеченным покинул зал, склонив голову и пряча лицо в тени, так, чтобы никто не увидел его печальной и насмешливой улыбки.

И так случилось, что Леодонек Сильный и весь его двор выступили, выкрикивая и распевая о чудесах Золотого Города, и покинули дворец и город Кайр, уйдя в ночь и во тьму.

Всю эту ночь они шли на запад, пьянствуя, бахвалясь, размахивая двуручными мечами и лакая красное вино, как воду. И когда заря явила свой светлый лик над кромкой Икраноса, и затопила сиянием все Земли Грёз, то обнаружила их далеко забравшимися по склонам гор, что оберегали эту страну. На они шли, хотя уже более внимательно, всё ещё пылая жадностью и восторгом своих видений. Войско двигалось через горы, задержавшись лишь затем, чтобы совершить набег на поля перепуганных крестьян и забить половину их скота на припасы. Они шли весь тот день, пока солнце поднималось над голубыми горными склонами и спускалось по небу на запад, прямо к их цели. Ранним вечером винные пары окончательно выдохлись в них, они разбили лагерь на скалистом горном перевале и осознали своё положение. И когда лорды и воины вполне уразумели, где находятся и поняли, что выступили посреди ночи, отправившись воевать, они пожелали вернуться, поскольку у многих из них имелись в Кайре жёны и дети, и они не желали покидать тех ради пьяных мечтаний.