Страница 44 из 47
Колесницы отличались большой маневренностью и могли противопоставляться боевому построению войск противника. При боевом порядке войско подразделялось на центр (madhya), два фланга (parcva) — левый (savya) и правый (daksina), фронт (senagra, mukha) и тыл (parsni). В Виратапарве (47,18–19) Бхишма приказывает военачальникам кауравов: «Пусть наставник (Дрона) станет в середине (войска), а Ашваттхаман с левой стороны, пусть мудрый Крипа, сын Шарадвана, охраняет правое крыло, а сын суты Карна, облаченный в панцирь, пусть станет впереди. Я же сам буду стоять позади всего войска, охраняя его оттуда». В таком боевом порядке было построено войско кауравов в ожидании Арджуны, приближение которого было предугадано по грохоту его колесницы, по звону его лука гандивы и по звуку его раковины девадатты (IV.41.18–19). Арджуна на своей колеснице проник в ряды вражеского войска и, осыпая их тучей стрел, расстроил боевые порядки войска. Когда же вражеские воины стали оказывать упорное сопротивление и противодействовать Арджуне своим оружием, его возница Уттара прибег к маневру. Об этом хорошо говорит сам памятник: «Но тут сын Вираты, повернув коней влево, стал делать круговые движения ямака и таким образом устоял против тех воинов» (Viгаtа-рагvа, 52.27). Круговое движение ямака (уатака mandа1а) буквально означает «двойной (парный) круг» и представляет собой двойной круговой маневр, совершаемый на боевой колеснице. Быстрая маневренность колесниц была хорошо понята индийцами еще во времена Махабхараты. Умелое применение маневра на колеснице решало успех сражения. Значение боевых колесниц, отличавшихся большой маневренностью, можно сравнить со значением легендарных пулеметных тачанок времен гражданской войны, не раз решавших исход сражений.
Успех сражений на колесницах во многом зависел также и от возниц, игравших не меньшую роль, чем сами герои-воины, которых они сопровождали в битве. Чем большим совершенством в искусстве править колесницей обладал возница, обеспечивая ее гибкую маневренность, тем успешнее был исход сражения для самого героя-воина, ведущего бой с колесницы. Обязанность возницы в древней Индии была в высшей степени почетной. Возницы составляли особую привилегированную касту сутов, приравнивавшуюся к военному сословию, или кшатриям.
В Махабхарате легендарный герой и полубог Кришна во время великой битвы становится возницей Арджуны, главного героя Махабхараты, а могущественный царь Шалья — возницей Карны, противника Арджуны. Когда между двумя враждующими сторонами — кауравами и пандавами — начались военные приготовления, Дурьйодхана и Арджуна (каждый со своей стороны) обращаются к Кришне за помощью. И Кришна предлагает им выбор: один пусть возьмет его войско, а другой пусть предпочтет его самого, не сражающегося в битве (Udyoga-рагvа, 7.16–17). На вопрос Кришны, почему Арджуна избрал именно его, решившего вообще не сражаться, последний ответил ему: «Ты пользуешься славой в мире, и слава эта будет сопутствовать тебе. И я тоже домогаюсь славы, поэтому ты избран мною. Моим заветным желанием всегда было, чтобы ты согласился стать моим возницей. Поэтому благоволи исполнить мое желание, которое лелеял я в течение долгих ночей» (Udуодарагvа, 7.33–34).68 Таким образом, Арджуна, который выбирал первым, предпочел самого Кришну в качестве своего возницы его несметному войску, которое взял себе Дурьйодхана. Это еще раз свидетельствует о том, какое исключительное значение придавалось вознице.
В том же памятнике (Udуодарагvа, 8.12–13) могущественный царь Шалья по просьбе Дурьйодханы соглашается быть предводителем всех его войск. Но он же на просьбу Юдхиштхиры отвечает также согласием быть возницей Карны во время его поединка с Арджуной, чтобы обеспечить победу последнему. Шалья говорит так в ответ Юдхиштхире: «Конечно, я буду его возницей во время битвы, ибо он всегда считает меня равным Васудеве (Кришне). О тигр из рода Куру, разумеется, я буду говорить ему (Карне), когда он пожелает сражаться в битве, слова, противоречивые и пагубные для него. Таким образом он лишится своей спеси и пыла, о пандава, и его легко будет убить — говорю тебе правду» (Udуодарагvа, 8.29–31). Мы видим, что здесь из двух ролей (предводительство войсками и обязанности возницы), которые взял на себя могущественный царь Шалья, наиболее важной признается обязанность возницы даже на короткое время (в час поединка).
В заключение необходимо отметить, что сражения, описанные в Махабхарате, как правило, происходили в течение дня и прекращались с заходом солнца (Bhishтарагvа, 49.52–53). Однако в Дронапарве (154 и 163.16 и cл.) встречаются описания ночных битв. Они могли происходить только при условии, если колесницы, слоны и конница будут снабжены какими то светильниками или факелами.69
V. Военное обучение
Основное искусство, которым должен владеть воин, особенно махаратха, т. е. сражающийся на колеснице, — это меткая стрельба из лука. Ей обучались с детства под руководством выдающихся учителей. Считалось, однако, что успех меткой стрельбы мог быть достигнут не только постоянными упорными упражнениями, но и силой глубокого сосредоточения, направленного на нужный объект. Последнее в свою очередь достигается победой над чувствами или обузданием страстей (in-driyajayah). Победа же над чувствами, основанием которой являются наука и воспитание, достигается отвержением шести внутренних врагов (arisadvarga-tyaga), т. е. страсти (kата), гнева (krodhа), жадности (lobhа), гордости (manа), безумства (madа) и высокомерия (harsа).70 Все это дисциплинирует человека в физическом и нравственном отношениях, давая возможность, не отвлекаясь, сосредоточить свое внимание на достижении главной цели.
В Адипарве (123.49–67) говорится о том, как учитель Дрона добивался от своих учеников полнейшего сосредоточения на одной лишь цели и отвлечения от всего постороннего, рассеивающего внимание. Велев сделать искусственного ястреба и поместив его на вершине дерева в качестве мишени, Дрона обратился к Юдхиштхире, державшему натянутый лук: «Видишь ли ты этого ястреба на вершине дерева, о сын лучшего из мужей?» — «Вижу», — ответил учителю Юдхиштхира. Но через минуту Дрона опять спросил его: «А видишь ли сейчас это дерево, меня и братьев?» — «Вижу это дерево, и тебя, и братьев, и ястреба», — отвечал ему снова Юдхиштхира. И Дрона, недовольный в душе, сказал тогда ему с укором: «Отойди же, непосильно тебе пронзить эту цель».71 Тогда, обратившись к Арджуне, стоявшему с натянутым луком, Дрона задал ему тот же вопрос: «Видишь ли ты этого ястреба и дерево, а также меня?» — «Вижу этого ястреба, — отвечал Дроне Арджуна, — но не вижу ни дерева, ни тебя». И Дрона, Довольный в душе, через минуту снова спросил его: «Если ты видишь этого ястреба, то скажи еще слово». — «Вижу только голову ястреба, но не тело», — отвечал тот. Дрона после этого приказал Арджуне: «Стреляй!». И тот сразу же выпустил стрелу и срезал острием наконечника голову ястреба.72 В приведенном отрывке с предельной ясностью выражена мысль о том, какое важное значение древние индийцы придавали силе сосредоточения, если нужно было обеспечить успех в предпринятом деле.
В Адипарве (123.3–4) упоминается, что Арджуна упражнялся в стрельбе из лука и ночью, чтобы метко поражать невидимую цель.73
Там же (123.19) говорится, что нишадец Экалавья, искусный стрелок из лука, выпустил в пасть лающей собаки, как будто разом, семь стрел и метко попал в невидимую цель по одному лишь звуку.74 В другом месте Адипарвы (125.23–24) мы находим, что Арджуна, достигший высокого совершенства в стрельбе из лука, выпустил почти одновременно в пасть железного кабана одну за другой пять стрел, словно единую стрелу, а в отверстие коровьего рога, качавшегося на веревке, он выпустил двадцать одну стрелу.75
Идея непрерывной стрельбы является оригинальной стороной индийского военного искусства. Основную и решающую роль в сражении, как об этом свидетельствует наш эпический памятник, играла искусная стрельба из лука, которая должна была быть не только меткой, но и непрерывной. Так, в Виратапарве (53.37) рассказывается об искусстве Дроны, учителя Арджуны: «И стрелы, выпущенные из лука Дроны, касающиеся (одна другой) у оперенных оснований, казались в воздухе одной длинной сплошной стрелою». Там же (53.59–60) говорится об искусстве Арджуны: «И ливень его стрел был сплошным, словно (туча) саранчи, и даже ветер не мог проникнуть в промежутки между его стрелами. И тогда как Партха (Арджуна) непрерывно брал стрелы, накладывал их и метал, между ними нельзя было заметить никакого промежутка». То же описание мы находим и в другом месте Вирата-парвы (57.19). Чтобы стрельба была непрерывной и стрелы летели сплошным потоком, герой-воин должен был искусно натягивать лук обеими руками (53.58). Арджуна говорит о своем искусстве царевичу Уттаре (там же, 56.4): «Кауравы увидят (сегодня) мой лук гандиву с золотой тыльной частью. «Какой же рукой он мечет (стрелы), правой или левой?» — так будут спорить обо мне все враги, собравшись вместе». За свое искусство натягивать тетиву лука обеими руками с одинаковой легкостью Арджуна получил прозвище «Савьясачин» (savyasacin)— «одинаково ловкий и на левую руку». Об этом сообщает Уттаре сам Арджуна, объясняя свои прозвища (Virataparva, 39.17): «Так как обе мои руки способны натягивать лук гандиву, поэтому меня называют среди богов и людей Савьясачином (Одинаково ловкий и на левую руку)».