Августина лучше всех

— А где ваши украшения? — спросила она.

— К сожалению, с собой у меня ничего нет.

Попросить об одолжении Лилию Северин, как я изначально намеревалась, мне так и не удалось.

— Подождите секунду, я сейчас. Принесу вам подходящую диадему.

Амалия назвала украшение диадемой, но на самом деле благодаря расходящимся золотым лучам-молниям оно больше напоминало корону.

Увидев эту невероятную драгоценность, и Терри, и Альстав почему-то необычайно взволновались. Старший гесс Ярин даже попытался перехватить руку жены, протягивающую диадему, но Амалия игриво увернулась и, водрузив украшение мне на голову, многозначительно посмотрела на Терри, присоединяясь к восхвалениям Гусмы.

— Ну разве не хороша?

По рассерженным лицам мужской половины Яринов я поняла, что одолженная диадема имеет для них какое-то тайное значение. Но поскольку никто не проронил ни слова, я посчитала, что могу ее оставить. Тем более дворецкий известил нас о гессе Северине ожидающем в холле, и стало совсем не до украшений.

Мой план был принят!

Я изменила бы себе, не отметив здесь, что Ролан в отличие от остальных был сражен моим внешним видом как полагается. Впрочем, когда его глаза остановились на диадеме, темные брови сдвинулись, и мой фиктивный «жених» бросил внимательный взгляд на Терри. Ни от кого не укрылось бесстрастное выражение лица гесса Ярина, которое гость получил в ответ. Это было настолько несвойственно для Лося, моего несерьезного и легкомысленного Лося, что я помню картину до сих пор.

Если бы кто-то сказал мне о причине в тот момент, украшение я сняла бы немедленно.

***

— Кто надел на вас эту диадему? — заинтересованно спросила Лилия, когда я, безбожно сминая юбки, влезла в карету Северинов.

— Гесса Ярин.

— Тогда понятно. Милая сообразительная Амалия. Это знак для тебя, дорогой. — Она покосилась на последовавшего за мной пасынка. — Не трогай то, что уже присмотрели для себя другие.

Я нахмурилась.

— С этой диадемой что-то не так? Лу?

Лунара хотела ответить, но мать ее перебила:

— Нет-нет, дорогая, она вам очень идет и удивительно сочетается с этим эпатажным платьем.

Лу закатила глаза и, беззвучно двигая губами, выговорила слово «потом» так, чтобы Лилия не заметила.

Дом Диди Влевской оказался шикарным особняком на одной из главных улиц города. Высокие арочные окна горели огнями, а к парадному крыльцу стояла целая очередь из экипажей, так что мы провели в ожидании не менее получаса, прежде чем высокий лакей в ливрее с золотыми галунами открыл дверцу кареты и выпустил нас на волю.

Глупость, конечно, мы бы спокойно преодолели эти оставшиеся несколько метров и пешком по весьма чистой мостовой (есть у меня подозрение, что настолько чистой она стала только перед балом), но, похоже, ради торжественного появления все гости были готовы пойти еще и не на такие жертвы.

Пока приглашенные важной вереницей шествовали к дверям бального зала, я имела возможность убедиться, что ни одно платье не привлекало внимание так, как мое. Да, здесь были густо-зеленые, синие и даже приглушенно-оранжевые наряды, но только мой будто бы горел огнем и разбрасывал вокруг красноватые искры от пайеток.

Я вспомнила, как гесса Версавия остерегала Флору от сравнения себя с другими людьми, и утешилась лишь тем, что делаю это не из-за внутренней неуверенности, а исключительно в интересах дела.

Ну и в конце концов, как периодически вопрошает мой дядя, если ты не станешь думать о себе хорошо, то кто тогда станет?

Неудивительно, что эти двое так и не смогли найти общего языка.

Сегодня мне предстояло не только думать, но и говорить о себе исключительно в превосходной степени. Ведь если я не сумею убедительно аргументировать тот факт, что в империи нет гессы, равной Августине Авроре Кермез, то все будет зря.

Отвлекшись на секунду от собственных мыслей, я вдруг заметила пристальный взгляд Ролана.

— Что-то не так?

— Все еще не могу поверить.

— А я все еще не могу поверить, что никто, кроме крестной и Марка Биргита, так и не смог догадаться. Я была крайне неубедительной и неосторожной актрисой.

— Представляю, каким самовлюбленным дураком я вам показался при первой встрече.

Я невесело усмехнулась, не подтвердив и не опровергнув его предположение.

Впрочем, уже в следующую минуту стало ясно, что если мой спутник и перестал быть дураком, то самовлюбленности в нем осталось хоть отбавляй.

Мы вошли в зал, и распорядитель, взглянув на нашу пригласительную карточку, возвестил:

— Гесс Ролан Северин и его невеста гесса Августина Аврора Кермез!

Я едва подавила в себе желание тут же обернуться к так называемому жениху и одарить его возмущенным взглядом. Это надо же было додуматься — оповестить о нашем обмане, предназначавшемся только для ушей принца, весь зал! Написать прямо на карточке!

Ничего не поделаешь, на нас уже оглядывались. Гости открывали рты в удивленном «о!», но только для того, чтобы в ту же секунду начать шептать в ближайшее свободное ухо, прикрывшись ладонью.

За спиной распорядитель, потерявший все внимание публики, объявил:

— Гесса Лилия Северин и гесса Лунара Северин.

Я вскинула голову повыше и пошла вперед, давая Лу с матерью шанс показать свои наряды.

Нам навстречу уже спешила хозяйка бала.

Честно говоря, я бы никогда не узнала гессу Влевскую, если бы ориентировалась только на описание Лилии Северин. Диди (сокращение от Диадора) оказалась броской, цветущей женщиной с блестящими каштановыми волосами и такого же оттенка бархатными карими глазами. Яркие губы и румянец (похоже, натуральный) и правда не давали никакой возможности определить ее возраст.

Муж гессы Влевской был старше ее лет эдак на тысячу. Сухонький сгорбленный старичок все время сидел на стуле с высокой спинкой и широкими подлокотниками, но при помощи определенных ухищрений умудрялся поспевать за женой по всему залу. Стоило Диди задержаться около какой-то компании гостей дольше чем на пару минут, как морщинистый палец делал неопределенный знак, два дюжих лакея подхватывали стул и переносили вместе с хозяином прямо в гущу разговора. Судя по всему, общество настолько привыкло к подобному обычаю, что никто уже не обращал на эту странность внимания, но я, признаться, вздрогнула, когда рядом со мной в первый раз со стуком опустился «трон» гесса Влевского.

— Ах, Лили, какой приятный сюрприз ты мне сделала! — начала Диадора, едва дошла до нас. — Но могла бы и предупредить, мне в самом начале вечера уже было бы о чем посплетничать!

— Дорогая! Как я рада с вами познакомиться! — Это Диди уже схватила меня за руки и попыталась рассмотреть с ног до головы. — Какое шикарное платье! Не могу поверить, что я наконец-то заполучила в свое скромное жилище кого-то из Кермезов. Если слухи не врут, то ваша семья — огненный огонь!

Пока она смеялась, я освободила руки, стянула одну перчатку и зажгла на ладони достаточно внушительное пламя. Вокруг раздалось столько охов, что стало очевидно: прочие гости до сих пор не сводят с нас глаз. Не то чтобы в столице не было магов огня, но сомневаюсь, что кто-то из них демонстрировал свои силы на балах.

Гесса Влевская захлопала в ладоши:

— Какая прелесть! Какая страсть! Огненная дева!

Я озадаченно улыбнулась, не понимая, где здесь можно было увидеть страсть. Пожароопасность — это всегда пожалуйста…

Хозяйка тем временем поспешила к следующим гостям, а у нас появилась возможность осмотреться. Зал был огромен, украшен гроздьями свисающих с потолка цветов и длинными низками хрустальных бусин, да и приглашенные сами выглядели как необыкновенные украшения. Я с трудом удерживалась от того, чтобы не начать глазеть в ответ, когда глазели на меня.