Страница 14 из 48
Глава 27
Мама посмотрела на меня, а отец нахмурился.
- Видал? – заметила мама, перекидывая через руку полотенце. – Даже дочь думает, что я кредит взяла и почку продала! Позорище! Зачем я за тебя замуж выходила! Ведь сколько мужиков нормальных за мной увивались. А выбрала я!
- Так откуда шуба? – спросила я, поглядывая на мать.
Только бы не Дамир! Если Дамир решил зайти со стороны родителей, то это так низко с его стороны!
- Начальник твой новый приезжал, – заметила она, а я опешила. Алишер? Приезжал? Сюда? Новость заставила меня покачнуться. – Он посмотрел условия, в которых мы живем…
Откуда он знает адрес? Неужели его так легко вычислить?
- И сказал, что в его интересах, поскольку фирма солидная и очень известная, оказать единоразовую помощь. Просто у них недавно был скандал, когда увидели мать одной сотрудницы, что та роется на помойке… Потом выяснилось, что мать отказалась от девочки еще в роддоме и сплавила ее своим родственникам… Но людям ведь этого не объяснишь? А по фирме это ударило мама не горюй! Две недели газеты мусолили эту фотографию… Раньше это назывался профсоюз, а теперь корпоративная этика! Он этому дураку старому, отцу твоему тоже деньги предлагал, а отец отказался! Ты представляешь? Я вот деньги взяла и у Людки шубу купила. Она ее в три раза дешевле продавала. Людка раскабанела так, что шуба на ней не сходится. Вот и уступила ее мне…. Почти новая.
Деньги предлагал? Зачем? Я же только день работаю?
- Я вот решила в кое-то веков себе шубу взять! А то самой стыдно в старой дубленке ходить! Светка от зависти умрет, когда увидит! – заявила мама, глядя на мрачного отца. Тот стоял в дверях, вздыхая.
Я вспомнила руку, которая вытирала с моей юбки пятно, и мне стало ужасно стыдно! А вдруг он меня не за ту держит?! Мало ли, а вдруг он решил, что я… Ой, что-то мне не хорошо…
Конечно, шуба была недорогой. Скорее, это был даже полушубок. Но я даже не знала, как на это реагировать…
- – Не нужны мне эти подачки! – заметил отец. – Мы своим честным трудом деньги зарабатываем!
- Ой-ой-ой! Давно бы свою жульку, в гараже стоящую без толку продал, добавил, и хоты дешевую иномарочку взял бы! Людкин сын продает! Хорошая! Почти не битая! Но нет! А то какой комфорт? Нет, не слышали! Едешь, все дребезжит! На дачу пока доедет три раза сломается!
Я растеряно ковыляла в ванную с цветочными пластиковыми панелями, пока родители ругались в коридоре.
- Надо было со Светкой на мед поступать! Тоже бы в золоте ходила! И при бабле, и с машиной! А я, дура, влюбилась в тебя, непутевого, и чтобы не уезжать на пед поступила! А вот надо было идти на мед! – слышался голос мамы, пока отец что-то вяло возражал.
- Кушать будешь, доча? – послышался голос мамы. Я заметила, что она повеселела.
- Мам, – произнесла я, отряхивая руки над раковиной и вытирая их о беленькое полотенце. – Тебе не кажется, что ты слишком много внимания уделяешь деньгам?
- Поживи с мое в нищете, узнаешь, каково это! – заметила мать. – Всю жизнь маялись, от зарплаты до зарплаты, каждую копейку считали… А когда твоему отцу на предприятии мыльницами платить начали, вот тогда у нас глаза на лоб вылезли. Так что что такое последняя пачка лапши, я знаю!
- Но ведь ты могла поменять работу? – заметила я, вспоминая мамин педагогический стаж. – Люди вон, в семьдесят образование получают! И бизнес открывают!
- Куда уже мне! Я что? Молодая, чтобы вот так вот переживать? – послышался голос матери, исчезающий на кухне.
Тарелка с супом парила, а я взяла ложку и принялась есть его, старательно обдувая.
- Хороший мужик, – как бы невзначай заметила мама.
Я прокашлялась, не ожидая такого.
- Ты сейчас про кого? – спросила я, чувствуя, что слишком поторопилась. И теперь горячая вареная картошка обжигала мне рот.
- Я про этого… Начальника, – заметила мама, нарезая хлеб и пододвигая его ко мне. – С хлебом ешь! А то потом бегать будешь!
Я промолчала, но мама продолжала, вытирая плиту губкой.
- Молодой еще, неженатый… Я специально спросила! – заметила мама, понижая голос до шепота. Я чуть не сгорела от стыда, когда она мне это сказала. – Я бы на твоем месте присмотрелась! Хорошие мужики на дороге не валяются!
- Может хватит? – спросила я, вспоминая те злосчастные салфетки.
- Видать, ты ему понравилась, – заметила мать, расставляя посуду. – Ты там присмотрись!
- Я пока не готова ни к каким отношениям! – ответила я, глядя в выцветшие материнские глаза. Только сейчас я заметила, что она выглядит старше своих лет. Лицо, не знавшая дорогих кремов и ухода, выглядело отекшим. Глубокие борозды морщин, с которым не справлялся дешевенький крем, подаренный на восьмое марта, отросшие седые корни. Я понимала, что у мамы была нелегкая жизнь. И мне было ее жаль. Я понимала, что она желает для меня лучшего, но по-своему.
- Ты что? Надеешься, что Дамир вернется? – спросила мать, а призрачная надежда, которую я пыталась искоренить всеми возможными способами, снова кольнула меня. Я не хочу, чтобы он возвращался. После того, что он сделал, я не готова простить его! Но в глубине души, я бы хотела, чтобы все было по прежнему. Наверное, я просто привыкла просыпаться рядом с ним.
- Нет, – отрезала я, а мать снова занялась делами. Она достала фарш в пакетике и стала его размораживать под краном.
- Ой, охмурит твоего директора какая-нибудь фуфырла! – заметила мать. – Потом локти кусать будешь, что не ты…
Глава 28.
Я молчала, представляя, как однажды вздохну полной грудью, без щемящего чувства внутри. Я буду счастливой, у меня будет счастливая семья, дети, уважение и любовь. Я заслуживаю ее!
А сейчас нужно, наверное, сменить номер. С первой зарплаты снять квартиру и начать новую жизнь.
Немного окрыленная мечтами, захлестнувшими меня, я допивала чай, поглядывая в окно на трубы старой котельной и многоэтажки.
Внезапно я услышала голос матери. Она села рядом на диван и тихим голосом произнесла.
- Я желаю тебе добра, – произнесла мать. – Я не хочу, чтобы ты повторила мою судьбу. Я не хочу, чтобы ты всю жизнь прожила в лишениях и на нервах… Я не хочу, чтобы ты считала копейки…
Я посмотрела на маму, которая поджала губы.
- Но я нашла неплохую работу. Я смогу себя обеспечивать, – заметила я, удивляясь тому, что мама решила поговорить по душам.
- Работа сегодня есть, а завтра нет… – заметила мама. – Любовь пройдет. Это поначалу кажется, что это – мелочи. Что с милым рай и в шалаше. Но потом, когда любовь пройдет, ты окажешься в том же шалаше, без денег с мужем, который не способен обеспечить семью. А у тебя остаются дети. Ты хочешь дать им все, а у тебя ничего нет… Ты из кожи вон лезешь, чтобы им помочь, постоянно во всем себе отказываешь… Подумай над этим.
Мать встала, а я вздохнула.
- А ты подумай над тем, чтобы заняться репетиторством, – заметила я. – Знаешь, сейчас преподы почти ничему не учат…
Конечно, я соврала! Учат, еще как учат! Но почему бы и нет?
- А у тебя опыт и стаж! И это тебе не целым классом заниматься, а с одним – двумя, – заметила я.
- Ой, ерунду говоришь! – отмахнулась мама, а я пожала плечами. – Какой из меня репетитор!
Пока мама бурчала, я понимала.
Планы на жизнь у меня были грандиозные. Воодушевленная планами, я встала, рефлекторно ища костыли, и поковыляла в свою комнату.
Я выбрала новый номер, а потом выдохнула и стиснула зубы. Я села удалять фотографии, которые напоминали мне о Дамире. Я удалила даже его фотографию, а потом обессиленно повалилась на кровать. Дело сделано! О, как долго я к этому шла!