Страница 27 из 68
Посол выучивал наизусть все поручение хагана и тем самым как бы засекречивал его. Это идет от традиционной монгольской практики «ду бариул» — «передавать песню». Правила приема послов из чужих стран, прибывающих в Монголию, также были своеобразными и сопровождались соблюдением этикета. Специальное ведомство ямских станций отвечало за жизнь послов, прибывших из других стран, и определяло их на постой всех в одном месте. Неприкосновенность прав иностранных послов уважалась и охранялась всеми способами. Существовал обычай проявлять о них заботу и оказывать им помощь в пути. Прием иностранных послов монгольскими хаганами обставлялся пышно. Это должно было продемонстрировать и утвердить в других странах представление о величии и мощи монгольских хаганов, называвших себя «далай-йин хаган» — «величайшие хаганы».
Но после того как монгольская империя распалась на ряд государств, каждое из них стало проводить свою внешнюю политику.
В заключение необходимо отметить, что хотя во второй половине XIII и в XIV в. внешние отношения монголов продолжались и развивались, они были тесно связаны с захватнической политикой монгольских завоевателей, стремившихся к овладению чужими землями, и в конечном счете служили интересам класса монгольских феодалов, жаждавших еще большего обогащения за счет эксплуатации других народов.
Глава третья
Хозяйство и общественный строй монголов
1. Хозяйство монголов
Во второй половине XIII и в XIV в. монголы не только занимались животноводством, но и охотились, сеяли хлеб, правда очень немного, строили города, развивали ремесленное производство и торговлю. Иными словами, вопреки утверждению авторов китайских исторических трудов феодального периода монголы того времени не были дикими, невежественными и голодными людьми, которые только и знали, что вести грабительские войны, и поддерживали свое существование благодаря поступлению китайского зерна, китайских тканей и других товаров, а имели уже самостоятельное хозяйство и могли в какой-то степени удовлетворять свои потребности. Поэтому мы классифицируем хозяйство собственно Монголии того времени по отраслям — животноводство, охота, земледелие, ремесло, торговля — и рассмотрим положение в каждой из них.
Приступая к исследованию хозяйства монголов, неизбежно приходится начинать прежде всего с основы экономики страны— животноводства. Природные условия Монголии благоприятствовали тому, чтобы народ ее занимался главным образом скотоводством. При изучении развития животноводства Монголии ранних периодов ее истории чрезвычайно важно рассмотреть такие коренные вопросы, как традиционные методы разведения скота у монголов, выбор кочевьев и пастбищ для пере-кочевок и др.
Известно, что Монголия — скотоводческая страна с давней исторической традицией. В 1971 г. на IX пленуме ЦК МНРП при обсуждении вопроса о развитии животноводства Ю. Цеденбал подчеркнул, что «решающей основой хозяйства нашей страны является животноводство», что его дальнейшее развитие имеет особое значение в настоящее время[271]. Естественно, очень важно рассмотрение истории и традиций монгольского животноводства с точки зрения современных задач.
В последнее время вопрос о кочевом скотоводстве находится в центре внимания ученых и специалистов всего мира, которые проводят большую исследовательскую работу в этой области. Советские ученые всегда придавали значение этой проблеме, впервые оценив роль кочевого скотоводства в монгольском обществе с позиций марксизма-ленинизма. Интересные исследования этой темы принадлежат И. Е. Захаровой[272], С. И. Руденко[273] и другим советским ученым.
Среди изученной нами литературы имеются работы, в которых последовательно и подробно рассмотрен вопрос о животноводстве у монголов XIII–XIV вв. К числу наиболее фундаментальных относится известный обобщающий труд Б. Я. Владимирцова «Общественный строй монголов», где основательно исследован вопрос о животноводстве у монголов указанного периода.
В обширных, насыщенных фактами трудах японских ученых, в частности Уцида и Эгами Намио[274], посвященных скотоводству у сюн-ну, встречаются некоторые сведения, наблюдения и оценки, полезные для изучения взятого нами периода. Автор работы «Исследования по экономической истории монгольского общества» Ивамура Синобу[275] высказал новые взгляды на развитие скотоводства у монголов XIII в., привлекая сравнительные данные о скотоводстве в других кочевых обществах. Гото Томидо[276] в произведении «Кочевник-всадник», изучив состояние и историю развития древнего монгольского хозяйства, дал ему современную оценку.
Американский ученый О. Латтимор[277], написавший о состоянии скотоводства у кочевых племен на окраинах Китая, исследовал его в сравнительном плане у разных народов и высоко оценил культуру животноводства у кочевников.
Наши монгольские ученые Ш. Нацагдорж, Н. Сэроджаб[278], Ц. Дорджсурэн[279], X. Пэрлээ[280], Д. Гонгор[281] и Н. Ишджамц[282] рассмотрели историю монгольского скотоводства в целом ряде работ, высказав интересные мысли.
Жители Центральной Азии, в том числе на территории Монголии, начали заниматься скотоводством 4,5–5 тыс. лет назад. Что касается источников по этому периоду, то хотя и существуют древние сочинения на китайском языке, данные которых относятся к скотоводству, но в них в редких случаях зарегистрированы конкретные сведения о монгольском скотоводстве. В китайских исторических работах содержатся упоминания о скотоводстве начиная с IV в. до н. э. у племен ху. В дальнейшем в источниках встречаются сообщения о скоте у «северных людей». Например, авторы часто, пишут: «У людей Северной стороны много скота»; «у людей Северной стороны коровы черные, белые, желтые, пестрые и многих других мастей»; «коровы у людей Северной стороны хорошо переносят морозы, а влагу — плохо»; «люди Северной стороны приносят лошадей и коров в жертву Земле»; «у людей Северной стороны много овец; овец они различают не по числу лет, а по названиям зубов»; «люди Северной стороны считают скот по головам». В этих цитатах речь идет о скоте, который разводили монголы.
Но начиная с эпохи киданей (X–XII вв.) в китайских источниках фиксируются сведения о скотоводстве у монголов одновременно с констатацией этого этнонима. Например, в «Ци-дань го-чжи» («История государства киданей») сказано: «В Северной стороне находится государство монголов. Они не пашут и не сеют, а разводят коров, овец, верблюдов и лошадей и ведут торговлю с киданями шкурами»[283].
Посол государства Южных Сунов Мэн Хун писал: «У татар земли изобилуют водой и травой и благоприятны для овец и лошадей. Это является [их] средством к существованию. Для утоления голода и жажды і[они] пьют только кобылье молоко»[284].
Все эти сведения связаны с временем существования монгольского единого государства. Таких сообщений встречается много, но ниже мы расскажем только о скотоводстве у монголов второй половины XIII и в XIV в.
Обширные пространства, на которых жили монголы, охватывали Хангай, Гоби и степной пояс Центральной Азии. Суровые климатические условия делали их пригодными главным образом для занятия скотоводством. Согласно общепринятой классификации погодных условий мира Монголия находится в той части средних широт (умеренного пояса) Центральной Азии, которая характеризуется континентальным климатом. В стране продолжительность холодного сезона года различна в зависимости от поясов. Например, если она составляет пять-шесть месяцев в северных степных и гористых районах, то она несколько короче в южных. В соответствии с этим выносливый монгольский скот в новых условиях приобретает новые специфические особенности. Юаньские великие ханы проводили политику, заключавшуюся в том, чтобы, сохранив собственно Монголию как страну кочевого скотоводства, использовать ее в качестве пастбищ для скота, принадлежащего хаганам и ноянам[285]. Иными словами, во второй половине XIII и в XIV в. разведение пяти видов скота (лошади, крупный рогатый скот, верблюды, овцы и козы) по-прежнему являлось способом добычи средств к существованию для монголов.
271
Материалы IX пленума ЦК МНРП. У. Б., 1971, с. 10.
272
И. В. Захарова. Двенадцатилетний животный цикл у народов Центральной Азии. — Новые материалы по древней и средневековой истории Казахстана, с. 32–65.
273
С. И. Руденко. К вопросу о формах скотоводческого хозяйства и кочевниках. — Географическое общество Союза ССР. Материалы по этнографии. Вып. 1. 1961, с. 2–15.
274
Подробно рассмотрены вопросы о размерах поголовья и видах скота у сюн-ну в работе Эгами Намио «Кёдо но кэйдзай кацудо» (Хозяйственная деятельность сюн-ну). — «То: ё: бунка кэнкюдзё киё». 1956, № 9, с. 54–57.
275
Ивамура Синобу. Монгору сякай кэйдзайси но кэнкю, с. 61–95.
276
Гото Томидо. Ки-ба юй-боку мин, 1970.
277
О. Lattimore. Studies in Frontier History, c. 221–296.
278
Академик Ш. Нацагдордж, основательно исследовавший вопрос о кочевом скотоводстве в Монголии, написал параграф, посвященный этой проблеме в первом томе «Истории МНР».
279
Н. Сэр-Ожав, Ц. Дорджсурэн в своих работах «Эртний турэгууд» и «Умарт хунну» изложили интересные мысли по этому вопросу на основании находок, содержащихся в исследованиях предшественников о скотоводстве Монголии в рассматриваемый период.
280
X. Пэрлээ писал: «Ныне нет возможности выяснить поголовье скота в Киданьской империи. По некоторым данным, в 1065 г. было в шести стадах 1 млн. лошадей и крупного рогатого скота». См.: X. Пэрлээ. Кидан, тэдний монголчуудтай холбогдох нь, с. 46.
281
Д. Гонгор, писавший о предках современных халхасцев, оставил ценные наблюдения о кочевом хозяйстве, традициях кочевников и общественных отношениях древних монголов. См.: Д. Гонгор. Халх товчоон I. Халх мон-голчуудын овог дээдэс ба Халхан хаант улс VIII XII зуун
282
В главах 1 и 4 работы Н. Ишджамца «Монголын нэгдсэн тор байгуу-лагдаж, монгол феодализм бурэлдэн тогтсон нь» («Создание единого монгольского государства и становление феодализма в Монголии») подробно рассказано о хозяйстве и общественном строе монголов того периода, что непосредственно связано с исследуемыми нами проблемами.
283
Ци-дань го-чжи (История государства киданей). Гл. 22. Пер. см.: Е. Лун-ли. История государства киданей (Цидань го чжи), Пер., введ., коммент. и прил. В. С. Таскина. М., 1979, с. 36.
284
Мэн Хун. Мэн-да бэй-лу (Полное описание монголо-татар). Пер, см.: Мэн-да бэй-лу, пер., введ., коммент. и прил. Н. Ц. Мункуева. М., 1975, с. 69.
285
БНМАУ-ын туух. Т. 1, с. 325.