Логово деспота

— То есть я красавчик? — улыбаюсь, заводя автомобиль и выезжая на трассу.

— Из четырёх предложений, которых я произнесла, ты вырвал из контекста именно это? — злясь спрашивает киса.

— Это единственное, что меня заинтересовало. — безэмоционально произношу, не убирая взгляд от дороги.

— Идиот. — даже несмотря на неё, знаю, что сейчас малышка закатывает глаза, и выглядит это чертовски сексуально.

— Ты не вернёшься в подвал. Сегодня мы пошалим, в наказание и поощрение, а затем я заселю тебя к себе. — говорю, и она прыскает так, будто я говорю что-то сумасшедшее.

— А что, в доме комнат больше нет? — издёвка в голосе заставляет меня искренне хохотнуть.

— Хочу, чтобы ты была под боком. — извращённо провожу по её бедру, от чего девчонка сводит ноги.

Второй пункт, первого этапа: "Держать максимально близко к себе." И этот этап полностью закрывается. Она будет рядом. Вплоть до того момента, когда влюбиться. А она это сделает, я знаю. Конечно, если не умрёт. Хмыкнув своим мыслям, въезжаю во двор особняка, ворота которого моментально закрываются за машиной.

Крепко сжав руку девушки, веду её в комнату "С". Хочу приступить ко второму этапу "Возбудить, и оставить без разрядки." Открываю дверь электронной картой, и вхожу, включая свет.

— Я её себе не так представляла. — пожимает плечами, осматривая совершенно обычный интерьер.

— Так? — продавливаю кнопку в стене, активируя выдвижной шкаф с игрушками.

— Всё ровно не так. Где красные стены? Цепи? Наручники? Море фалоиметаторов в конце концов? — на лице играет усмешка, и я принимаю скрытый вызов в её глазах.

— Это какую же порнуху ты смотришь, милая? — спрашиваю намереваясь разозлить, но дама лишь улыбается.

— Разную. — передёргивает плечами, разглядывая серое кресло, с чёрными пристёжками для рук и ног.

Вот с ним мы сегодня и поиграем, раз тебе так понравилось..

— И как? Нравится? — продолжаю поддевать, но у меня снова не получается.

— Нет! — чихает Мария. — Даже не заводит. — чешет миниатюрный носик.

— Иди сюда. — приказываю, и она медленно приближается.

Только сейчас замечаю, что крошка стянула обувь, и сейчас совершенно босиком. Красивые маленькие пальчики, так и просятся в рот. Повторяю за ней, и сбрасываю туфли, отшвыривая их в угол комнаты. Куколка подходит так близко, что её грудь еле заметно касается моего торса, но мне этого достаточно. Дыхание заволакивает прекрасным ароматом ванили. Она даже пахнет невинно. Как мило. Киска с острыми зубками, и запахом маленькой овечки. Именно эта ядерная смесь безумно возбуждает, и я уже переминаюсь от мешающего мне стояка.

Но её казалось бы совершенно ничего не беспокоит. Дыхание ровное, спокойное. Неужели малышке даже не страшно? Это раздражает, и я с тяжестью подавляю в себе приступ гнева.

С жадностью рву на ней рубашку, и она немного вздрагивает. Спускаю и без того открытые шортики, и любуюсь прекрасным видом кружевного женского белья. Невероятно красивая. Неземная. О такой мечтает каждый второй житель соединённых штатов Америки, а она у меня. В доме. В комнате. В руках.

Поднимаю крошку над полом, и несу к тому самому диванчику. Пристёгиваю руки, и широко разведённые ноги. Она не сопротивляется. Но и не горит желанием, что совершенно сбивает с толку. Беру шёлковую кисточку, и провожу ей по прекрасным изгибам женского тела. Там, где обычная девушка уже изнывала бы от интимной жажды, Мери сидит и зевает. ЗЕВАЕТ! Решаю не тянуть с прелюдиями, и достаю из шкафчика небольшой вибратор.

Подхожу, и опускаюсь на колени между длинных ног девушки. Отодвигаю краюшек трусиков, открывая себе вид на розовые лепестки, великолепно манящие прикоснуться к ним. Включаю прибор, и припадаю равномерными вибрациями к чувствительному клитору. Ни единого всхлипа, ни единого стона. Пустое непроницаемое лицо. Плюс к массажёру прибавляю пальцы, и начинаю водить по складочкам. Они сухие. Не возбуждена. Совсем. Снова поднимаю голову, и вижу в её глазах. слёзы?

— Что такое? Больно? — наскоро убираю технику, и присаживаюсь рядом отцепляя захватки. Сегодня я собирался помучить её жаждой наслаждения, но никак не болью.

— Нет, Дин! — она всхлипывает, и когда я освобождаю последнюю руку прижимается к моей груди, и содрогается в рыданиях. — Я фригидная! Совсем! Я никогда в своей жизни не испытывала желание, и тем более оргазм. Когда ты сказал. что мы пошалим. я подумала, что у меня есть шанс проверить, есть шанс на то, что я не продолжу быть бесполезной для мужчин! — её слёзы буквально насквозь промочили кусочек моей рубашки. — Я никому не нужна! Да ты даже насиловать меня такую не захочешь! — истерически хохотнула. — Так ведь неинтересно. — она права, но я молчу. — Отпусти меня, всё ровно от меня нет никакого толка. — надувает щёки, и тут мне становится тепло на душе. Как ребёнок. Она как ребёнок. — Я вернусь в Россию, и буду как раньше жить совершенно одна, в своей взятой в ипотеку квартире.

— Сначало идём спать. Разберёмся со всем завтра. — поднимаю её на руки, и закрыв за нами дверь несу в свою спальню. Мне действительно теперь она не нужна. Второй этап покрылся медным тазом, игра стала не интересной. Она не сможет просить о сексе на десятом этапе, если она его никогда в жизни не захочет. Но в то же время, я не хочу её отпускать. Эта кошечка поставила клеймо на моём члене, и если он не побывает в ней, то больше ни за что на свете не встанет.

Укладываю заснувшую на моих руках малышку, и примостившись рядом, нежно обнимаю за талию.

Сейчас нам обоим нужно поспать.

12. Ужасное утро.

Мария.

Просыпаюсь от того, что чья-то рука камнем падает на мою спину. Раскрываю глаза, наблюдая за мирно посапывающим парнем. Правая нога затекла, ведь она мастерски скрестилась с его ногами. Боже! Что я ему наговорила вчера?! А главное зачем? Я очень давно так не плакала. Точнее никогда.

Осторожно вытаскиваю ножку из цепкой хватки, и ложусь на бок. Во сне Дин выглядит довольно милым, и на щеках даже периодически появляются характерные ямочки. Ресницы изредка подрагивают, будто бы ему снится что-то тревожное. Только убрав взгляд от его лица понимаю, что он раскрыт по пояс, а ладонь покоится на моей ягодице. Почему-то из-за этого внутри появляется нелепая тревожность, которую раньше я никогда не ощущала.

Рука сама собой тянется к размеренно вздымающейся груди. Пальцы очерчивают грудную клетку, и аккуратно спускаются по эталонному торсу, ощупывая каждый каменный кубик идеального пресса. Дальше машинально ныряют под одеяло, и безмятежно бегут по резинке мужских трусов.

— Ты играешь с огнём. — вдруг слышится заспанный хриплый голос, и моё запястье с силой сжимает мужская рука.

Резко переворачивается, и нависает надо мной, упираясь каменным стояком в живот. Подхватывает вверх вторую руку, и придавливает их своей над головой. Тяжело дышу, как будто меня впоймали за воровством, или обманом. Со мной такого не было, но этот прилив адреналина чем-то напоминает… счастье?

— И что же этот огонь сделает? — с вызовом смотрю на него, задыхаясь от жара мужского дыхания.

Прижимается к моим губам, прикусывая нижнюю, и тихо рыча. Этот звук как ни странно приятно радует уши, заставляя почувствовать себя верховной жрицей, управляющей эротическим желанием. Нет, я не хочу его, но теперь появился маленький фетиш над ним издеваться. Он хотел заставить меня страдать от не полученного наслаждения? Так почему же я не могу отомстить?

Всё ровно придётся торчать здесь, пока не решится вопрос с Алексом. Ещё только третий день… А суд через неделю..

— Знаешь, что детка? — выдыхает мне в губы, не на долго отстраняясь. — Сделай мне приятно. Идём со мной в душ.

— Во-первых, я не умею. — выкатываюсь из-под парня, цепляя за собой простынь, и молниеносно в неё заматываясь. — А во-вторых… кто первый встал, того и тапки! — со всех ног несусь в ванную, и чудом успеваю закрыть за собой дверь.