Спаси моего дракона

17.3

Не знаю, сколько я провела времени в заточении в своем каменном мешке. Казалось, я уже знаю наизусть каждую выемку, каждую трещинку в грубой кирпичной кладке. Кажется, в моем мире это был модный стиль лофт?

Меня еще несколько раз водили на допросы. Слуги Света были то в полном составе, то беседовали со мной по очереди. Один угрожал, другой говорил мягко и вкрадчиво, обещая спасение. Они путали, заставляли повторять одно и то же и требовали признаться в том, о чем я не имела ни малейшего понятия. Но не пытали. Если только не считать пытками эти многочасовые беседы.

Я совершенно потеряла счет времени. В комнате допросов был полумрак, горели свечи, а тяжелые шторы на окнах были задернуты. На беседу могли вызвать и два раза в день, и ни разу.

Когда я возвращалась в свою келью, то почти всегда находила скудную остывшую еду. Я ела без аппетита. Можно было и вовсе не есть, но я верила, что раз меня до сих пор не отправили на костер и вообще не огласили какого-либо приговора, то есть шанс рано или поздно выбраться отсюда. А значит, мне нужны были силы. И я заставляла себя съесть слипшуюся кашу или выпить пустую похлебку.

Пару раз я виделась с Лиззи. Это она мне приносила еду, но чаще всего мы с ней не пересекались. Подруга все еще была жизнерадостной. Похудела и, кажется, помолодела, пока жила здесь. Видно, что жизнь при Храме была ей на пользу.

Но она беспокоилась за мою судьбу. Про ход допросов не спрашивала, советов не давала. Несмотря на свою обычную живость и болтливость, она вела себя тихо и говорила мало. Возможно, нас подслушивали, а подругу ко мне подсылали специально, в надежде, что я расскажу ей что-то важное.

Лиззи просто иногда доставала из кармана передника баранку или кусок сахара, держала за руки и крепко обнимала на прощание. Эта поддержка не давала мне окончательно раскиснуть.

В те часы, что я оставалась наедине со своими тяжелыми мыслями, я лежала на постели и смотрела в потолок. Иногда проваливалась в тревожный сон.

В один из дней меня из оцепенения вырвали громкие голоса, доносившиеся с улицы. Я от удивления села. Обычно сквозь узкое окно я с трудом различала звуки. Но в этот раз все было иначе. Слышался топот лошадей, ржание, женские возгласы, мужские окрики.

Пожар? Нападение? Волнение нарастало. Чем мне грозит эта внезапная суета?

Тянулись минуты, но за мной никто не пришел. Спустя какое-то время крики стали тише. Послышался скрип колес. Кажется, несколько карет или повозок двинулись в путь. А затем наступила тишина. Гнетущая, давящая.

Неужели все уехали? А я? Меня забыли, бросили.

Я бросилась к двери. Может быть здесь еще кто-то остался и обо мне вспомнят? И в эту секунду я услышала шаги за дверью. Кто-то еще здесь. Я выдохнула.

Дверь отворилась и в комнату вошла Лиззи.

— Что там за шум был? — бросилась я к ней.

— Приехали из замка Траверти. Срочно вызывали священнослужителя, — ответила она как-то странно.

— Что-то случилось? — беспокойство снова всколыхнулось в моей душе.

Тревога возросла так, что я слышала собственный пульс, набатом отдающий в моей голове.

— Из столицы прибыл принц, — начала Лиз, а у меня ноги подкосились.

Ничего хорошего от венценосной особы ждать не стоило. Приехал полюбоваться на подбитого дракона? Или лично расправиться со шпионкой?

— Зачем? — мой голос от волнения стал хриплым.

— Так свадьба же, — женщина развела руками, словно я сама должна была догадаться, — велели срочно явиться слугам Света в полном составе для проведения обряда.

— Свадьба, — эхом повторила я и опустилась на постель.

За всеми своими волнениями я совершенно забыла об очевидном — Патрик помолвлен, его невеста беременна, а, значит, день их бракосочетания стремительно приближался. И вот теперь он настал.