Одержимая

– Ты? – Ри высокомерно вздернула бровь, насмешливо окидывая шутника взглядом, прежде чем натянуть на лицо привычную маску стервы. Подобный тип мужчин она не рассматривала даже в качестве секса на одну ночь, даже будучи в состоянии алкогольного опьянения, даже, когда ее ломало от тоски и боли. Алекс останется в ее жизни неповторимым, и искать ему жалкую замену значило предать их любовь. Нет, только не саркастичные брюнеты! К чему бередить незажившие раны? – Тебя я не допущу к своему телу, даже если в мире больше не останется мужчин. Терпеть не могу брюнетов.

Она неприязненно сморщила носик и, обогнув ошеломленного незнакомца, быстро направилась к выходу. Ей было наплевать на свою непозволительную грубость, на оскорбительные слова, брошенные ей в спину. Слишком много болезненных триггеров за столь короткий промежуток времени спровоцировали приступ панической атаки впервые за прошедший год. Сердце колотилось так быстро, что казалось вот-вот выскочит из груди, и она не сможет поймать его влажными от пота ладонями. Нужно скорее домой, смыть с себя этот запах, эту встречу, этот день. Спрятаться от воспоминаний и успокоиться. Возможно даже принять лекарства, чтобы эта волна страха отступила и можно было бы вновь вдохнуть полной грудью. Не справившись с эмоциями, Марина побежала, не думая о том, как выглядит со стороны. В такие минуты все, что ей было нужно, это тишина квартиры, в которой можно задернуть шторы и забиться в угол, чтобы приступ отступил, оставляя ее разбитой и опустошенной. Совсем не грациозно она ввалилась в машину и, махнув двухтысячной купюрой, прохрипела:

– Сдачи не надо, если довезете за пять минут.

Все же деньги – это одна из самых главных мотиваций. Водитель несся какими-то закоулками и тайными тропами, стараясь максимально срезать путь. И когда, взвизгнув шинами, такси ворвалось во двор, то прошло от силы минут семь. Всю дорогу Марину колотила отчаянная дрожь. Она нервно комкала купюру влажной ладонью, периодически прикусывая мизинец, чтобы укол боли немного разогнал марево паники. Машина еще не до конца остановилась, когда Ри выскочила на улицу, чуть не оставив вместе с деньгами маленький клатч. Удушливые волны тревоги накатывали все чаще, грозя смыть последние остатки самообладания. И, хотя высокие шпильки на ее ногах были созданы явно не для бега, в эту минуту она могла бы побить все рекорды на любой дистанции.

Ухоженная пенсионерка со второго этажа, вышедшая на вечернюю прогулку вместе с голосистым шпицем, испуганно шарахнулась в сторону, когда бледная Марина пронеслась мимо, пытаясь на ходу дрожащей рукой достать ключи от квартиры. Двери лифта были приветливо распахнуты, но от мысли оказаться в замкнутом пространстве подступала тошнота и ноги сами понесли ее к лестнице. Где-то между вторым и третьим предательски хрустнул каблук, но это, как и нехватка воздуха в легких, совсем не замедляло темп. Ее гнал первобытный инстинкт раненного зверя – спрятаться в логове, чтобы зализать раны.

Руки тряслись так, что попасть ключом в скважину она смогла только с третьего раза. Прошлые попытки оставили рваные царапины на металлической поверхности. И только, когда за ней захлопнулась дверь, Марина позволила себе краткую передышку. Тишину квартиры нарушало только хриплое дыхание, когда она хватала побледневшими губами воздух. Увесистая связка с лязганьем выпала из ослабевших пальцев. Здесь было безопасно, нужно только смыть с себя этот проклятый запах ладана и все окончательно станет хорошо. Ри нетерпеливо сбросила с ног туфли, практически швырнув лодочки через всю комнату. От удара об стену надломленный каблук окончательно отломился, но несмотря на то, что это была одна из любимых пар обуви, она даже не обратила никакого внимание на случившееся. Ее дом – ее крепость, но аромат прошлого рвал душу в клочья, и паника снова зашевелилась в груди.

Марина метнулась в ванную. В надежде избавиться от фантомного запаха, она прямо в одежде забралась в душевую кабинку, на полную мощность включив напор. Вода хлынула потоком, моментально промочив одежду насквозь. Капли больно били по запрокинутому лицу, размывая тщательно наложенный макияж, а она стояла не шевелясь, нелепо надеясь, что можно так же просто стереть боль воспоминаний. Даже сейчас, в кабине, наполненной горячим паром, ей мерещился ладан, и пора было признать – воспоминания вырвались на волю. И тогда Ри закричала, но ее крик вскоре сменился рыданиями. Она безвольно сползла по стеклянной стенке, непрерывно всхлипывая и вздрагивая. Одежда неприятно липла к телу, еще пару часов назад изящно уложенные волосы теперь жалко повисли, а из-под крепко зажмуренных век ручьем текли слезы, смешиваясь с водопроводной водой. Но Марина, погрузившись в прошлое, уже ничего из этого не чувствовала.

Глава 2

Март, 2013 год

– И пожалуйста, не общайся ты с Дианкой. Девка совсем от рук отбилась. Страшно подумать – живет сразу с двумя мужиками. Немыслимо просто представить! Уверена, что дело тут не в раке желудка – она своим безобразным поведением разбила отцу сердце, вот Игорь и сгорел за месяц. А тете Вике передай, что я вылечу первым же вечерним рейсом, как только закончится конференция. Завтра в обед буду у нее. – Марина стояла у подъезда и терпеливо слушала мать, даже не пытаясь ее перебить. Так вышло, что в этот печальный день, когда от длительной болезни умер ее дядя, муж родной сестры ее матери, в городе осталась она одна. Отец был в очередном рейсе, да и честно сказать не горел желанием общаться с родственниками жены, а мать улетела на конференцию от университета, где трудилась преподавателем экономики. Все знали, что Ри панически боялась мертвецов, но кого это вообще волновало, когда нужно показательно поддержать тетушку. День будет невыносимым, подниматься в квартиру катастрофически не хотелось, и она согласна была даже на часовую родительскую проповедь, лишь бы избежать ужасного бдения у гроба.

Однако торчать на улице до вечера было невозможно. Несмотря, на то, что погода была не по-мартовски теплой, еще ощутимо морозило, особенно в тени. Так, что, когда мать наконец повесила трубку и умчалась на доклад о проблемах мировой экономики, Марина робко зашла в подъезд. Здание было старым, лифт безобразно скрипел и неохотно полз наверх, пока она нервно теребила поясок пальто, представляя, как откроются створки, а там будет стоять жуткая крышка, оббитая бордовым бархатом.

Реальность оказалась несколько иной. Тело еще не привезли из морга, поэтому сейчас никаких пугающих символов смерти в подъезде еще не было. Возможно, ей повезет, тогда она сможет выразить соболезнования и быстро уехать в университет. Конечно, мама будет в ярости, но это не пугало ее так, как перспектива находиться в одной квартире с мертвецом. Но все надежды Марины пошли прахом. И хотя покойника в квартире не было, оказалось, что тетя Вика совсем расклеилась и ей действительно нужна была поддержка. Так что потихоньку Ри втянулась в хлопоты на кухне. Постоянно кто-то приходил и уходил, толпами шли соболезнующие, остро пахло корвалолом… Так незаметно пролетело пару часов. Она как раз заваривала очередной чайник, уже привыкнув к постоянному шуму из прихожей за углом, как поняла, что запах лимона и мяты уже давно перебивает другой – острый аромат сосны. Нет, не новогодний, морозный запах хвои, который ассоциировался с праздником и подарками, а смолистый и терпкий. Так пахнет свежая древесина, так для нее пахла смерть. И в контексте печального события это означало только одно – дядя Игорь в последний раз вернулся домой.

Марина напряженно прислушивалась, словно ожидая, что тело усопшего восстанет из гроба и в лучших традициях фильмов ужасов начнет гоняться за живыми. Ощущение было паршивое, словно она попала в ловушку, а дверца только что захлопнулась за ее спиной. Безусловно, ее никто не держал в плену, но сделать такую простую вещь, как уехать домой, сейчас было просто невыполнимо. Ведь для этого нужно пройти мимо покойника и жуткой деревянной крышки в подъезде. Поэтому она решила остаться на кухне, пока не найдется спутник, с которым не страшно будет совершить марш-бросок в сторону спасительного лифта.