Западня

— Есть! — выкрикнул охранник и, наверное, завилял бы хвостом, если бы он у него был.

— Не ори, — сказал Артем и направился к машине, невесело рассуждая по дороге: «Может, опять в клинику положить на месяцок. Когда она последний раз лечилась? По-моему, полгода назад. Пора, пора поддержать ее нервишки. И мне спокойней будет. Там решетки на окнах, присмотр хороший. А дома все время бойся, что опять сбежит. Птичка моя вольная, когда ты уже угомонишься. Ведь знаешь, что никуда от меня не денешься. Доченька- то твоя у меня».

Артем кивнул водителю, тот вылез из машины и быстро подошел к нему.

— Я сам поеду. Алина больна. Так что, ты тоже дома. Смотри тут. Занимайся в гараже, проверь машины и помогай охране.

— Хорошо, Артем Сергеевич, — ответил Виктор.

— Сколько раз тебя учить! — закричал Артем, — Как надо отвечать?

— Есть, — бодро ответил водитель и вытянулся по стойке смирно.

Строгонов открыл дверцу машины и бросил быстрый взгляд на окно комнаты жены, которое выходило во двор. Затем сел за руль и выехал за ворота.

Глава 2. Кажется, я люблю его

В этот день биологичка опять заболела. На втором уроке в одиннадцатом классе, в группе химико-биологического профиля по расписанию — биология. Уже прошел слух по школе, что урока не будет. Но выпускники, народ ответственный, не то, что какие-нибудь восьмиклассники, которые давно бы сбежали с урока. Старшеклассники сидели в кабинете биологии, ожидая классного руководителя Любовь Михайловну Громову. Она должна была разъяснить, что делать. Будет замена другим уроком или можно сорок пять минут потратить на собственные нужды: списывание у одноклассников домашнего задания, зависание в телефоне или пустую болтовню от нечего делать. Биологичка болела часто, что нервировало ребят страшно. В соответствии со здоровым эгоизмом, присущим молодым, их не интересовало, чем болеет учительница и насколько серьезно. Их волновал вопрос подготовки к профильному экзамену по биологии, который неумолимо приближался.

На дворе стоял нежный март. Просыпались деревья в школьном палисаднике, тянули навстречу весеннему солнцу голые ветки, на которых уже начинали раскрываться, слипшиеся от долгого зимнего сна, юные почки. Но в этом году ребят не возбуждала весна. Их волновал и вводил в трепет предстоящий ЕГЭ, который с каждым днем угрожающе надвигался.

Среди общего гомона, стоявшего в аудитории, дверь раскрылась. В класс вошла Любовь Михайловна, классный руководитель одиннадцатого класса и какой-то парень с длинными до плеч волосами, в джинсах, старом вязаном свитере и с рюкзаком за плечами.

Класс мгновенно смолк, уставившись на пришельца.

— Это что за чудо природы! — воскликнул Кеша, сынок богатеньких родителей, предводитель местных пацанов и любимчик девчонок.

— Новый слесарь-сантехник, что ли? А дядю Сашу что, уволили? Допился?

По классу прокатился дружный хохот.

— Вяземский, прекрати пороть чушь! — рыкнула своим хорошо поставленным учительским голосом Любовь Михайловна и подтолкнула новенького вперед.

— Сергей Лозовой! Прошу любить и жаловать. Будет учиться в нашем классе, — она строго посмотрела на старшеклассников, предвосхищая еще какую-нибудь насмешку.

— А что, со своей школы его выгнали? Не дали даже экзамены сдать? — снова осклабился Иннокентий, вытянув свои долговязые ноги в проход.

— Это не твое дело! — прикрикнула учительница на Кешу и повернулась к новенькому:

— Иди, Сергей, садись за вторую парту с Алиной. Альбины сегодня нет, там свободно. А потом я соображу, куда тебя посадить. Так-то все места заняты. Но ничего притащим еще одну парту из кабинета немецкого языка. Там есть лишняя.

— Че это сразу к Алине, — заволновался Кеша, — может, я к ней хочу. Пускай на мое место садится пока, а я к ней.

— Рот закрой — оборвала его классная. — Много болтаешь сегодня, отцу позвоню!

— Ладно, ладно! Сразу под дых, Любовь Михайловна. Это как-то не по спортивному. Вы же бывшая спортсменка, учитель физической культуры! Культуры! — он поднял указательный палец вверх и закатил глаза под лоб.

— Балабол! — улыбнулась учительница, направляясь к выходу.

— Любовь Михайловна! — закричали ребята, повыскакивали с мест и окружили учительницу.

— А как же урок? Мы уже на три темы отстаем. Темы сложные, самим не осилить. Родители репетиторам итак чуть не всю зарплату отдают. Нам же экзамен сдавать. Потом сами будете ругать, что плохо сдали. Да и не поступим мы с такими знаниями. Сколько можно болеть. Может другого учителя администрация поищет. Ну, правда, же! Экзамен на носу!

— Что я то, могу сделать! — отбивалась Любовь Михайловна, — Администрация в курсе. Не хватает учителей.

Новенький Сергей наклонился к Алине и тихо спросил:

— А какую тему вы проходите?

— Фотосинтез, как пример пластического обмена, — сказала Алина, с любопытством разглядывая новенького, который уже расположился рядом с ней за одной партой.

Вдруг Сергей встал, подошел к доске и поднял правую руку.

Ребята, увидев парня, стоящего в такой странной позе, удивленно смолкли и уставились на него.

Кеша тут же перевел внимание на себя:

— О! Новенький желает речь толкнуть. Или ты в туалет просишься?

Несколько человек засмеялись, но остальные с интересом ждали, что будет дальше.

— Если Вы не против, я мог бы объяснить эту тему. Дело в том, что я уже прошел ее.

— Во дает! — вырвалось у разозлившегося Кеши, который видел, какое впечатление новенький произвел на ребят, особенно, на Алину.

— Каким ветром к нам Нобелевского лауреата занесло. Может, это второй Перельман! Внешний вид соответствует: кроссовки по три рубля и свитер, наверное, с бомжа снял.

Ребята насмешливо смотрели, чем закончиться это представление.

Сергей, ничуть не смутившись, повернулся лицом к доске, взял мел и стал быстро писать формулы и рисовать схемы. Класс понемногу успокоился. Ребята с удивлением следили за новеньким, которому уже не хватало доски.

Парень обернулся, слегка крякнул в кулак, и начал быстро объяснять, перемежая вопросами:

— Здесь понятно? Здесь ясно, откуда, что взялось?

Старшеклассники, стряхнув первое оцепенение, начали записывать в тетради с доски, время от времени, перебивая новоявленного учителя вопросами.

Сергей останавливался и терпеливо разъяснял.

Любовь Михайловна сидела за учительским столом, раскрыв рот, как ворона, собирающаяся сказать: «Кар», но увидев что-то блестящее, застыла от удивления.

Прозвенел звонок. Ребята одобрительно зашумели.

Сергей вернулся за рюкзаком на свое место рядом с Алиной.

— Возьмешь надо мной шефство? Я в этой школе пока ничего не знаю, — просто, без всякой напыщенности и самомнения сказал Сергей, глядя на Алину своими глубокими умными глазами.

— Угу, — ответила Алина, и почему-то покраснела. Чтобы никто не заметил, она нырнула под парту, как будто поднять упавший карандаш, потом выпрямилась и стала быстро убирать тетрадки в рюкзак.

— А, ты, только эту тему сечешь? — подскочил к Сергею староста класса Алекс.

— Да нет. Я уже весь учебник прошел самостоятельно. Я репетиторством занимаюсь. Вот и пришлось изучить все наперед, — спокойно сказал Сергей.

— Народ! — закричал Алекс, оборачиваясь на одноклассников. — Мы спасены! Серый будет вместо биологички! — потом снова обратился к новенькому.

— Ты же не против, вести у нас биологию, пока учительница выздоровеет? Или тебе платить надо? Сколько ты там берешь за свое репетиторство в час?

— Нет, что ты, — поспешно сказал Сергей. — Конечно, я помогу, — и, посмотрев на Алину, добавил, — бесплатно.

К концу учебного дня Алине казалось, что она знает Сергея давно. Ей так легко было с ним. Они разговаривали обо всем. Сергей рассказывал о себе, о том, почему они с мамой вынуждены были срочно переехать и сменить школу. О своей мечте стать врачом. Алина тоже рассказывала о себе, о родителях, о школе.