Край чужих земель

Глава 11

Я засыпала, едва голова касалась подушки, и просыпалась с первыми петухами. Два дня к ряду мы всей женской компанией с детьми ходили на наше поле. Лошадки у нас теперь не было, и в ходу были все ведра из замка и из деревни. Мальчишки носили воду, мы поливали, потом обрывали ветки деревьев, которые тянулись по всему берегу, втыкали в грядки с проклюнувшейся капустой и пока еще пустые с морковью. Так, в тени, они медленнее высыхали. Но и веточки за день сильно вяли, а на следующий день листья крошились в руках. Приходилось повторять это снова и снова.

Я помнила бабушкин чай из моркови с молоком. Она натирала мелочь, которая не шла на хранение, сушила в печи, высыпала ароматную коричневую стружку в холщовые мешки, а зимой запаривала, как чай. Запах от него шел такой, что не описать. Я и сама приноровилась сушить небольшой мешок. И иногда в морозные вечера пила тот самый бабушкин чай с топленым молоком и сахаром.

Варис заметно воспрял духом и даже стал вести себя иначе без брата, который находил причины меня уколоть и посмеяться над тем, что я делаю. Он что-то пилил и строгал в комнате, Грегори и пара ребят из деревни постарше пропадали теперь у него.

Мой младший брат, видимо, поняв, что простая одежда куда легче и удобнее, когда тебе нужно раз десять сбегать в поле или принести брату из мастерской очередную деревяшку, не отличался больше от ребятни из деревни.

На третий день отсутствия Истана и Бирка, вечером к нам пришла Кариса. Мы с Лидией напоили ее чаем из трав и усадили рассказывать о себе.

— Я насушила трав и кореньев, но у меня есть еще и сырые корешки. Их можно перемолоть, посолить, а зимой добавлять к супам. Если их не есть, то к весне останемся без зубов, - начала она, видимо, с важного. – Пока они мягкие и свежие, их легко размять с солью. А еще, в низинах, коли начнутся, наконец, дожди, будет горькая трава. Ее тоже надо собирать, госпожа. Пошли ко мне девчушек из деревни. Мне одной больно тяжело.

— Пошлем, Кариса. Ты сегодня у нас останься, а утром отправим тебя с провожатыми, - я искренне хотела, чтобы эта женщина осталась у нас хоть недолго. Я продолжала ассоциировать ее с собой. Той, прежней. Я нуждалась в компании хоть изредка, и если бы не Лизонька, очерствела бы сердцем, превратившись в старую зануду.

— Нет, госпожа, у меня дом… он как живой. Говорю с ним, советов прошу. Больно он разобиделся на то, что я тут у вас жила-была. Да так, что печь не могла растопить. Покаялась перед ним, прощения попросила и сразу заполыхали дрова в печи, - она, казалось собиралась говорить о чем-то другом, но посматривая на Лидию, продолжала свою сказку.

— Ну, тогда, провожатых тебе найдем, чтобы одной не добираться, - искренне вздохнув от досады, сказала я.

— Лидия, принеси мне погорячее еще напиться, да так, чтобы кипяток, - вдруг решилась Кариса, и отправила служанку в кухню.

Дождавшись, как только за ней закрылась дверь, Кариса, похожая на добрую ведьму, наклонилась, и через стол быстро-быстро зашептала:

— Беда к тебе едет. Ту беду только силой своей можно отвадить.

— Силой? - очумев от ее слов, спросила я.

— Не-ет, не той, что в руках. И биться с ней не надобно. Той силой, что в тебе есть. Так и найдешь управу, госпожа. Другая ты теперь, и силы этой в тебе – только достань.

— А смогу я? – решив не спорить с начавшей снова заговариваться женщиной, спросила я.

— Смо-ожешь. Глянь, уже смогла, - мотнула та головой на Грегори, который быстро пробежал мимо нас и затопал по лестнице в комнату брата. – У тебя много в руках, только руки до этого никак не доходят. Как дойдут, легче станет все.

Шаги Лидии моментально остановили речь Карисы. Лицо ее сделалось спокойным и будто бы сонным. Вот тебе и сумасшедшая! Это надо так быстро поменять маску!

— Пойду я, а иначе, темнота меня застанет. Плохо это. Лесные люди не любят, когда я потемну хожу, - бодро встав из-за стола, Кариса направилась к двери.

— А как же чай? – спросила Лидия.

— Какой чай? Ночь скоро, - не оборачиваясь ответила Кариса. Я заметила, как она изменилась после нашей последней встречи: спина почти прямая, и шагает легко. Неужели все лес? Или притворщица она хорошая?

Всю ночь я спала как на иголках: то просыпалась, вздрагивая, то снилось, что эти самые «лесные люди» бегут за мной по ночному лесу, ругая, что пришла затемно. Потом это ощущение беды, о которой сказала женщина, которую хотелось назвать колдуньей….

Проснулась усталой, как после тяжелого рабочего дня. Думала, что день теперь потерян, и ругала про себя Карису. Ведь так хорошо было до ее прихода, что сглазить боялась. Но быстро одевшись и заколов волосы повыше, я вышла к пруду. Присела на колени и умывшись, посмотрела на свое отражение. Восходящее солнце отражалось в воде за моей головой, а рядом возникло лицо Вариса.

— Ой, напугал, - оглянулась я, почему-то подумав, что сейчас я не увижу брата за спиной, и это все окажется продолжением моего сна.

— Алисия, прости. Я долго ждал, когда ты проснешься. Знаешь, мы с Грегори почти закончили ту коляску, - Грегори и мальчишки стояли за его спиной, а он сидел на камне. Как они его притащили сюда?

— Ну, отлично. Я не представляю даже, как вы так легко управились? – осматривая эту странную команду, ответила я.

— Колеса остались от кареты. Большие, но зато крепкие, и новые делать не надо – долго это, и умеют единицы, - затараторил Варис, а Грегори ему поддакивал.

— Отлично. Покажешь? – спросила я с улыбкой, но не увидела радости в глазах брата. Значит, все же, что-то пошло не так.

— Если делать деревянное сиденье, оно получается слишком тяжелым. Мы всю ночь сегодня катали ее по комнате. Всего-то сиденье и спинка, но совсем без них она легче, и я даже сам могу ее катить, крутя колеса. Только не удобно сидеть на ремнях.

— Так, дорогие мои. Значит, вы не спали всю ночь и, как сумасшедшие профессоры, тяготились от мыслей над своим изобретением? – спросила я, но, заметив, как они переглянулись, решала пояснить: - Это такие люди, которые создают, изобретают новые… эээ… в общем, изобретают то, чего еще нет.

— Это магистры, Алисия. Если бы ты согласилась выйти за барона, он составил бы протекцию и оплатил мне ту самую магистратуру. Там учатся сыновья лордов, которые хотят мастерить свои новые агрегаты, - просветил меня брат.

— Ты и так ученый, как кот. Знаешь, сколько мы с тобой этих агрегатов смастерим. Они, когда увидят их, поймут, что эта их знаменитая магистратура давно находится в твоей комнате, - ответила я и направилась к дому. Голова вдруг посвежела, и вся ересь, что угнетала после сна, выветрилась и стала незначительной.

— Ты куда? – крикнул вдогонку Грегори.

— В нашу «магистратуру», уважаемые магистры, - ответила я и ускорила шаг.

Когда они вошли в комнату, неся Вариса на сложенных в виде качелей ладонях, я уже пристроилась в этом, с одной стороны нелепом, изобретении, но выполненном вполне себе идеально для тех, кто строит без гвоздя, а уж тем более без шурупов и алюминиевых уголков. Самолет я не осилю, а вот эти деревянные комбайны - легко!

— Значит, так, дорогие мои ученые мужи, - начала я, еле крутя колеса. – Значит, без сиденья ты можешь справиться с ним сам? - спросила я, отметив, что само это сиденье лежит под столом.

— Да. Мы уже пробовали во дворе, - ответил Варис.

— Ничего себе! То есть, вы уже эту махину на улицу вынесли, а потом обратно занесли? – переспросила я.

— И махину, и Вариса, - гордо ответил Грегори. - И не раз, а три!

— Отлично. Значит, пора выделить вам на конюшне мастерскую, чтобы больше не носить свои изобретения туда – сюда.