Страница 87 из 138
§ 10. Начало сербедарского движения в Хорасане
Основным источником истории сербедаров Хорасана была анонимная «История сербедаров». Она не дошла до нас, но обильно использована историками XV в. — Хафиз и Абру, Абд-ар-реззаком Самарканди, Му'ин-ад-Дином Исфизари и Мирхондом, а также историком начала XVI в. Хондемиром. Они передают в основном одну и ту же версию, с небольшими вариантами. Эта версия изображает историю сербедаров с точки зрения умеренного крыла движения — мелких феодалов — и относится враждебно к более радикальному крылу движения, выражавшего интересы ремесленников и крестьян. Другую версию истории. сербедаров, независимую от первой, передает автор сборника биографий: персидских поэтов — «Тазкират-аш-шу'ара» Доулетшах (конец XV в.). Версия Доулетшаха отличается от первой версии в передаче отдельных фактов, но имеет ту же политическую направленность, что и первая вер сия. Некоторые подробности о сербедарах сообщает также арабский путешественник Ибн Баттута.
Идеологом движения источники называют дервишеского шейха Халифэ, мавендеранца по прохождению. В юности он был учеником, ряда дервишеских шейхов, но, неудовлетворенный их учениями, оставил их и пришел в Семнан к знаменитейшему из тогдашних суфийско-дервишеских шейхов Рукн-ад-Дину Семнани. Тот спросил Халифэ, к какому из четырех правоверных (суннитских) мазхабов (богословских школ) примыкает он. «О, шейх, — ответил Халифэ, — то, чего я ищу, гораздо выше этих мазхабов!» Эти «еретические» речи раздражили шейха, и он разбил свою чернильницу об голову Халифэ. Потом Халифэ стал шейхом, по-видимому самозванным, ибо источники не сообщают, чтобы он получил это звание от кого-либо из других дервишеских шейхов. Придя в г. Себзевар в округе Бейхак в Западном Хорасане, он поселился при соборной мечети и стал проповедовать там собственное учение. В чем оно заключалось, источники, враждебные шейху Халифэ, не сообщают. Известно лишь, что суннитские факихи (богословы) Себзевара обвинили шейха Халифэ в том, что его учение противно шариату и что под видом суфизма он проповедовал «новшества» и «мирские идеи». Есть основание думать, что он по существу и не был суфием, но лишь использовал суфийскую фразеологию и внешнюю форму дервишеского братства для проповеди и подготовки восстания против угнетателей.
Место для проповеди — Себзевар — было избрано удачно. Городские низы Себзевара и окрестные крестьяне были страстными шиитами и противниками существующей власти. Здесь сохранялись и староиранские героические предания: на мейдане г. Себзевара показывали место, где, согласно легенде, происходил поединок Рустама и Сухраба, героев «Шах-намэ». Себзевар был одним из очагов иранского патриотизма, монгольское владычество здесь было ненавистно.
Много горожан и почти все окрестные крестьяне и мелкие земле владельцы, особенно молодежь, увлеченные проповедью шейха Халифэ, объявили себя его муридами (учениками). Суннитские факихи, напуганные проповедью шейха Халифэ, составили о нем фетву (богословско-юридическое заключение, основанное на шариате): «такой-то обитает в мечети, а проповедует новшества (в другой версии «мирское»); ему это запрещают, он же не слушается и упорствует; дозволено ли казнить та кого человека или нет?» Большинство факихов ответило на этот вопрос: «да, дозволено». Фетву послали на утверждение ильхана Абу-Са'ида Бахадур-хана, но тот, лицемерный ханжа, ответил, что он не из тех людей, которые обагряют руки в крози дервишей; если же себзеварские власти могут установить, что этот шейх — еретик, то пусть распорядятся сами под свою ответственность. Себзеварская знать и суннитское духовенство попытались было схватить шейха Халифэ, но потерпели неудачу в столкновении с его последователями. Тогда враги шейха Халифэ решили отделаться от него путем тайного убийства. Однажды утром ученики шейха Халифэ, придя в соборную Мечеть, нашли его повешенным на кольце, на одной из колонн во дворе мечети (22 раби'-ал-авваля 736 г. х. = 9 ноября 1335 г. н. э.). Это было несомненное убийство, хотя городские власти распустили слух, что шейх повесился сам.
Среди учеников шейха Халифэ выделялся энергией и умом Хасан Джури, по происхождению, как кажется, крестьянин из селения Джур. Он успешно прошел курс медресэ и получил звание мударриса (лектора в медресэ), но, увлеченный проповедью шейха Халифэ, отказался от своего звания и от официального (суннитского) учения. После трагической гибели шейха Халифэ Хасан Джури объявил себя шейхом и, ушел в г. Нишапур, где стал проповедовать учение шейха Халифэ. И там успех проповеди был громадный, и большая часть окрестных крестьян приняла это учение. И шейх Халифэ, и лотом шейх Хасан Джури придали организации своих последователей внешнюю форму дервишеского ордена: имя каждого, вступившего в число муридов, записывалось; каждый из них приносил присягу, обязываясь пока скрывать свою принадлежность к братству, держать наготове оружие и выступить по первому призыву шейха. Из этого видно, что проповедь шейхов Халифэ и Хасана Джури заключалась в призыве к восстанию и в подготовке его. Восстание направлялось против монгольской власти и тех местных крупных феодалов, которые ее поддерживали. Эта проповедь восстания и прикрывалась оболочкой суфизма с шиитской окраской. В течение трех лет шейх Хасан Джури проповедовал в Нишапуре, Мешхеде, Абиверде, Херате, Балхе и других городах Хорасана, побывал и в Средней Азии, в Кермане и Ираке Персидском, всюду скрываясь и подвергаясь преследованиям. Наконец, глава монгольской военно-кочевой знати Хорасана эмир Аргуншах Джани Курбани из племени ойратов схватил Хасана Джури с группой из 60–70 учеников на пути из Мешхеда в Кухистан; «мятежный» шейх был заключен в крепость. Так в округе Языр. Это произошло уже после того, как восстание вспыхнуло.
§ 11. Восстание сербедаров в Хорасане
Восстание вспыхнуло стихийно, раньше, чем предполагал шейх Хасан Джури. В селение Баштин (округ Бейхак) прибыл ильханский чиновник — монгол и, остановившись на постой в доме двух братьев, местных крестьян, потребовал у них сперва вина, потом — привести красивую женщину. Один из братьев возразил, что публичных женщин в селении нет. «А коли так, — заявил распоясавшийся чиновник, — веди ко мне свою жену!» Возмущенные братья убили его. Ильханский везир Хорасана Ала-ад-Дин Мухаммед Хинду потребовал у жителей Баштина выдать убийц чиновника, грозя расправой. Тогда сельчане открыто восстали.
Во главе восстания стал сын местного землевладельца, из иранизованной фамилии, арабского происхождения, сейидов — потомков Алия. по имени Абд-ар-реззак. Он был учеником Хасана Джури. Согласно «Истории сербедаров», это был необузданный и страстный юноша, отличавшийся редкой физической силой. Узнав о происшедших в Баштине событиях, он решительно стал на сторону крестьян. В ту же ночь он убил явившегося в селение для суда племянника везира Ала-ад-Дина Хинду (по другой версии — местного раиса) и призвал крестьян к восстанию.
Толпа молодых смельчаков, считавших себя, по словам источников, ничем не хуже богатыря Рустама, вооружилась и выбрала Абд-ар-реззака своим предводителем. Вскоре они обратили в бегство при бывший к ним тысячный карательный отряд, посланный везиром Хорасана.
Согласно большинству источников, восстание в Баштине произошло 12 шабана 737 г. х. = 16 марта 1337 г. Согласно Доулетшаху, эта дата относится к более позднему событию — гибели везира Ала-ад-Дина Хинду, который был захвачен отрядом восставших и казнен ими. Судя по тому, что восстание вспыхнуло вскоре после смерти ильхана Абу Са'ида, оно могло произойти весною 1336 г.
Восставшие называли себя сербедарами. Версия источников, основанная на «Истории сербедаров», толкует это имя, как «головы для виселицы», т. е. «обреченные на виселицу», «висельники», «отчаянные», я объясняет происхождение этого имени так: восставшие говорили, что каждому из них в тысячу рае лучше видеть голову свою (перс. сер) на виселице (перс. дар), чем погибнуть позорно, как не мужчине. По словам Хафиз и Абру, Абд-ар-реззак на сходке крестьян сказал: «Люди, ставшие властителями, творят много насилий. Если бог всевышний дарует нам помощь, мы прекратим тиранию и устраним тиранов, а если кет, пусть наши головы будут на виселице, но терпеть насилие и притеснение мы больше не будем!» Доулетшах иначе объясняет происхождение клички «сербедары»: восставшие воздвигли виселицу, повесили на ней чалмы и шапки и стали сбивать их стрелами и камнями. Возможно, что эти рассказы — позднейшее осмысление клички, которая позднейшим поколениям стала непонятна.