Страница 26 из 50
Он планировал обойти машину и открыть мне дверь, но его опередил Темир. Впервые за день я испытала злорадство, наблюдая, как Вестник поджал губы и хмуро глядел на моего телохранителя. Он хотел его шугануть от меня, но я не позволила, отчеканив:
— Не мешай моему телохранителю выполнять свою работу. Или ты хочешь тоже устроиться ко мне охранником?
— У тебя денег не хватит, Шурочка, — улыбнулся мне обаятельной улыбкой, а в глазах сверкнул блуд. Ему нравилось, когда я пыталась кусаться и он позволял мне это делать, списывая на детскую шалость. Осознавая это, я злилась.
В ТРЦ мне было не по себе. Скопление людей вызывало беспокойство, хоть я была под надежной опекой двух вооруженных мужчин. Окружающие это чувствовали и старались держаться от меня подальше. Тем не менее, дойдя до любимого магазина, я превратилась в сплошной напряженный нерв, в ожидании повторного покушения.
Только оказавшись внутри магазина, где все было знакомо, я выдохнула и улыбнулась подошедшему консультанту Наде. Мои вкусы тут знали: элегантно, стильно и не вызывающе. Поэтому продавец повела меня демонстрировать модели, пока Алекс со скучающим видом занял пост возле примерочной, а Темир следовал за мной по пятам. Я взяла такое же платье, как мое синее, несколько моделей на выбор и спряталась за занавеской.
Переодеваться, когда в паре метров от тебя тот, от кого кровь бежит в ускоренном темпе, то еще испытание. Понимая, что Алекс знал про мою обнаженность за занавеской, я ощущала дикое возбуждение, а то спускалось тяжестью в низ живота. Я одновременно опасалась и жаждала, чтобы Алекс заглянул за ширму, сходила с ума от порочных мыслей, атаковавших мою голову. А еще мне казалось, что Алекс слышал мои мысли и от этого возбуждалась сильнее. Оказывается, я не такая уж и паинька, раз мечтала о похотливых приключениях в примерочной.
— Посмотрите еще вот такую модель. Мне кажется, вашей девушке она очень пойдет.
Я не слышала, что ответил Алекс консультанту, но спустя минуту ко мне заглянула Надя и подмигнув, повесила еще одно платье:
— Ваш мужчина попросил, чтобы вы примерили вот это платье. У него безупречный вкус, советую брать, не думая. И он там измаялся, бедный.
Наверное, в этот момент, я была глупой и наивной дурочкой, но безумно загордилась тем, что Алекс не опроверг то, что я его девушка. Это совсем ничего не значило, но мое настроение повысило градус и примерка платьев стала доставлять мне немного удовольствия, хоть руки все равно тряслись.
Наверное, жены и подруги криминальных элементов так себя и ведут. Привыкли к покушениям и не реагировали на них так эмоционально, как я. Днем на них могли покушаться, а после обеда они вполне себе без лишних мыслей шли покупать новое платье. Женщина Вестника также должна была вести, но я не она. Да и не смогу я к такому привыкнуть. Если я смогу спокойно смотреть на то, как убивают людей, это буду не я. Или буду по утрам вместо чая пить пол-литра транквилизаторов, но убейте лучше меня сразу, если я стану такой, как Вестник.
Перемерив все платья под хоровод разных мыслей в попытках угомониться, я сразу переоделась в синее и решила взять то, на которое указал Алекс. Оно мне понравилось больше всех: белое, приталенное с клешем от талии и аккуратным вырезом. Оно идеально подходило для первого сентября и для вечеринки с подругами. Самое то.
Я расстроила консультанта тем, что не стала демонстрировать на себе выбранные наряды, а Алекс никак не отреагировал. Он даже не посмотрел в мою сторону, ковыряясь в телефоне. Наверное, со своей девушкой переписывался. А мне хотелось его внимания. Я рассчитывала, что он хотя бы спросит, на чем я остановила свой выбор и попросит показать. Но, увы.
— А у вас уже все оплачено, — улыбнулась мне кассир, когда я протянула карточку.
— Твоих рук дело? — я с недоверием покосилась на Алекса. Нет, я привыкла к тому, что мужчины оплачивали мои покупки, но не понимала, как он мог оплатить платья, не зная, какое я выберу. Или он все купил?
— Компенсация за сегодняшние хлопоты, — пожал плечами, забирая пакет с платьем и вручил его Темиру. Еще бы он сам поручился таскать шмотки.
— А откуда ты узнал, какое я куплю? — продолжала я допытываться.
— Синее бы ты по-любому взяла, а из остального тряпья тебе только белое подошло. По лицу твоему видел.
— Как ты мог видеть?
Его загадочная улыбка мне не понравилась. Так… Теперь понятно, почему он не попросил показать: подглядывал, гаденыш.
— Некрасиво подсматривать за девушками, когда те переодеваются!
— Рядом с тобой во мне развивается вуайеризм, ничего не могу с этим поделать. Ты слишком красива, чтобы я отказал себе в шалости — наблюдать за тобой, — такое слово, как «стыдно», Вестнику знакомо не было. Он не только не смутился, но еще и подмигнул мне, гордился собой.
— Никогда так больше не делай! — озлобилась я, обиженно взглянув на Темира: куда он смотрел в этот момент?!
— А то что, Шурочка? — Алекс подошел вплотную, склоняясь надо мной.
— За девушкой своей подсматривай, — уперлась ему в грудь руками, огораживаясь.
— Так она от меня не закрывается, свои вуайеристские слабости только с тобой могу реализовывать.
— Хам, — фыркнула я, направившись прочь.
По пути я залюбовалась всякой мелочью, которой торговали на островках, купила сувениры брату, маме и подругам — Рите с Леной. Иногда я продавала картины и у меня были свои финансы, которые я тратила на подарки близким. Краем глаза наблюдала за Алексом: он неприлично глазел на меня. Точнее, на мои ноги. Будто мои щиколотки ему медом намазаны. Я упорно делала вид, будто не замечала его. Пусть на свою девушку пялится. Которая от него никогда не закрывается и вешает вонючки по машинам. Дешевые вонючки.
Я ревновала. Впервые за свою сознательную жизнь включила собственника и не то, что не могла ничего с этим поделать, а не хотела. Меня жутко раздражала девушка Алекса, которую я ни разу не видела, потому что из-за нее он не звонил мне, это она получала порции его ласок, а не я, и это ей было доступно с ним кататься в машине и развешивать по ней свои вещи. Да что я привязалась так к этой вонючке?
Озлобившись на свою Госпожу Ревность, которая толкала по нервной системе тупые мысли, я поплелась дальше по островкам и набрела на тир. Мое внимание привлек огромный Стич — любимый герой мультфильмов.
— За Стича надо попасть в десять из десяти, — сообщил продавец.
Я с мольбой взглянула на Алекса. Госпожа Ревность быстро улетучилась и вместо нее проснулся внутренний ребенок, которому была срочно нужна эта несчастная игрушка. Стрелять я не умела, поэтому вся надежда на Алекса. Можно было обратиться к Темиру, но мне хотелось, чтобы выиграл приз именно Вестник.
Когда Алекс взял винтовку и начал стрелять по мишеням, я пожалела, что попросила его об этом. Вместо восторга от попадания в цель и любования, меня захватил страх. Увидев в руках оружие, я испугалась, вспомнив сегодняшнее нападение. Хоть я ничего не видела, но богатая фантазия нарисовала все сама. И нападавших, и то, как Алекс убивал их, а потом его люди грузили тела в микроавтобус. На десятом выстреле я неосознанно толкнула Алекса, из-за чего тот промахнулся.
— Ты чего? — возмутился, но увидев мое состояние, отшвырнул винтовку и обнял меня, уводя подальше от тира.
Когда он становился ласковым и убирал свою напыщенность, я моментально сдавалась и готова была на что угодно, только бы он и оставался таким дальше. Чтобы не показывал свой холод и безразличие, а вот так гладил мои волосы и шептал успокаивающие слова. Ласкал своим бархатным голосом и горячим дыханием прямо в ушко, запуская рой мурашек по телу. Утешал меня, чтобы выбила всю дурь из головы, никогда ничего не боялась, потому что он не позволит меня обидеть.
Его слова были звучали мантрой и я не заметила, как мы начали целоваться. Как подростки, на глазах всего торгового центра, вынуждая людей обходить нас.
А плевать на них. Даже если бы кто-то слово против сказал, я не сконфузилась, потому что обрела глухоту. Я потеряла зрение и слух, оставив место только осязанию, чтобы как можно лучше распробовать медовые поцелуи на своих устах. Чтобы расплавиться от рук, обнимающих мою талию, чтобы окончательно потерять голову от того, как сильно ими Алекс прижимал меня к себе. Вокруг нас словно образовалось силовое поле, которое оберегало от реальности и давало возможность насладиться друг другом.