Страница 24 из 64
Дракончик же, воодушевившись тем, что его не гонят и тряпками на него не машут, отчаянно лез под руку и давал советы. Бесполезные совершенно, а по большей части и вовсе вредные, и мешал он капитально, но ведь не прогонять так отчаянно желающего помочь малыша?
– Как тебя зовут? – Спросила я, выуживая белую блузу из общего цветного вороха.
В принципе, может сойти за рубашку…
– У меня больше нет имени, – вздохнул дракончик. – Оно опозорено. Да не смотри ты на меня так, драконида. У тех, кого заточают в камень, нет имён.
– Ты не Дух-Хранитель. – Догадалась я. – Признавайся, это ты что ли внизу переполох устроил?
– Урррк! – раздалось знакомое и в гардеробную вошли, горделиво подёргивая хвостами, две плюшечки – белая и голубая. – А то кто ж!
– Тяпа! – обрадовалась я и застыла: пойму ли я свою котейку, как Носика.
– Надо же ему как-то отрабатывать. – Зыркнула на дракошку апельсиновыми глазками Тяпа и я выдохнула с облегчением.
Есть! Или, как говорят здесь, У-Ра!
– Что отрабатывать, эксплуататорша? – хихикнула я.
– Как что? – На меня выпучились так, будто я с луны упала. Причём пялились нагло и с высокомерием обе котейки. – Место в твоей свите, естественно.
– Ты меня ни с какой Алмазной Донной случайно не перепутала? Ну в какой ещё свите?
Тяпа многозначительно прищурилась и многозначительно же фыркнула.
А потом подмигнула вдруг Носику.
– Права ты, сестрёнка, – уркнула ей Носик. – Скромная она у тебя, воспитанная…
– Такая, знаешь, немного забитая русская женщина, мечта иностранца, – зацокала языком моя плюшевая нахалка.
– Ну, знаешь! – Дракончик радостно запрыгал и заколотил в свои каменные ладоши, когда блуза, что мне не подошла по причине всё той же щедрой одарённости формами, прошлась не по его спинке, а по чьей-то нагло-плюшевой.
Тяпа же не стушевалась. Даже ухом не повела.
Грациозно вильнула из-под блузки и, обхватив лапки хвостом, умываться принялась.
– Это в каком это месте я забитая? – продолжала возмущаться я. – Да меня в жизни никто пальцем не тронул! Катька с Маруськой не в счёт...
– Эт я для образности, – не преминула фыркнуть нахалючка дымчатая.
Я отмахнулась от двух хихикающих с заговорщицким видом нахалок и обернулась к дракончику.
– Это не дело, без имени жить. Если прошлым именем пользоваться не хочешь, почему не начать всё с чистого листа? И, соответственно, с новым именем? Ты вот сам как хочешь, чтобы тебя называли?
На меня посмотрели с недоверием.
– Ты в самом деле хочешь дать мне имя, драконида?
– Ия… Я бы на твоём месте поостереглась!
– Помолчи, Тяпа, – сказала я. – Вот дракончика в «Мулан» Мушу звали. Хочешь тоже быть Мушу? Ты на него похож, да и мне лишнее напоминание о доме... И о детстве…
– Иииияяяя! Не надо! – Пыхтела Тяпа.
– Не такая уж она и забитая, – хихикала Носик. – А что? Это будет даже забавно!
Уж не знаю, что за тут замут с именами, но дракончик был тронут до слёз.
– Мушу? – Спросил он. – Правда, можно? Мне можно быть Мушу?
Тяпа смотрела неодобрительно.
Носик – с иронией.
Мушу – с собачьей преданностью в глазах.
– Можно, – подтвердила я, улыбаясь и шутливо добавила: – Итак, быть тебе отныне – Мушу! А что, звучит! Кстати, вспомнила, это с японского вроде как солнце переводится или типа то…
Договорить я не успела.
Солнце, говорите?
Каменная шкурка дракончика пошла голубыми трещинами, из которых пробивался ярчайший голубой свет.
А затем полыхнуло так, что нас с котейками с треском и грохотом по сторонам разбросало!
Но это голубое пламя, заполнившее вмиг комнату, было каким-то… игривым и щекотным, да! Совершенно некусучим.
– Вот тебе, бабушка, и отведали скрррулей… – Вырвалось у меня ошеломлённое, когда голубая вспышка схлынула.
– А что, у вас их тоже подают? – Тут же заинтересовалась Носик. – Ммм… обожаю скрррулей!
Я только отмахнулась от беляночки.
Ещё недавно – безымянный дракончик и вот уже пять секунд, как Мушу не был больше каменным! Его чешуя переливалась всеми оттенками голубого и синего: бирюза, лазурь, индиго, кобальд, небесный, «Тиффани», арктѝк… Просто ошеломительно и очень, очень красиво! И чешуя сияет так, что глазам больно смотреть!
– ВОТ ЭТО ДАА!!! – и произнесла это не я, а Носик.
Та самая Носик, которую, как любую наглую и самоуверенную котейку, мнящую себя венцом творения, ничем вообще не удивить.
Друзья, сегодня наш путеводитель, в котором я с удовольствием знакомлю вас с новинками коллег, которых вы могли потерять в последнее время, завёл нас в очень интересную новинку моей чудесной коллеги Оксаны Гринберги. Эксклюзивно для а:Любовь и ненависть в Ровердорме
Аннотация:
Как же тихо и спокойно жилось в нашем Ровердорме! Но ровно до той поры, пока молодой герцог Кавингтон не решил провести лето в своем имении, по несчастному случаю расположенном рядом с моим домом. За герцогом в нашу провинцию потянулась и столичная знать. Ну что же, лето обещает быть жарким! Мне предстоит пережить приезд ненавидящей меня родни, сохранить свою тайну, а заодно защитить от нападок младшую сестру и престарелую тетю. Не только это - не помешает хорошенько охранять свое сердце, на которое, как оказалось, скучающие аристократы заключили пари!
А ещё – та самая Носик, которая побольше нашего с Тяпой соображает в местных реалиях.
Потому и мы рты раскрыли тоже. Хотя б из солидарности.
– Дух Океана! – выпучив глаза, прошептала Носик.
– Всего лишь моря. – Скромно потупился Мушу и по его повисшим усам побежали гирлянды огоньков. – И, если уж на то пошло, совсем уж мааааленького моря, – махнул он лапкой. – Я тогда не доглядел и потому кое-что вышло из-под контроля... В общим, открытый конфликт, м-да, назовём это так… с Клановыми, вышел нам в своё время боком. Что в общем-то логично, учитывая, что спровоцирован конфликт тот был с нашей стороны.
– Стооооп, – протянула Носик. – Было в летописях что-то об известном Морском Духе, предводителе пиратов… Драконе Айгуре-Подстрекателе…
– Меня зовут Мушу. – Подобострастно и в то же время немного издевательски поклонился дракончик. – Понятия не имею, о ком вы говорите, девушка.
– Вопрос в другом. – Встряла Тяпа. – Как Ийка-то его освободить умудрилась? Если противостояние было с Клановыми, значит, и в асфальт закатали, то бишь, в камень заключили тоже Клановые, даже, предположительно, Гранатовые… Но Ийка-то…
И тут на меня уставились в упор сразу три пары глаз.
Четыре апельсиновые гляделки с вертикальными зрачками и две бирюзовые, светящиеся.
– А это значит только то, что она…
– Как я и говорил, дамы: Драконида.
– Драко… кто? – хмыкнула я, обратив внимание, что даже сам Мушу как-то приосанился по сравнению с его прошлым «драконида». Было в этом его новом какой-то элемент приятного шока, мол, сам не ожидал.
И тут, в самый весь из себя загодошшный момент… в дверь, как водится, постучали.
– Ия? – раздалось из Глисиндиных покоев. Показалось, или голос дракона был встревоженным? – Ия Матроскина? Ты в порядке?
– Ага, – запрыгала я на одной ноге, натягивая брючки. – В полном. И прекрати меня уже, пожалуйста, по фамилии звать. Я так снова в школе себя ощущаю.
– Ты училась в школе? – Теперь приятный шок в интонациях Эша, которому досталась грамотная жена.