Страница 12 из 23
Но радости, как и беды, по – одиночке – тоже не ходят. В ту ночь свершилось первое в моей жизни настоящее Чудо и, с тех пор – я начал верить, что Чудеса все-таки существуют, что не раз было подтверждено, позже, для меня – лично.
Здесь можно привести массу причин, повлиявших прямо или косвенно, на появление того Чуда, одно их перечисление, могло бы занять целую страницу, но я не буду их перечислять, просто выдаю утверждение, что Это – таки бывает….
Рядом с Уфой, находится большая узловая станция – Дема. Она как бы разделительная по основным направлениям башкирских железных дорог – прямо на Восток – идет ветка на Урал, Сибирь, а другая ветка идет на Юг, пересекая в принципе, всю республику. Нам это было неведомо, но Чудо нашло нас именно там, на станции Дема…., как раз – там где надо и когда надо.
При подъезде к этой станции, а она узловая и на ней пассажирские поезда обязательно останавливаются, наш Спаситель-проводник, разбудил нас, сказал, что это большая станция и может быть, мы сможем что-то узнать о нашем поезде. Поезд остановился, мы, вместе с проводником, вышли вначале в тамбур, а потом и на перрон. Рассветало, мы оглядывались вокруг, привыкая к утренней прохладе после теплого вагона.
И вот здесь и случилось то, немыслимое для нас с моим напарником, – то самое Чудо!. По соседней с нашей, железнодорожной колее, как бы нам навстречу, потихоньку трогался поезд. С комбайнами! Мало того! В предрассветном мареве, к нам приближался, ставший таким родным для нас за прошедший месяц, опрокинутый набок на платформу, НАШ копнитель, с ярким номером 10, написанным белой краской. Да это же – Наш комбайн и наш копнитель! -промелькнуло в голове. Промелькнуло неосознанно, но в следующую секунду, поблагодарив проводника, я схватил ведро с картошкой, крикнул напарнику – Догоняй – наши едут! И бросился к проезжающему мимо поезду….
Сильно ударился о стальную пластину – амортизатор борта платформы, не чувствуя боли, передал ведро напарнику, залез на платформу, взял у него ведро, помог ему тоже подняться, и ….упал. Просто упал на спину, по – хорошему. В одну секунду – все куда-то провалилось – и страшная прошедшая ночь, и все неизвестности- непонятности, и ВСЕ, ВСЕ, ВСЕ, вместе взятое. Мы – дома! И на соседней платформе – едет наш с отцом комбайн и его можно пощупать руками! А ведь мы не надеялись его больше увидеть! А оно взяло и свершилось!.
Не помню, сколько времени мы сидели-лежали на полу платформы. Мы никак не могли поверить, что вот так, просто, можно никуда не бежать, никого не догонять, а просто – ехать и ехать, на своем ПОЕЗДЕ!
Когда отдышались, успокоились и поверили, что это таки- так, пошли к нашему домику-копнителю. Вся наша команда – просто спала и никакие наши ночные мытарства, им были неведомы. Мы тоже легли на свои места, а утром получили серьезное замечание за то, что, пока добирались- съели часть картошки….А что там и как – никто даже и не спросил.
Мы, действительно, скушали по паре картофелин, пока они были теплыми, еще в Кинеле, перед поездкой в товарном поезде. Больше – не трогали, знали общий порядок.
Когда мы ехали по Башкирии, спать я уже не мог, просто смотрел на проплывающие мимо небольшие горы. Когда проезжали Стерлитамак, впервые увидел какой-то огромный завод, позже узнал, что это крупный химкомбинат, но это не столько удивило меня, как сплошной лес телевизионных антенн, над крышами домов. У нас, в Слободзее, в то время- я не видел ни одной такой антенны.
Потом проехали Салават Юлаев, когда-то по истории учили про пугачевские времена, немного дальше на юг – Мелеуз.
Ну и, наконец, где-то к обеду, мы прибыли на свою станцию назначения, Кумертау, на самом юге Башкирии. Прибыли на 32-й день пути…помогать убирать, давно убранный здесь урожай….Первое, что бросилось в глаза – огромная площадь, скорее – пустырь, рядом со станцией и посредине него – колодец. Наши ребята потянулись к колодцу, умыться и напиться, оттуда принесли первую местную новость. Женщина набирала там воду и они выяснили, что, если по-молдавски «апа» – это вода, то, по-башкирски – апа – будет – мама….
Еще выяснилось, что еще на станции Кинель, кто-то, по ошибке, отсоединил 4 прицепных комбайна из нашей МТС. Куда их отправили, – неизвестно. Остальные партии комбайнов, постепенно отцепляли уже на территории Башкирии, а 8 самоходных комбайнов из нашей МТС, таки доехали до места назначения. Прибывшие встречать нас, новые хозяева из районного управления сельского хозяйства, особой радости не испытывали, а просто – отказались принимать наши машины. Во первых – комбайны были старыми, а во-вторых – уже не нужными, так как уборка в районе – закончилась. Нам сказали – езжайте обратно. Вы получите вместо этого старья новые комбайны, а нам эти – не надо….
Легко сказать – езжайте обратно, а мы уже два дня ничего не ели….Поморочили нам головы местные хозяева часа два, потом приехал главный инженер из соседней со станцией, Ермолаевской МТС, сказал, что у них еще есть для нас работа, докашивать остатки поздних культур и забрал нас к себе, предварительно покормив в столовой при станции. Больше месяца – без горячей пищи!….
Глава пятая
Подкрепившись, мы собрали, то есть – укомплектовали комбайны, потом их заправили из подошедшего бензовоза и были готовы отправляться «по месту службы». Причем, наш комбайн был готов раньше всех, так как копнитель у нас, как было уже сказано- практически не разбирался.
Поэтому- пока готовили 7 комбайнов, которые должны были отправиться в Ермолаево (В МТС) с сопровождающими местными специалистами, нас – главный инженер, направил в самый дальний колхоз района, и сам поехал нас сопровождать.
Передвигаться по сильно пересеченной местности, на комбайне – не так-то просто, машина большая, тормоза – не для горных дорог, но, имея такого водителя, как отец, прошедший три войны за рулем, в том числе – в горах Манчжурии, мы добрались до места назначения – без особых проблем.
Колхоз, куда мы прибыли, располагался рядом с соседней Оренбургской областью. Нам достались нескошенные площади в одной из бригад, рядом с хутором Сандин. После нашей двадцатитысячной Слободзеи, хутор в пару десятков домов, вытянувшихся в два ряда на пригорке, вдоль речки, не произвел вначале на нас особого впечатления. Но – это вначале….Приехали мы уже под вечер, нашли местного бригадира, он уже знал, что мы прибудем, поэтому приготовил нам место пребывания. Поставили комбайн рядом с домом. Все дома на хуторе – рубленные, деревянные и, непривычно для нас- черные, вроде, как копченые. У нас, в Слободзее, дома все побеленные, белые, голубые или зеленые, а здесь- все черные – и стены, и крыши. Заборов – никаких нет. Один ряд домов – внизу, вдоль речки, второй ряд- наверху, вдоль пригорка.
На следующий день- рано утром приехал тот же главный инженер МТС, вместе с колхозным агрономом, и, пока стояла сильная роса- нам показали предстоящий фронт работ. Местные комбайнеры оставили нам целое поле проса, гектаров пятьдесят, оно просто поздно вызревает. Кроме него, в разных местах оставались небольшие неубранные участки, на неудобьях. Их просто оставили напоследок, а потом пошли дожди и так все и осталось. Нам предстояло все это докосить и сдать работу агроному местного колхоза.
Инженер привез нам два документа. Первый – был акт о приеме в Ермолаевскую МТС, нашего комбайна, прибывшего из Слободзейской МТС, Молдавской ССР. Второй документ- был приказ о приеме на работу в качестве комбайнера Ермолаевской МТС, Гурковского Андрея Гавриловича (моего отца) и – меня Гурковского Василия Андреевича, в качестве Штурвального (помощника комбайнера). Так я окончательно поменял направление жизни – Из Штурманов – в Штурвальные. И закрыл этот вопрос навсегда.
Отец решил вначале убрать просяное поле, а потом уже заняться оставленными участками, потому что просо – особая культура, тем более – целое поле, все остальное – подождет.
Сразу возникли проблемы с укомплектованием нашего агрегата. Местный бригадир заявил, что людей у него просто нет и некого ставить на копнитель, там положено- два человека, а у него и одного нет в наличии. Хорошо, что хоть нашел подростка возить зерно от комбайна. Тот приехал к нам за зерном, на повозке, с одним волом….Так он и возил от нас зерно, по горам. Тормозил при спусках-подъемах, специальной палкой, просовывая её в колеса. Иногда мы подталкивали повозку с зерном, когда вол не мог тянуть её в гору.