Страница 64 из 172
Из святилища дверь в северо-западной его стене вела в узкую и длинную комнату, перекрытую двойным сводом. В торцовой стене комнаты открыта ниша, перед которой на полу лежала раздавленная курильница, аналогичная обнаруженным в святилище.
В восточной половине нижней площадки находился двор, центр которого занимал обширный водоем. Над ним было возведено перекрытие, поддерживавшееся колоннами.
Видимо, в храмовый комплекс входили также еще две комнаты, располагавшиеся к юго-востоку от двора. Одна из них, большая, удлиненных пропорций, примыкавшая с юго-востока к святилищу, имела широкие суфы вдоль трех стен и очаги в стенах. Она соединялась с другой, маленькой комнатой, квадратной в плане. В этой комнате суфы тянутся по всему периметру. В северном углу в ямке на суфе обнаружены глиняные фаллосы.
Прилегающий к храму двор был подчинен храму и хозяйственного назначения не имел. Поскольку храм был связан с местным, скорее всего с семейным, культом, он расположен в центральной части здания, изолированной от внешнего мира и посторонних посетителей.
Кайрагачский комплекс пока первый памятник такого рода в Фергане. Отсюда происходят 12 скульптур. Две большие находились постоянно в святилище, где они стояли на постаменте. Они являлись объектами почитания всей семьи или общины. Перед ними совершались ритуальные обряды, сопровождавшиеся, видимо, возжиганием священного огня в очаге и курильницах (табл. 66, 6, 8). Маленькие же фигуры принадлежали отдельным членам коллектива и были их личными оберегами (Брыкина, 1982, с. 88–112).
На верхней площадке усадьбы выделяются две обширные комнаты с высокими суфами, удобными для сидения, и напольными очагами-площадками в центре комнат. Эти комнаты явно имели общественный характер и могли быть связаны с каким-то культом, ритуал которого предполагал поклонение огню.
Усадьба имела хорошо налаженную систему водоснабжения. Как уже отмечалось, на нижней площадке помещался обширный водоем. В одном из помещений был глубокий колодец со сложными водоподъемными приспособлениями. В один из первоначальных периодов в здании был сооружен подземный ход. В него вел глубокий входной колодец. В нем около юго-восточной стены находилась лестница. Вход прорублен в материковых напластованиях в направлении юг-север. Пол резко, под углом 45°, понижается к северу. Судя по направлению подземного коридора, ход вел к реке.
В раннесредневековых домах оно отличалось простотой и единообразием. Имущественная дифференциация владельцев домов находила выражение в размерах жилищ, в тщательности их построек и в разнообразии внутренней отделки (цветная штукатурка, живопись и скульптура, резное дерево). Обычной и единственной мебелью были суфы, располагавшиеся вдоль стен.
Обязательной принадлежностью интерьера дома были невысокие алебастровые столики. Они имели конусовидные ножки. Их диаметры 0,7–1 м, но есть экземпляры меньших размеров. Их бытовое назначение несомненно, поскольку столики найдены в жилых помещениях и, как правило, у очагов. Алебастровые столики обнаружены на многих памятниках Ферганской долины: на поселении Калаимуг, где они найдены с материалами VI–VIII вв., в Актепе (Баруздин, Брыкина, 1962, с. 96). Хронологический и территориальный диапазоны этих находок весьма широки. Алебастровые и керамические столики найдены в Пенджикенте и на Афрасиабе. Они есть также в слоях XI–XII вв. в Карабулаке (Брыкина, 1974, с. 97–98), в Мунчактепе. Большая часть находок столиков связана с районами юго-западных предгорий Ферганы.
Материалы из юго-западных предгорий Ферганы и соседних районов позволяют выделить четыре типа очагов, бытовавших здесь в раннее средневековье: напольные, пристенные, стеновые и переносные.
Первый тип — напольные очаги, наиболее простые и распространенные. Они имеют вид глинобитной площадки или небольшого углубления, где раскладывались горящие угли. В некоторых случаях площадки и углубления ограждены невысоким глинобитным валиком. Очаги этого типа открыты в трех помещениях в Кайрагаче. Весьма вероятно, что этот тип не имел утилитарного значения, а использовался в ритуальных целях.
Второй тип представлен жаровнями, вмазанными в пол и располагавшимися около стен. Им сопутствуют керамические экраны, вмазанные в стены и служившие для отражения тепла, а также для предохранения стены от растрескивания.
Третий тип — стеновые очаги, не получившие широкого распространения. Кроме Карабулака, где обнаружены три очага этого типа (два в коридоре, один во внешней стене за пределами здания), стеновые очаги открыты в Кайрагаче и Пенджикенте. Конструкция их весьма примитивна: полуовальные ниши выдалбливались в нижней части стены на уровне пола или суфы.
Перед устьем одного из очагов, открытых в коридоре карабулакского дома, сооружен невысокий глинобитный валик. В Кайрагаче оградки из кирпичей, поставленных на торец, ограничивают небольшие овальные или прямоугольные углубления перед устьем очагов (Брыкина, 1982, с. 50).
Четвертый тип — переносные очаги, в качестве которых использовались толстостенные жаровни с горящим углем. Они служили для обогревания помещений (Брыкина, 1982, с. 50).
Освещение жилых комнат осуществлялось различными способами. Наиболее распространенными было освещение через световые люки в крыше. Этот прием освещения отмечен в памятниках разных эпох. Световые люки широко практиковались как в сводчатых, так и в плоских перекрытиях. Другим способом было освещение через дворики или айваны. В некоторых случаях в арочных проемах над дверью оставлялись световые фрамуги. Такой способ освещения практиковался в Пенджикенте. Он отмечен также и в Калаиболо, где фрамуги были застеклены (Давидович, Литвинский, 1955). В домах Пенджикента отмечены световые колодцы, располагавшиеся между жилыми помещениями. В эти колодцы выходили окна, прорезанные высоко в стенах.
В карабулакском доме, где стены имеют почти двухметровую высоту, оконные проемы не обнаружены. Исключено здесь освещение через дверные проемы, так как двери всех комнат выходят в коридор, перекрытый сводом. Очевидно, освещение помещений карабулакского дома осуществлялось через световые люки в перекрытии.
Окна и фрамуги не давали достаточного количества света, и постоянно ощущалась необходимость в искусственном освещении, для чего использовались светильники различных форм. Они ставились в небольшие стенные ниши. Одна из них открыта нами в Кайрагаче.
На протяжении тысячелетий в Средней Азии основным строительным материалом служил сырцовый кирпич различной формы и различных размеров. В основном это были прямоугольные кирпичи с соотношением длины и ширины 1:2. В середине I тысячелетия н. э. в строительстве начинает применяться битая глина, уложенная горизонтальными пластами, разделенными вертикальными бороздками на блоки различных размеров (70×70, 60×60, 60×50 см). Ряды пахсы чередуются с рядами кладки кирпичей. В горных районах в строительстве широко применяется камень — прямоугольные, хорошо отесанные плиты из мергелистого известняка. В основании стен часто кладется хорошо окатанная речная галька. Стены сложены цепной кладкой, когда чередуются ряды кирпичей, положенных тычком и ложком, и комбинированной кладкой — чередованием рядов пахсы и рядов кирпичей.
Строителям были хорошо известны антисейсмические приемы. В кладке стен применялись песчаные и камышовые пояса, глиняные растворы, долгое время сохранявшие пластичность (Воронина, 1953а, с. 14; Бачинский, 1949).
Значительная часть сооружений имела плоские бесчердачные перекрытия. Балки укладывались по малому пролету комнат, а на них укладывались жерди, перекрывавшиеся сверху камышовыми циновками и землей.
В больших квадратных помещениях, где внутренний пролет превышал размеры деревянных прогонов, кровля всегда поддерживалась деревянными колоннами. Количество их различно — от одной и больше. Чаще всего устанавливались четыре колонны, образующие четырехугольник. В полах помещений сохранились ямки от колонн или большие четырехугольные углубления, в которых, видимо, помещались базы колонн. Такие углубления отмечены на многих памятниках, в том числе в Кайрагаче и Майдатепе в Фергане (Брыкина, 1982).