Страница 54 из 92
История собственно Казахского ханства начинается со второй половины XV в. История его образования связана с откочевкой между 1458 и 1462 гг. части населения Узбекского улуса во главе с непокорными султанами — потомками Урус-хана — в пределы Моголистана и распадом так называемого государства «кочевых узбеков» после смерти Абу-л-Хайр-хана в 1468 г. Обратимся к источникам и изложим, что было в Узбекском улусе (Восточном Дешт-и Кипчаке) до образования Казахского ханства и как сошлись в истории события и действующие лица той поры. «До» длилось долгих сорок лет — сакраментальное число. Вот несколько штрихов к портрету той эпохи.
В конце 20-х годов XV в. на территории Узбекского улуса существовало несколько независимых владений: к северу от Аральского моря, между реками Сары-Су и Эмба, находился улус Шибанида Джумадук-хана; западнее — Мангытский улус, которым тогда владел, уже упоминавшийся выше, Гази-бий; Шибанид Мустафа-хан правил на Атбасаре, Кепек-бий и Адаб-бек буркут — в области Туры; на Тоболе располагались владения Махмуд-Ходжа-хана. В такой политической обстановке выдвинулся юный Абу-л-Хайр-султан, фигура важная в истории Восточного Дешт-и Кипчака.
Историческое значение ханствования Абу-л-Хайра (1428–1468), по словам В.В. Бартольда, определяется тем, что он был «основателем могущества» кочевых узбеков Дешт-и Кипчака и именно при его царствовании среди населения Узбекского улуса произошел тот раскол, в результате которого собственно обитатели степей, с тех пор названные казаками, отделились от остальной части народа.
Его родословная: Абу-л-Хайр — сын Давлат-Шайха, сына Ибрахима, сына Пулада, сына Минг-Тимура, сына Бадакула, сына Джучи-Бука, сына Банийал-Бахадура, сына Шибана, сына Джучи, сына Чингиз-хана. Здесь же отметим, что наиболее подробное освещение событий, происходивших в Узбекском улусе в 30-60-х годах XV в., мы находим у авторов XVI–XVII вв. — Масуда б. Усмана Кухистани, Мирзы Хайдара, Махмуда б. Вали, — тогда как мусульманские источники, написанные в близкое к этой эпохе время или при внуке Абу-л-Хайра Шейбани-хане (ум. в 1510 г.), не обнаруживают столь хорошего знакомства с рядом деталей из жизни народов, кочевавших на просторах нынешних казахских степей.
Согласно Кухистани, автору исторического сочинения под названием «История Абу-л-Хайр-хана», Абу-л-Хайр родился в год Дракона, 1412 г. (в качестве года хиджры приводится 816/1413-14 гг.). Он рано осиротел; ему пришлось служить у другого потомка Шибана, Джумадук-хана, и участвовать в его борьбе за верховную власть в степи. Вот Джумадук повел войско против мангытских беков, но мангыты «разметали войско Джумадук-хана, а воинов его обратили в бегство и рассеяли. В этой битве и этом сражении по воле всемогущего господа Джумадук-хан погиб». Шестнадцатилетний Абу-л-Хайр-оглан был захвачен в плен, но по решению мангытских биев отпущен на свободу. После гибели Джумадука он довольно быстро сумел найти поддержку у господствующей верхушки многих племен Узбекского улуса. В 1428 г. (год Обезьяны; в качестве года хиджры приводится 833/1428-29 гг.) в области Тура (Западная Сибирь) в возрасте 17 лет Абу-л-Хайр был провозглашен ханом. В числе участвовавших в избрании Абу-л-Хайра ханом, согласно источникам, были не только султаны, предводители племен и родов, бахадуры, но и представители мусульманского духовенства. Среди приверженцев Абу-л-Хайра упомянуты представители следующих племен: кыйатов, мангытов, чинбай, йиджан, каанбайлы, табгут, дурман, кошчи (кушчи?), утарчи, найманов, украш-найманов, тубай, таймасов, чат, хытаев (кытаев), барак, уйгуров, карлуков, кенегесов, уйсунов (уйшунов), конгратов, курлаутов, ички, мингов, туман-мингов, туманов и других.
Абу-л-Хайр-хан опирался не только на определенные круги Шибанидов, но и на мангытских эмиров, которые благодаря многочисленности своих улусных людей, играли заметную роль в политической жизни Узбекского улуса XV — нач. XVI вв. Бели сын мангытского эмира Едигея Мансур принимал деятельное и, по-видимому, постоянное участие в мероприятиях Барак-хана, то внук того же Едигея, Ваккас-бий, сыграл важную роль в возвышении Абу-л-Хайра. Молодой хан на первых порах был «в большой дружбе с сыном Нур ад-Дина, Ваккас-бием». «Рассказывают, — уверяет нас Кадырали-бек, — что они из одной чашки пили, один с одного края, второй с другого». Однако впоследствии Ваккас-бий покинул предводителя кочевых узбеков и даже сражался против Абу-л-Хайра, примкнув к его противнику по имени Мустафа-хан.
Обязанный своим избранием и ханским троном влиятельным кругам кочевого общества, Абу-л-Хайр должен был проводить политику, отвечающую их интересам, совершать военные походы на соседние земледельческие страны, покорять новые земли. «Менее всего затронутые городской культурой, — писал В.В. Бартольд о кочевых узбеках Восточного Дешт-и Кипчака, — потомки Шибана остались более всего верны воинственным традициям кочевников и потому могли выступать в роли завоевателей в такое время, когда могущество династии Чингиз-хана почти везде находилось в полном упадке» [Бартольд, V, с. 135].
В соседнем с Узбекским улусом Моголистане, в частности, господствовали внутренние усобицы, раздробленность. После смерти Вайс-хана (1428 г.), пишет Мирза Хайдар Дуглат, улус моголов пришел в совершенное расстройство. Началась борьба между приверженцами двух несовершеннолетних сыновей Вайс-хана, Юнуса и Эсен-йуки, в которой одержала победу партия младшего сына хана, изгнав из Моголистана Юнуса и его сторонников. Последние бежали в Самарканд, где по приказу Улугбека начальники моголов были коварно перебиты, а малолетний царевич отослан к Шахруху. В Герате Юнус был отечески обласкан, и воспитание его было поручено известному историку Шараф ад-Дину Али Йазди, автору «Зафар-наме» официальной истории Тимура.
Удаление Юнуса не привело, однако, к прочному утверждению власти его брата в Моголистане, слишком было сильно стремление могольских эмиров к независимости. Чувствуя политическую слабость ханской власти, они покидали Эсен-Буку и, обосновавшись на новых местах, отказывались признавать его власть. Так, при начавшихся смутах Мир Мухаммад-шах ушел на Ат-Баши, Мир Керим-Берди дуглат построил себе крепость в местности Ала-Буга, а Мир Хакк-Берди бекчик обосновался на Иссык-Куле. Эмиры же племени чурас и барин ушли к калмакам, калуджи и еще несколько других племен подались в «Узбекистан к Абу-л-Хайр-хану», а эмиры племени кончи и прочих аймаков скитались в степях Моголистана.
Подобную же картину наблюдаем и в золотоордынском Поволжье.
Хотя Мавераннахр, и не переживал в то время такого упадка, самаркандский правитель, однако, после разгрома войск Улугбека в районе Сыгнака в 1427 г. Барак-ханом вел скорее оборонительную, чем наступательную политику. Во всяком случае в течение последующих 20-ти лет он лично не предпринимал никаких походов в степь даже тогда, когда кочевые узбеки и моголы совершали набеги на границы его владений.
Учитывая эту политическую обстановку, кочевые племена Восточного Дешт-и Кипчака еще более усилили свою активность при Абу-л-Хайр-хане и при всяком удобном случае совершали нападения на пограничные с их улусами владения. Характерно, что ко времени правления Абу-л-Хайра основным направлением внешней политики предводителей кочевых племен Восточного Дешт-и Кипчака была не борьба за сарайский трон, а борьба с Тимуридами за присырдарьинские города и Хорезм. Последнее обстоятельство может служить показателем того, что улус Шибанидов вступил отныне в более тесные взаимоотношения со Средней Азией, которые закончились на рубеже XV–XVI вв. окончательным завоеванием государства Тимуридов внуком Абу-л-Хайр-хана Мухаммадом Шейбани. Связи же с центрами распадавшейся Золотой Орды постепенно ослабевали, хотя, по словам автора «Тарих-и касира», власть Абу-л-Хайра в годы его могущества распространялась вплоть «до пределов Булгара».