Его маленькая заложница

Ринат жестко проходится губами по моей незащищенной шее. Всасывает кожу. Раньше мне казалось, что засосы и следы от поцелуев — удел пятнадцатилеток, которые понтуются этим друг перед другом. А сейчас я мурлычу из-за такого жесткого напора чужих мужских губ.

Хочется еще. Больше. Чтобы на коже оставались его следы.

Пытаюсь дышать, но ничего не выходит.

Только хрипы какие-то. Беспомощные стоны. Грудь наливается тяжестью, соски ноют, затвердев.

— Ноги разведи немного, — хрипит мне на ухо Ринат, а у меня колени сами разъезжаются.

Наклоняюсь вперед, прогибаюсь еще сильнее. Ерзаю, трусь бесстыдно о возбужденный большой член.

Боже, я как кошка в течке. Самой от себя тошно, но не могу отказаться от удовольствия, которое покалывает в каждом квадратном сантиметре тела.

— Пожалуйста… — мычу, когда Ринат проталкивает внутрь моего сжавшегося тела один палец.

— Вошка во вкус, девочка? — новый шлепок по открытым ягодицам.

Жжет кожу, но это приятная боль. Она захлестывает с головой, выбивает все лишнее из мыслей.

— Прогнись еще, — давит на поясницу. — Предложи мне себя.

Я умолять готова. Кричать, просить, требовать.

Все тело стало невероятно чувствительным.

— Не могу…

Ринат усмехается. Это очень режет, но я и правда не могу сейчас собрать себя по кусочкам, чтобы начать мыслить здраво. Все отходит на второй план.

Он ласкает меня между ног. Водит пальцами по голой плоти, давит на клитор шероховатыми подушечками, щелкает по твердому комочку нервов. Бархатная головка проскальзывает по складкам, слегка давит на вход.

Но дальше — ничего. А у меня уже в черепной коробке одна сплошная вата.

— Столько спорила со мной, а теперь сама на член просишься, — берет меня за бедра. Тянет на себя. — А знаешь, маленькая, я готов потерпеть. Что я там тебе обещал, помнишь?

— Что?.. Ринат, пожалуйста…

— Так сладко просишь, — входит немного, толкается внутрь толстым стволом. Лишь на пару сантиметров. — Не смей трогать себя без меня. Накажу так, что точно не понравится, — медленно тянет мои трусики на место.

Штаны следом.

Ткань в промежности неприятно прилипает. Внизу живота все скручивает, тугой узел больно пульсирует.

Оборачиваюсь, смотрю на Рината жалостливо.

Я ведь вижу, что он тоже все еще возбужден.

Блестящий от моей смазки член прижимается к животу. Прямо на моих глазах он обхватывает его кулаком и проводит несколько раз вверх и вниз.

— Спрячь этот похотливый голодный взгляд, котенок, — снова ухмылка, которая жалит изнутри. — Сначала в баню сходим, потом уже я поваляю тебя на этом диване. Но позу запомни, мне понравилось. Именно так возьму тебя в первый раз.

Он уходит. Уходит…

Никогда в жизни мне не хотелось накинуться на мужчину, но сейчас я близка к этому. Один шаг отделяет от срыва.

Что Ринат со мной делает?..

Глава 19

Ринат

Баня выходит не слишком жаркой. Не хочу, чтобы Инь тут в обморок хлопнулась из-за высокой температуры. Она мне еще живая и в сознании нужна.

Член до сих пор ломит. Колоссальных усилий мне стоило оторваться от ее готового принять меня тела. Но так даже лучше, теперь шипящий котенок распален до предела. Сама на меня запрыгивать будет, а я еще подумаю, трахнуть ее или замотать в одеяло, чтобы не шалила.

Хорошо здесь у Яра. Дом, правда, покосился уже, но в целом природа успокаивает. В таких местах жизнь течет иначе. Задумываешься о многом, работаешь руками. Голова отдыхает от суматохи каменных джунглей.

— Ты куда спряталась? — захожу в дом, готовый к нападению.

Котенок хоть и мелкий, но когти выпускать умеет. А уж перспектива оказаться подо мной вообще временами доводит Ину до ручки.

Включаю свет на полную, благо за домом присматривают, и генератор работает исправно. Вода тоже есть, так что нельзя сказать, что мы уж слишком далеко ушли от цивилизации. Развлечений только мало. Для Ины где-то здесь книжки должны быть, их еще Лия читала, когда Яр ее здесь удерживал.

А у меня только один приятный способ проводить досуг. И он сейчас где-то от меня прячется.

— Ты думаешь, игры в прятки спасут твою очаровательную задницу от меня?

Половицы скрипят над головой. Совсем забыл, что здесь имеется и второй этаж.

— Спускайся, привидение. Я тебя все равно оттуда достану.

Секунд через тридцать скрип повторяется, только на этот раз он звучит со стороны лестницы. Иду туда, чтобы в случае чего поймать девчонку. Сломанные конечности мне точно не нужны.

— Баня готова, — оповещаю пышущий гневом паровозик, плюю на условности и закидываю Инь на плечо.

— Варвар! — пищит это непоседливое чудовище, болтаясь вниз головой.

Поворачиваю голову в сторону, приспускаю ее штаны и вгрызаюсь зубами в сочную половинку маленькой попки. Шлепаю по тому же самому месту, на улице подкидывая Ину, чтобы перехватить поудобнее, и захожу во вторую постройку, где уже все готово к моему следующему плану.

Я нашел здесь пару неплохих веников и уже успел замочить их, чтобы ветки с листьями размокли.

Перед глазами давно стоит подтянутое извивающееся на лавке тельце. Как следует Ину отхожу, все взбрыки припомню.

— Раздевайся, красавица. Или ждешь, пока я пример подам? — берусь за футболку, стягиваю с себя лишнюю тряпку, пока кукла потирает свою сочную жопку. Как раз в том месте, где я укус оставил.

— А если мне плохо станет? — опять провоцирует своей непокорностью.

— Не станет. Я сильно не топил.

Внутрь, пригибаясь из-за низкого дверного приема, Инь входит с опаской. Трусы она все-таки не стала снимать, грудь решительно прикрыла руками. Прям монашка, иначе не назовешь.

— На лавку ложись, — киваю на верхний ряд.

— Это зачем еще?

Достаю веник из тазика, Ина чуть не отпрыгивает прямо на печку. В последний момент удается обвить рукой ее талию и рывком дернуть на себя.

— Наказывать буду, — нахально сгребаю сетку на ее заднице и натягиваю материал так, что малышке приходится с глухим свистом встать на носочки. Слишком чувствительно ощущается ткань.

— Ты об этом ничего не говорил. Я не хочу.

Отбрасываю веник назад и подхватываю девочку под бедра. Чтобы не упасть, она обнимает меня за шею. В глаза смотрит, пытается сразить одним только разъяренным взглядом.

— Малыш, я сильнее в несколько раз, и тебе в этой деревне никто не возьмется помогать. Давай ты спрячешь свои зубки и побудешь, наконец, хорошей девочкой? Тем более что совсем недавно сама же просилась на мой член.

— Ошибка…это была ошибка… — бормочет сдавленно, пытается сдвинуть ноги, когда я усаживаю ее на лавку и тут же кладу ладони на внутреннюю сторону молочных бедер.

— У тебя до сих пор здесь, — надавливаю двумя пальцами на прикрытую бельем промежность. — Все очень чувствительное. Ложись на живот, котенок, потом я доведу тебя до оргазма.

Немного подумав, Инь забирается с ногами на лавку и вытягивается на ней, подложив под голову руки.

Точеная спина, выемка позвоночника, соблазнительные ямочки прямо над кромкой маленьких трусиков. Член снова дергается, яйца сводит от тяжести.

От первого удара хвойным веником Инь выгибает. Попка взмывает вверх, с ее губ срывается тихий стон. От неожиданности.

Я не бью сильно, скорее оглаживаю ее тело. Прохожусь по напряженным икрам, поднимаюсь к сжатым бедрам.

— Ножки раздвинь, — наклоняюсь к ее аккуратному ушку. — Я тебя потрогаю немного.

— Не надо, — пищит, ощутив мою ладонь под сеткой на упругой половинке.

Откладываю пока веник, подцепляю с двух сторон резинку трусиков. Стягиваю их к щиколоткам, а сам зубы стискиваю, потому что желание развернуть ее к себе и ворваться в мокрую дырочку стремительно растет с каждой секундой. А оно еще на входе в парилку было на пределе.

Смотрю на моментально покрывающуюся мурашками кожу, обхватываю тонкие щиколотки. У меня пальцы на них легко смыкаются.