Страница 8 из 84
Когда я подошла к скотобойне, пожилой мужчина прислонился к фасаду здания и я остановилась рядом с ним. — Я ищу место, где могу получить деньги. — Я отказывалась верить, что Имоджен могла зайти в это место, чтобы занять денег.
— Роковая петля вон там, — пробурчал он, указывая на скотобойню.
Я моргнула, уверенная, что ослышалась, но он оскалил грязную ухмылку, полную отсутствующих зубов. — Что-нибудь еще тебе от меня нужно, сладкая?
Я решительно покачала головой и отступила назад.
Сделав глубокий вдох, я направилась к широким стальным двойным дверям, которые обозначали вход во двор.
Огромный мужчина с зачесанными назад светлыми волосами охранял двери. Его глаза окинули меня. — Что ты продаешь?
— Ничего. Я здесь, чтобы искать информацию.
— Если ты ничего не продаешь, тогда ты не можешь войти. Либо ты здесь по делу, либо можешь тащить свою симпатичную задницу в другое место.
Я стиснула зубы. — Тогда я здесь для бизнеса. — Я могла бы притвориться, что предлагаю что-то по слишком высокой цене, и не принимать более низкие предложения, верно?
— Тогда проходи. — Он открыл одну из дверей, и я шагнула внутрь. Это было огромное здание со стальными колоннами и потолком высотой в несколько этажей. Стены и пол были каменными. С потолка вплотную к стенам свисали крюки. Я предположила, что когда-то их использовали для обескровливания туш животных. В самом конце помещения я увидела сцену, перед которой стояли круглые столы. Вокруг них сидели мужчины, и даже если бы я не была в Петле Судьбы, я бы поняла, что это бандиты. Они выглядели сомнительно.
Вокруг меня собралась толпа женщин, ожидавших, пока двое мужчин запишут их имена на iPad. Большинство из этих женщин были одеты очень сексуально, но некоторые удивили меня школьной формой или нарядами из латекса. Одна даже была в костюме кошки с ошейником.
Когда настала моя очередь назвать свое имя одному из парней, я все еще была настолько ошеломлена окружающей обстановкой и людьми, что не могла решить, какое вымышленное имя использовать для регистрации. — Меня зовут…
— Никаких имен, — усмехнулся усатый парень.
— Хорошо…
— Одна ночь или больше?
— Э-э-э… одна, — сказала я. У меня не было намерения возвращаться в Петлю Судьбы, так что доступа на одну ночь было достаточно. Придется ли мне платить за доступ?
— Лучше подходит роль девственницы, верно?
Я промолчала. На сцену поднялась драг-квин и начала исполнять «The Best» Тины Тернер. Все больше и больше мужчин занимали свои места за столиками рядом со сценой.
— В чем твои особенности и таланты?
Я моргнула, совершенно ошеломленная вопросом.
— Почему так долго? — спросила женщина с нижнего ряда.
— Ну, я могу нести шесть пинт эля одновременно и могу крутить колеса, — промямлила я. Взгляд парня сказал мне, что это не то, чего он ожидал или просил. Позади меня раздался звук сникерса. — Я покраснела, осознав свою ошибку и то, что он на самом деле спросила. Я попыталась придумать что-нибудь, что могло бы завлечь мужчин, но мои мысли были пусты. Я никогда не была авантюристкой.
— Ирландская дева, чистая, как первый снег, — усмехнулся мужчина. — Это поднимет ставки. — Он толкнул меня вперед.
— Что? Я не… — Я сделала паузу. — Предложения? У меня фиксированная цена. — По крайней мере, пятьдесят миллионов долларов, чтобы никто не купил меня и мое тело. Очевидно, в этом месте женщины продавали только одно. Роковая петля, действительно.
Пока этот мужчина игнорировал меня, другой схватил меня за руку и потащил к очереди женщин, ожидающих, чтобы их вывели на сцену, как только королева драг-квин закончит свое выступление. Поклонившись и помахав рукой, она удалилась, и начался первый аукцион. Стартовая цена за женщину составляла двадцать долларов за ночь.
— Эй, — сказала я, пытаясь освободиться от хватки мужчины. — У меня фиксированная цена.
— Женщины не определяют свою цену. Это делает аукционист.
Он отпустил меня в конце очереди.
— Это недоразумение. Я здесь не для того, чтобы выставлять себя на аукцион. Мне пора идти.
Мужчина преградил мне дорогу. — Ты здесь. Сейчас ты будешь выставлена на аукцион. Единственный способ выбраться — после того, как покупатель с тобой покончит… или если тебя никто не купит.
Я пыталась спорить с ним, но он повел меня вверх по линии, пока мы не подошли к сцене. Он толкнул меня, и я споткнулась на лестнице. Мое сердце бешено колотилось. Когда я окинула взглядом собравшихся гостей, моя храбрость испарилась. Мужчины, смотревшие на меня, выглядели как преступники, как будто их доставили сюда прямо из Синг-Синга, или как там называлась самая страшная тюрьма в Штатах. Большинство из них были с татуировками и шрамами, с холодными, пытливыми глазами. Судя по выражению лиц некоторых из них, они хотели поглотить меня, ранить или убить. Работая официанткой в туристической части Дублина, я, бывало, чувствовала себя как свежий кусок мяса и получала пару шлепков по заднице, но это не шло ни в какое сравнение с глубоким страхом стать добычей.
Мой пульс резко участился. Я порылась в сумочке в поисках телефона, но поняла, что его нет. Усатый парень, должно быть, забрал его, когда обыскивал мою сумку. По всему телу выступил холодный пот.
Я повернулась на пятках, внезапно охваченная ужасом. Я не могла этого сделать и должна была придумать другой способ найти Имоджен. Может быть, Гулливер найдет в себе силы помочь мне.
Массивный парень широко улыбнулся, но не дал мне уйти со сцены. — Никаких шансов, марионетка. Ты подписал контракт. Никакого побега.
Какой контракт?
Я замерла, мое дыхание участилось. — Но…
— Никаких «но». Возвращайся на сцену или я отнесу тебя туда. У нас даже есть цепи, если этого недостаточно.
Я попятилась назад, прочь от него и к свету софитов. Тяжело сглатывая и пытаясь скрыть панику, я предстала перед толпой голодных мужчин.
— На торги выставлена застенчивая рыжая девушка прямо из Дублина.
Загорелся еще один свет, ослепив меня на мгновение.
— Начальная цена: двадцать долларов до рассвета.
До рассвета? Двадцать долларов? У меня пересохло в горле, а паника обрела крылья и начала бешено трепетать в животе. Я молилась, чтобы я никому не понадобилась. Что я могла сделать, чтобы оттолкнуть их? В голове крутилось слишком много мыслей. Может быть, блевануть? В любом случае, до этого было недалеко.
— Сюда, — позвал мужчина с жестким акцентом, определенно восточноевропейским. Мое сердце упало. Я отчаянно искала в толпе источник голоса, но из-за прожекторов было трудно разглядеть. Я могла различить только нечеткие фигуры, особенно в задней части здания.
— Двадцать пять, — позвал американец.
Наконец, свет немного приглушили, и мои глаза снова смогли сфокусироваться на толпе. Хотя это мало утешило меня, так как я снова столкнулась с пристальными взглядами десятков мужчин.
— Тридцать!
— Пятьдесят!
Ставки становились все выше, достигая трехзначных цифр, когда мое внимание привлек ирландский акцент. — Двести, — произнес глубокий, властный голос.
Я сразу узнала голос. Сомневалась, что когда-нибудь его забуду. Ему не нужно было повышать голос, чтобы привлечь внимание аукциониста или мое. Мой взгляд нашел его, словно натянутая струна. Лоркан Девани стоял за последним рядом стульев и наблюдал за мной. Группа мужчин сидела за столом рядом с ним; только один стул был свободен, вероятно, его.
Зная репутацию Девани, я не хотела, чтобы он меня купил. Но я также не хотела, чтобы он меня не купил. Другие мужчины были не лучшим вариантом, и если я правильно поняла загадочные слова Гулливера, Лоркан был тем человеком, который больше знал об Имоджен.
Больше всего мне хотелось бежать, но повсюду стояли охранники, следившие за тем, чтобы женщины не ушли, не будучи проданными с аукциона.
Я оказалась в ловушке, и моей единственной надеждой был, возможно, Лоркан Девани. Я должна была молиться, чтобы его связь с дядей заставила его сжалиться надо мной. К сожалению, он не был похож на человека, который часто испытывает жалость. Его выражение лица было холодным и расчетливым, когда он делал ставку на меня.