Наша Няша

– А, знаешь, ты всего лишь заблуждение ума, бегущего от Истины в Мечту! – загремело из трубы вентиляции, отчего на саму декламаторшу посыпалась ржавчина и прочая труха.

– Что ты имеешь в виду?! – всего на несколько секунд отвлеклась нимфа, спросив обычным голосом без эффектов.

– Ты суетна?! Глупа?! Ты маска! Ты видение! Пускай в тебе и славят красоту! – презрительно закончила торжествующая смертница, слегка переиначив концовку.

– Мы женщины всегда сожалеем, не узнав, что могли получить! – вернулась нимфа к работе наипроникновеннейшим голоском супер искусителя. – Однако, не получили, следуя вздорным капризам!

Наблюдательность, концентрация, интеллект и мудрость нашей Няши просто закончились. Силовая ветка печально обнищала, не обещая помощи на случай, если хозяйке приспичит пойти в первую свою и последнюю атаку. Активные умения уполовинило – сколько трудов псу под хвост!

Страшно обидно. Потеря-то безвозвратная. Всё придётся начинать почти сначала. И кое-кто ей за это ответит.

Машуль, ты в порядке?

А ты?

Сижу на точке возрождения. Жду тебя.

Я скоро. Сейчас нимфа меня добьёт, и вместе посмеёмся.

Над чем?

Они его не получат. Жаль, что не увижу их лиц.

Спрятала?

Я же у тебя умница?

Ты у меня настоящая боевая подруга. Хотя я предпочёл бы тебя не втравливать.

А ты здесь причём?

Потом признаюсь. Сейчас хочу признаваться только в любви.

Давай.

Всё в ней гармония, всё диво, всё выше мира и страстей.

Ты же не любишь Пушкина.

Зато люблю тебя.

Лапа вновь протестировала нору на глубину. И на этот раз сцапала добычу – здоровье опасно замигало красным. Её вытащили наружу, поднеся к оскаленной морде то ли гориллы, то ли гиены. Маняша скорчила машине рожу: её и не такие монстры на зуб пробовали. Колобок-колобок, я тебя съем.

КМ подковылял к хозяевам и сунул им под нос беспечно болтающий ногами кусок мяса. Сам конструктор системы «Кибер-братья» – оценила Маняша уровень интереса к своей персоне. Надо же.

Гигант киборг с безлико пропорциональным лицом смотрел на мелкую паршивку бесстрастно. Зато нимфа рядом с ним и не думала скрывать чувств: злилась, явственно чувствуя себя униженной.

– Ты уже отдала его, – констатировал системник под ником Бустер_001.

– Надоело таскать это барахло, – как смогла, пожала плечами в стальном кулаке предназначенная для заклания жертва.

И, кстати, уже не девственница.

– Могу я спросить: кому ты отдала рол? – спокойно осведомился человек, не опускавшийся до мелочных чувств. – У твоих спутников его не оказалось.

Значит, все ребята на возрождении – поняла Маняша. Считай, погибли. И в оставшихся на месте гибели вещах бессовестно рылись эти мародёры. Фу! Какая гадость.

– Нет. Не можешь. Это не твоё дело, – ледяным тоном, однако вежливо напомнила она правила игры.

– Согласен, – всё так же невозмутимо согласился он. – А чем ты так разозлила нашу Моргану? Чьи стихи?

– Шарля Бодлера.

– Всё, закончили! – коротко протрубил отбой конструктор кибратов, которых бесы так мечтали уесть.

А уела какая-то мелкая немочь с единственным боевым навыком: умением показывать язык.

– Убей, – приказала нимфа машине.

Мстительно улыбнувшись какой-то там презренной помещице, которую в три счёта раздела почти донага.

– Зачем? – впервые выказал раздражение Бустер.

Ответа сладкоголосой мерзавки Маняша не услышала. Её голова моментально оказалась в пасти. На шею опустилась гильотина зубов, и свет в глазах померк.

Эпилог

– Испугалась? – сгрёб её в объятья идеально скроенный гигант.

Идеал и образчик всего на свете. В одних трусах.

– Чего? – заболтала она ногами и замолотив кулаками по его каучуковой груди. – Пусти!

Отпустить её этот болван не успел: она опять умерла. Потому что кое-кто не умеет соизмерять свои чувства к женщине с её выносливостью, только-только начинавшей набирать очки. Оказавшись вновь на той же площадке возрождения, Маняша первым делом проверила уровень: она скатилась до пятьдесят третьего буквально в считанные минуты.

Ладно, один пожертвовала во имя справедливости. И мстительного желания полюбоваться на рожи обмишурившихся преследователей. На это не жалко. Но ещё один уровень у неё отняли просто идиотским манером! Думая чем угодно, только не головой.

– Прости, – пожал плечами Тур, вновь протянув к ней руки.

– Только тронь! – прошипела Маняша, отскакивая. – Нашёл Дездемону, – проворчала она, усаживаясь на зеркально отполированную площадку возрождения. – Всю жизнь мечтала умереть задушенной.

– Скушай пилюлю, – подошла к ней Яра, протянув на ладони сразу три капсулки регена. – Одеться не хочешь? Ты, – кивнула она корду, – кстати, тоже засиделся в неглиже. Девчонок клеишь?

Тут Маняша заметила, что их точка возрождения, вообще-то, расположена не в интимно устроенном местечке вроде туалета. Они расселись чуть ли не посреди площади Бесомора. Рядом то и дело вываливались из воздуха игроки в одном бельишке: перевозбуждённые и готовые немедля вернуться в битву.

А вокруг прогуливались горожане НПС вперемежку с игроками. И девицы всех мастей с удовольствием пялились на мускулистых атлетов с горящими глазами. Которые тут же торопились облачиться в поднесённые товарищами комбезы и вернуться на поле битвы. Только её идеал устроил себе отдых на пляже – зонта и ластов не хватает.

– Спасибо, – улыбнулась Маняша Яре, принимая протянутый комбез.

Оделась, старательно игнорируя насмешливые взгляды тех же девиц: сплошь фигуристых, смазливых и завлекательно одетых.

– Ты вроде предложение мне сделал, – иронично напомнила невеста разлёгшемуся в привольной позе заголённому жениху.

Хотела его уколоть: дескать, какого же чёрта ты выставился напоказ? Будто предлагаешь себя пристроить в «хорошие руки». Но Тур её опередил:

– А положительного ответа вроде ещё не получил.

– Кстати, – встрепенулась Маняша, вспомнив кое-что им сказанное, пока её выковыривали из вентиляции.

Верней, написанное – что, как известно, топором не вырубишь.

– Хочешь узнать, куда я тебя втравил? – внезапно помрачнел он, резко сев.

– Ну, я пошла, – моментально посерьёзнела прежде насмехавшаяся над ними Яра.

– Ты в курсе? – остановила её слегка обалдевшая Маняша.

Хотя после всего пережитого в этом дивном мире постапокалипсиса ей вроде уже удивляться не пристало.

Эти двое обменялись тяжёлыми взглядами заговорщиков, никак не желавших, чтобы их выводили на чистую воду. И Маняша вдруг поняла: они ей дороже любой правды, которую на неё не торопятся обрушить. И которая может испортить ей жизнь начинающей счастливой женщины.

– Я в курсе, – вздохнув, выдавила из себя Яра, не глядя ей в глаза.

– Ну, и хорошо, – с максимально натуральной беспечностью отмахнулась Маняша. – Лучше скажите: вы уже прекратили разносить мой остров? Или я правильно поняла, куда все так торопятся?

– Война в самом разгаре, – медленно, почти по слогам разочаровала кибра. – И закончится нескоро.

– Ты же вроде согласилась на переезд, – напомнил Тур, наоборот пожирая её придирчивым взглядом.

– Это да, – нахмурилась Маняша, почувствовав, что сейчас объявит кое-кому войну. – Я согласна на другой остров. Но вовсе не обещала, что позволю вам уничтожить всё моё добро. Нажитое, между прочим, непосильным трудом моих людей. Они там, значит, строили, не покладая рук! – уже буквально шипела она, распаляясь всё больше. – Вкалывали, себя не жалея! Даже дети трудились. А вы теперь…

– Цыц! – выпалил Тур и похлопал по площадке рядом с собой: – Сядь и помолчи.

Всё-таки он решился – поняла она. И вмиг остыла. Подошла и села, нарочно прислонившись к нему плечом. Пускай знает: никаким даже самым паршивым признаниям она больше не позволит сломать себе жизнь. Кроме одного: он женат, и у него трое детей.