Война

Отдав честь офицеру, нашему лейтенанту, старший сержант попросил предъявить наши бумаги. В вагон нас запускали по одному, предлагая занимать любые места. В любом случае спать на верхних полках будем по очереди. Людей что нужно отправить на фронт много, а поездов мало.

— Быстрее. Не создаем пробку, — пробурчал ефрейтор.

Мы подходили, предъявляли свой военный билет, сержант и лейтенант что встал рядом с ним, сверяли фамилию в бумагах и пропускали нас. Вот настала и моя очередь.

Старший сержант открыл мой военный билет, прочитал, шевеля губами, что там написано и запоздало отдал мне честь. Ефрейторы, с удивлением на него посмотрев, сделали то же самое. Лейтенант мне просто кивнул, а солдаты за моей спиной переглянулись.

— Проходите, старшина.

— Спасибо.

Я забрал свой билет и прошел мимо проводницы, что приветливо мне улыбнулась.

Плацкартный вагон уже был переполнен, мест не было. Пришлось идти в конец вагона, чтобы найти пятачок, на который можно присесть. Многие солдаты уже сидели раздетыми, в одних майках и пили чай. Носились по вагону с кипятком. На столы выставляли еду. Чистили яйца. Паек нам тоже выдали, но его пока не трогали. Домашняя еда испортится, ею и делились.

— Давай, парень, — обратились ко мне, — угощайся. Не брезгуй.

— Спасибо.

Я взял кусок черного хлеба с салом и чесночком и, еще раз поблагодарив мужиков, откусил от него. Свою еду я тоже достал, поставив на общий стол баночку с маринованными огурчиками и запеченного кролика в фольге.

Покушали.

Поезд тронулся только через час. До этого по вагону прошел молодой лейтенант и сопровождающий его ефрейтор, что под роспись выдавал каждому несколько тоненьких книжек. Я перечитал названия. Устав внутренней службы. Дисциплинарный устав. Строевой устав. Устав гарнизонной и караульной службы. Боевой устав.

Лейтенант показал, что он хоть и молод, но приказы его отдавать научили. Вот что он сказал каждому, когда проходил мимо.

— Мы не успели познакомиться, исправим это. Я лейтенант третьего взвода пятой роты. По прибытию на место службы кто-то из вас попадет в мой взвод, а кто-то в другие взводы роты. Но здесь и сейчас я ваш командир. И вот мой первый приказ. Всем прочесть уставы, что вам сейчас выдают. Сделать это до того, как мы прибудем на фронт. Спрошу с каждого из вас лично. Так же приказываю привести форму в надлежащий вид. Сержантскому составу пришить лычки на погоны. Вы мои глаза и уши. Следите за порядком. Не допускайте конфликтов. Докладывать будете непосредственно мне. Я сижу на месте номер один. Приказ всем ясен?

— Да.

— Так точно.

Смотреть в окно мне быстро надоело, и я начал выполнять приказы старшего по званию. Достал китель, куртку и принадлежности для вышивания. Иголка в руку, продеть через ушко нитку. Достать из кармана лычки старшины.

В закутке у туалета, в последнем отсеке плацкарта, где я и нашел себе место, все замолчали. Не ожидали, что шкет, что сидит с ними рядом и слушает их разговоры и ворчание в сторону лейтенанта — их непосредственный командир. Я знал, какие обязанности налагает на меня звание старшины в роте, хотя перечитать уставы не помешает.

— Старшина, мы это... — Мужик что сидел напротив меня почесал рукой затылок, пытаясь найти нужные слова. А уж когда я начал пришивать к рукаву кителя зеленые полоски ткани, показывая всем, что являюсь кудесником, он и вовсе проглотил язык.

— Лучше уставы почитайте, парни, чем просто в окно смотреть. Позже познакомимся, нам еще пять — семь дней до места добираться.

Они выполнили мой приказ-просьбу и начали читать. Я как закончил с шитьем, тоже взял в руки уставы, перечитывая их еще раз. Дома, на ферме, мне еще Миша Жук порекомендовал их прочесть. Итак, что входит в мою ответственность? Я как старшина роты отвечаю: за исполнение обязанностей военной службы солдатами и сержантами; за воинскую дисциплину, безопасность военной службы и поддержание внутреннего порядка в роте; за состояние и сохранность вооружения, военной техники и другого военного имущества роты, а также личных вещей военнослужащих, находящихся в кладовой. Я подчиняюсь командиру роты, являюсь непосредственным организатором внутренней службы в расположении роты и прямым начальником сержантов и солдат роты.

В отсутствие офицеров роты я исполняю обязанности командира роты.

Я обязан: обеспечивать всем необходимым занятия по боевой подготовке роты, а также проводить занятия по указанию командира роты; знать фамилию, имя, отчество, национальность, срок службы, занимаемую должность, личные качества, семейное положение каждого солдата и сержанта роты и проявлять заботу о них; следить за внешним видом солдат и сержантов роты, производить им индивидуальную подгонку обмундирования; требовать от солдат и сержантов роты соблюдения воинской дисциплины, распорядка дня и выполнение требований безопасности военной службы, немедленно докладывать командиру роты обо всех нарушениях, а также о примененных к солдатам и сержантам роты поощрениях и наложенных им на солдат и сержантов роты, дисциплинарных взысканиях; распределять между взводами наряды на службу и на работы, лично вести очередность нарядов на сержантов и проверять правильность ведения нарядов во взводах.

В уставе еще было много чего, но я все это и так знал, так что просмотрел мельком.

Помимо меня в вагоне ехало четыре ефрейтора, два младших сержанта и старший сержант. Мы все познакомились, когда пошли докладывать лейтенанту о дисциплине среди солдат.

Представились. Лейтенанта звали Свиридов Михаил Алексеевич. Молодой выпускник Сибирского военного университета имени князя Пожарского.

Он сказал.

— Между собой будем говорить без чинов.

Мы кивнули.

— Как вы знаете, нас направили на юго-западный фронт. Там сейчас пытаются прорваться англичане.

— Известно, как далеко они зашли?

— Я знаю только, что они смогли взять или полностью окружить несколько городов. Что касается Таганрога, он был уничтожен слаженным огнем их флота при поддержке кудесников. Из крупных городов, Бердянск, Мариуполь в осаде, как с моря, так и по земле. Корабли из Англии и их колоний продолжают подходить к берегам и высаживать десант. Они пытаются прорваться вглубь наших территорий. Протяженность юго-западного фронта более шестисот километров. От Одессы до Ростова-на-Дону, что тоже в осаде, но еще держится.

Мужики перекрестились.

— А нас куда направили?

Лейтенант развернул карту и показал точку.

— Григорьевка? — Спросил я.

— Да. Это одна из деревень позади Таганрога. Наши силы были вынуждены отступить вглубь территории на двадцать пять километров. Фронт там. Мы же сидим в деревне. Защищаем второстепенную дорогу и следим за рекой Сухой Еланчик, что проходит через Григорьевку.

Вопросов больше не было. Лейтенант знал не больше нас, так что я попросив разрешения ушел.

Следующие дни в пути я знакомился с солдатами. Все тут сибиряки. Хорошие, открытые люди. Две трети из них, возрастом двадцать — пятьдесят лет проходили срочную службу и знают чего ожидать от армии. С автоматом знакомы, звания различают, и приветствия отдавать умеют. Оставшаяся треть это те, кто не служил родине. Плохое здоровье для срочной службы, плоскостопие там, зрение или студенты, что пропустили свой призыв, получив отсрочку, а потом и срок прошел.

Узнал я людей шапочно. Только по именам, но к службе отнесся ответственно. Записал все в блокнот, чтобы не забыть. Буду постепенно ближе знакомиться с людьми и вносить правки. Обязанностями не манкировал. Это не шутки. Война идет. Пора привыкать.

* * *

У палатки, где заночевал лорд, остановился посыльный и прокашлялся, едва повысив голос.

— Лорд Маркус, вы спите? — Спросил он, не позволяя себе заглядывать внутрь. — Вам послание от лорда Якоба.

— Кхе-кхе, кхе, — закряхтели мужским басом изнутри палатки, словно сплевывая комок, застрявший в горле. — Говори уже, — с хрипотцой приказали посыльному.