Гений Зла Муссолини

Его Высочеству, главе королевского итальянского правительства, Бенито Муссолини».

Уж что творилось на душе у адресата послания, сказать трудно. Вряд ли Муссолини ощущал освобождение от морального бремени. Скорее можно предположить, что он горько сожалел о том, что поторопился и не сделал так, как сделал Франко: не выждал еще несколько недель или даже несколько месяцев. Куда лучше было бы последовать совету Черчилля и, не горячась, взвесить все еще разок.

Но сейчас, в июне 1941-го, поздно было сожалеть о поспешности своих действий в июне 1940-го.

Уже 26 июня первые итальянские полки двинулись на Восточный фронт, в Россию. На перроне вокзала в Вероне их провожал сам дуче.

Он изо всех сил старался демонстрировать энтузиазм.

О тонкой связи между кино и реальностью

I

В феврале 1942 года тайная полиция арестовала в Милане некоего парикмахера по имени Леонардо Патане. Он был обвинен в злонамеренном сочинении анекдотов, а доказательством преступления послужил найденный у него список фильмов, имевшихся в итальянском прокате. Парикмахер напротив каждого названия — вроде такого, как «Потерянный рай» или «Утраченные иллюзии», — поставил крамольное пояснение. Например, «Утраченные иллюзии» связывались с лозунгом дуче «Мы победим!», а напротив комедии под названием «Какая дурацкая шутка…» значилась короткая пометка: «фашизм».

Несчастный парикмахер вряд ли придумывал все это — очень похожий список был найден и у Сержио Родомонте, члена фашистской партии, но дело попало на контроль к самому дуче, и отговорки вроде «народного творчества» его бы не устроили — надо было найти автора.

Вот парикмахера автором и назначили, и по указанию Муссолини отправили не в ссылку, как обычно, а в тюрьму, но шутку, соединявшую в одно участие Италии в войне с фильмом под названием «Безнадежная затея», придумал все-таки не он.

Во-первых, в его списке ее не было, а во-вторых, жил наш парикмахер на севере, в Милане, а шуточка имела хождение на юге, и потешалась над ней вся Сицилия.

Юмор в какой-то мере служил заменой хлеба.

По официальным данным, до 40 % населения Италии жило в состоянии постоянного недоедания. Карточную систему ввести-то ввели, но выдавалось по карточкам все меньше, и престиж дуче от этого очень пострадал. Он, собственно, и сам понимал, что теряет популярность, и пытался вернуть ее старыми, хорошо отработанными трюками. Поскольку в свои «золотые годы» Бенито Муссолини славился способностью принимать мгновенные важные решения, он в самом конце 1941 года повторил эту практику — вдруг назначил некоего Альдо Видуско-ни секретарем фашистской партии Италии.

Тот был, конечно, образцовым фашистом — сражался в Эфиопии, а потом добровольцем пошел в Испанию на войну и был там тяжело ранен, но в 1941-м ему было всего лишь 27 лет, и репутация у него была как человека «невежественного, злобного, абсолютно ничтожного» — по крайней мере, так думал Витторио Муссолини, сын диктатора.

Что до Чиано, так тот просто дар речи потерял, узнав о назначении.

Он думал, что дуче тут все-таки хватил через край, но многие иерархи партии начинали думать, что «хватил через край» — это как-то слишком по-родственному мягко.

Они начинали сомневаться в том, что их вождь вообще адекватен.

Он, скажем, собирал своих министров и держал перед ними трехчасовые речи, не позволяя ни садиться, ни даже записывать хоть что-то.

Муссолини объяснял это тем, что опасается несанкци-онируемых утечек информации.

А в Риме тем временем придумывались новые шутки. Итальянское слово «foro» имеет несколько значений. Одно из них — «форум», в смысле площади для массового общения, и в Риме уже существовал форум Муссолини.

Но это же слово может означать «дырку». И поскольку с едой становилось все хуже, то последнюю дырку на затянутом ремне стали называть «дырочкой Муссолини».

После атаки японцев на Перл-Харбор фюрер решил, что такую полезную инициативу следует поддержать — и в декабре 1941-го, за пару месяцев до того, как тайная полиция в Милане нашла злонамеренного парикмахера, объявил Америке войну. Дуче без долгих раздумий последовал его примеру.

И как-то так незаметно оказалось, что Италия теперь, помимо СССР, воюет еще и с США.

II

Война войной, а светская жизнь в Риме все-таки не совсем замерла. 22 июня 1942 года, как раз в годовщину начавшейся в 1941-м войны с СССР, праздновалась свадьба одной милой девушки, начинающей актрисы кино. Замуж она выходила за маркиза, свадьба была очень пышной, среди гостей было полно генералов, адмиралов и высоких лиц из государственного аппарата, а все потому, что девушка — ей было всего девятнадцать — звалась Мария Петаччи, и она доводилась родной сестрой Кларе Петаччи.

К 1942-му она под псевдонимом Мириам ди Сан-Серволо уже успела сняться в фильме «Путями сердца» и имела успех, что было и немудрено, ибо на роль ее устраивал сам дуче, который уж заодно заказал в газетах самые лучшие рецензии.

К этому времени связь Муссолини с его подругой, Клареттой Петаччи, была «секретом, открытым для всех», так что младшей сестре своей подруги на свадьбу он подарил роскошный серебряный сервиз, а присутствие важных лиц на премьере фильма с ее участием стало делом как бы обязательным, примерно как на государственном приеме.

Собственно, у важных лиц имелись основания для приезда и помимо желания показаться в столь избранном обществе: через семейство Петаччи в то время делались самые различные дела от назначения на хорошее место и до разного рода хитрых комбинаций с деньгами.

Скажем, можно было протолкнуть обмен итальянских лир на золото, которое в дальнейшем можно было переправить за рубеж посредством дипломатической почты, как правило, в Испанию. Тут мог помочь Марчелло Пе-таччи, старший брат Кларетты, и было известно, что даже и важным людям не следовало становиться на его пути.

Глава крупного банка — «Banka del Lavoro» — вылетел со своего поста за то, что посмел сунуть нос в его денежные обороты. Единственной управой на «клику Петаччи» могла бы служить клика Ракеле Муссолини, жены дуче, но у жены вождя не всегда хватало времени и охоты входить в «интриги высшего общества».

Она считала себя выразительницей интересов простого народа, ходила по рынкам, переодевшись поденщицей, и постоянно норовила «открыть дуче глаза».

Ее дочь, Эдда, объясняла такое поведение менопаузой…

В марте 1942 года в Венеции случились первые беспорядки, связанные с нехваткой хлеба. Алессандро Паволи-ни — видный политик, журналист и эссеист — получил поручение от дуче: доказать, что нехватки продовольствия в Первую мировую войну были еще хуже.

Паволини был человеком блестящих дарований.

Он родился во Флоренции, в семье крупного лингвиста, специалиста в области санскрита и других индоевропейских языков, и отца он не посрамил, получив две ученых степени сразу — ив Риме, и во Флоренции.

В фашистской партии на Паволини было возложено «пропагандировать фашизм в культурной и аристократической среде», и он действительно прекрасно в этом преуспел.

Скажем, стал устраивать костюмированные инсценировки времен Возрождения, завел оперный фестиваль во Флоренции, организовал ярмарки ремесленников на мосту Понте Веккьо — в общем, в партии на него не могли нахвалиться.

Но с поручением дуче насчет «нехваток в Первую мировую войну» он все-таки не справился — самому врать не хотелось, а среди людей с именем охотников подписаться под явной ложью он тоже не нашел. К концу лета стало известно, что на острове Сицилия для закупок зерна пришлось прибегнуть к реквизициям — крестьяне продавать хлеб за лиры уже не хотели.

На русский фронт отправлялись все новые солдаты — итальянские дивизии на Дону требовали пополнений. Бойцов альпийских полков оснащали горным снаряжением — крюками и веревками.

Предположительно это могло понадобиться им для покорения Кавказа.