Талант новичка

Оказывается, летать в тесной маленькой кабине — это совсем не то, что парить над городом на чоппере.

Чувствуешь себя, как в тюремной камере, которую, к тому же, подвесили в воздухе и временами хорошенько встряхивают.

Уж не знаю, почему у всякого рода богачей считается "крутым" летать на вертолёте...

Лично мне не понравилось.

Но едва сунувшись наружу, я тут же проворно спрятался за надёжной, хотя и тонкой стенкой летучей машины.

— Я думал, мы летим в замок, — если мой голос звучал беспомощно, то только потому что именно так я себя и чувствовал.

Захария, подобно мне высунувшись из люка, чему-то кивнул, а потом двинул в голову машины — пообщаться с пилотом.

— Распоряжение господина Фаберже, — пояснил он, вернувшись. — Сесть на Златой площади, у Златого фонтана. Народ должен видеть своих героев.

— Героев? — голос мой дал петуха.

Не то чтобы я испугался. Просто на улице была такая толпа...

Думаю, что не погрешу против истины сказав, что на этой чёртовой площади собрался весь город.

По крайней мере те, кто мог себе позволить оторваться от трудов праведных в разгар рабочего дня — или пренебречь оными.

И сдаётся мне, лентяев здесь куда больше, чем трудоголиков.

— Тебе же предстоит сразиться с драконами, Макси, — с милой улыбкой людоедки проворковала Зара. — Конечно же, пиарщики ухватились за эту новость, как пираньи за куриную ножку.

— Битва с драконами, да? — улыбнулся я сестрице. — Немного запоздало, как по мне, но всё равно спасибо, что предупредила.

— На самом деле, звучит страшнее, чем выглядит, — вставил Захария. — Ведь у тебя будет Оружие.

Я сжал переносицу. И этот человек говорил, что он мой друг. Почему же тогда он забыл упомянуть, что сражаться с драконами мне придётся ЛИЧНО?..

— Как изобретательно, — промурлыкала у меня над ухом Лилит. — Отправить на битву с драконом того, кто И ТАК считается потерянным. Одним братом больше, одним меньше... Никто и не заметит.

Зато я замечу. Это не считается?..

— Во-первых, — сказал я вслух. — Речь идёт о драконах. То есть, о существах, к которым я лично отношусь с безмерным уважением и пиететом. Не представляю, КАК я буду убивать кого-то из них, — сестрица презрительно фыркнула. Но у брата хотя бы хватило совести отвести глаза... — А во-вторых, — продолжил я. — На кону стоит моя жизнь. Может, это и не Люцифер весть что, но я к ней очень привязан.

— Трудно только в первый раз, Макси, — произнесла Зара таким тоном, словно уговаривала выпить невкусное лекарство. — Но постепенно ты привыкнешь и даже войдёшь во вкус.

Я только хотел уточнить, к чему я должен привыкнуть: к убийствам драконов, или к собственной смерти, но меня прервал Сигоньяк.

— Нужно выходить, — тихо, но так, что это прекратило все споры, сказал барон. — Народ волнуется.

И верно: тишина, которую поддерживала почтеннейшая публика в ожидании будущего монарха, превратилась в негромкий ропот. Ещё чуть-чуть, и ропот перейдёт во всеобщий гвалт, а там недалеко и до потасовки.

Я набрал воздуху, готовясь сделать первый шаг.

— Погоди, босс, — меня придержал за локоть тигр. — Ты что, хочешь появиться перед своими подданными, в первый раз... ВОТ В ЭТОМ?

Презрением, которое сквозило в его янтарном взгляде, можно было разливать в цистерны, а затем окатывать улицы из брандспойта. Для разгона демонстраций — самое оно.

Я оглядел себя с головы до ног.

Стандартный прикид. Как говорят у меня на родине: трусы, майка, фуфайка.

Для студента — в самый раз. А вот для короля...

Я вспомнил, в каком костюме предстал передо мной батя. За его стоимость легко можно было купить половину города. А если добавить туфли и запонки — и вторую половину, вместе с пригородами.

Я вновь свирепо посмотрел на родственников. Захария независимо пожал плечами, Зара фыркнула и отвернулась.

Исподволь, ненавязчиво, у меня начало складываться впечатление, что мои брат и сестра делают ВСЁ ВОЗМОЖНОЕ для того, чтобы дискредитировать меня, как будущего монарха.

Интересно...

Я выдохнул и вновь шагнул к люку.

Что ж, что сделано, то сделано. Заковия получит именно такого короля, какого заслуживает.

Ступив на разноцветную мозаику площади, я выпрямился.

Толпа разразилась криками.

Я почувствовал себя рок-звездой.

Круто всё-таки быть знаменитостью. Все тебя любят, и даже немножко боготворят...

О морду шлёпнулось нечто влажное и мягкое. Как банановая кожура.

Скосив глаза, я вздохнул с облегчением. Слава Люциферу, не всё так запущено. Просто народ решил испытать свежего монарха на прочность... Забросав его по самую макушку цветами.

Колючки со стеблей роз правда, никто срезать не потрудился, но кто я такой, чтобы мешать подданным самовыражаться?

Пару секунд я стоял один, позабыт-позаброшен, под водопадом слегка увядшей зелени, а потом ко мне присоединилась Лилит.

Выглядела она, как статуя из жидкого золота с потрясающей причёской — опять сменила прикид, никто и глазом моргнуть не успел.

Ведьмочка тут же повисла у меня на руке. Толпа разразилась новой волной оваций.

— Не благодари, — улыбнулась Лилит и помахала толпе.

— За что? — тупо переспросил я, и тут мой взгляд случайно упал... на собственный рукав.

На ослепительно белый рукав, с золотым кантом, аксельбантами и таким количеством позумента, что кремлёвская новогодняя ёлка обзавидуется.

На волосах чувствовалась тяжесть головного убора, и я только надеялся, что это не корона.

И не шутовской колпак — насколько я успел узнать Лилит, такие шутки как раз в её вкусе.

На этой позитивной ноте к нам присоединились остальные.

Зара и Захария получили свою порцию аплодисментов — как я заметил, махать толпе их учили специально.

Сигоньяк, Розарио и Крючкотворс скромно пристроились сзади, но и на них вывалили не меньше центнера зелёных насаждений.

Народ сер, но мудр: ему всё равно, в кого швыряться, лишь бы он вышел из дорогого лимузина...

В то время, как мы шли сквозь толпу, под ногами сама собой разворачивалась красивая малиновая ковровая дорожка.

— А как же запрет на магию? — спросил я уголком рта у Захарии.

— Запрет не распространяется на работников сферы услуг, поваров и эскулапов — словом тех, кому без магии никак не обойтись, — так же тихо ответил брат. — Но их фон не превышает уровня трёх-четырёх баллов. Так что будь осторожнее, брат.

— Я?.. Да я кроме чар личины ничего не умею. Да и то... — я вспомнил Железного Арни и ухмыльнулся. — Лучше лишний раз не позориться.

— Заклинание личины даёт резонанс в районе восьми баллов, — встряла сестричка. — И если ты не обладаешь личным золотым запасом в дюжину тонн, карается смертной казнью.

Я икнул.

— Приравнивается к государственному хищению в особо крупных размерах, — пояснила с милой улыбкой Зара. — Но на тебя, конечно же, этот закон не распространяется, Макси. Ты же один из нас, — и она подмигнула.

— Двойные стандарты, — внёс посильную лепту Сигоньяк. — Всегда страдают обычные люди, пока золотая молодежь веселиться на всю катушку.

Причём, идиома "золотая молодежь" из его уст звучала как-то... Ну, словно это вовсе не идиома.

А констатация непреложного факта.

Народ тем временем самовыражался вовсю.

Войдя в раж, добрые граждане закидывали нашу процессию чем ни попадя: серпантином, конфетами в блестящих фантиках, и я бы не удивился, если бы в воздухе появились летающие торты со взбитыми сливками.

Один малец запустил в меня огрызком от яблока.

На него тут же накинулась дородная мамаша, а отец семейства взял обоих в охапку и скрылся в задних рядах. От греха, я полагаю.

— Долго ещё? — спросил я уголком рта у Захарии.

— Видишь замок на холме? — спросил братец. Я посмотрел вдаль. Там колыхалось похожее на воздушное пирожное облако. Приглядевшись, я с восторгом и трепетом осознал, что это и есть Златой Замок, который мы видели из окна вертолёта...