Санкт-Петроград

— Ага. К психиатру, — не преминул ввернуть Ник. — И он тебе подтвердит, что ты не рехнулась. Потому что всегда была "с приветом".

От заслуженного тычка в бок парень успел уклониться.

— Не вижу смысла обсуждать всё это сейчас, — резюмировала Рита. — У нас недостаточно фактов. Что это за шарашкина контора, которая организовывала квест? Ник, у тебя остались их координаты?

— Найду.

— Вот и ищи. А лично мне нужно заняться делом, — прихватив чашку с кофе, она направилась к себе в комнату.

Но поработать над дипломным проектом ей сегодня так и не удалось: работа не шла. От недосыпа мысли стали грузными и неповоротливыми, как переевшие гиппопотамы, строки программного кода плыли перед глазами, а в памяти то и дело воскресали картинки инфрафизического мира — яркие, как открыточные виды.

В конце концов девушка сдалась и выключила ноутбук.

Вообще-то Крис права, как и её дипломный руководитель: программа написана вполне сносно, и вряд ли ей удастся сколько-нибудь существенно оптимизировать код за считанные дни. Так что надо выключить перфекциониста и отдохнуть перед "днём икс". И выспаться как следует.

А из головы всё не шёл мистический Санкт-Петроград и его колоритные обитатели.

И ещё курьеры.

Выходит, кое-кто знает о существовании инфрафизического мира и даже имеет возможность регулярно наведываться туда?..

Зачем?

Судя по всему, выполняя какую-то работу...

На мгновение Рите представился мельком увиденный ею город: изящные арочные мосты, увенчанные куполами башенки, тонкие серебристые шпили, вонзающиеся в тёмное небо, неведомые создания, будто сбежавшие из античных мифов, и люди, живущие посреди этой фантасмагории так, будто всё вокруг — в порядке вещей.

Для неё увиденное было в диковинку, для них — рутина и обыденность.

Рита с усмешкой подумала, что будь на её месте другая, более романтичная и менее приземлённая натура, она не раздумывая бросила бы всё и убежала бы в инфрафизический мир на поиски приключений. Получила бы в подарок какие-нибудь могучие сверхспособности, играючи покрошила бы всех злодеев в мелкий винегрет, между делом оказалась бы Избранной, чьё появление было предсказано легендами, конечно, обрела бы любовь — непременно истинную, единственную и вечную.

А потом написала бы книгу по мотивам этой истории, опубликовала бы её, стала знаменитой в обоих мирах...

Осознание, что она сейчас сидит, тупо уставившись в окно, и воображает несусветную ерундистику, пришло неожиданно и резко, вместе с громким ворчанием, донёсшимся откуда-то сверху.

Харон, огромный лохматый чёрный мейн-кун, восседал на самой верхней полке книжного шкафа, и утробно рычал, глядя на неё янтарно-жёлтыми глазами.

— Ты чего, Харош?

Поведение кота выглядело настолько нетипичным, что закрыть глаза на это было невозможно.

— Харошик... — Рита приставила стук к шкафу, намереваясь снять кота с верхотуры. — Ты на кого ворчишь? Кто-то за окном?

Кто бы ни был за окном, там, внизу — отсюда, с двадцать четвёртого этажа его не было бы ни слышно, ни видно.

Заметив протянутую к нему руку, котяра издал громкое угрожающее шипение и на всякий случай продемонстрировал зубы. Все.

— Хароша... — опешила Рита.

Да что с ним такое? Может, заболел? В голове промелькнул стандартный в таких случаях алгоритм "переноска — такси — ветклиника".

Харон выглядел абсолютно здоровым, бодрым и полным сил. Широко открытые глаза ярко сверкали, толстенный хвост энергично ходил из стороны в сторону, периодически глухо ударяясь о стену. Но было совершенно очевидно, что кот не рад её видеть.

Что же случилось, что матерый десятилетний котяра вдруг столь радикально изменил своё поведение? Её обожаемый питомец, обычно играющий роль плюшевой игрушки и милостиво позволяющий себя гладить во всех, даже самых нежных местах, сейчас был сам на себя не похож.

Распушив и без того пушистый хвост, Харон рычал и скалился.

— Харошик... — неуверенно пробормотала Рита, впрочем, уже без особой надежды в голосе.

Вроде бы когда кошки плохо себя чувствуют, они так себя не ведут — напротив, стремятся спрятаться, скрыться ото всех, забиваются в самый дальний пыльный угол и тихонько страдают в одиночестве.

Улучив момент, Харон спикировал со шкафа прямо на диван, задрал хвост и боком унёсся куда-то в глубину квартиры, слегка буксуя на скользком паркете.

И в тот же самый момент она заметила периферийным зрением какое-то движение за окном. Как будто бы человеческий силуэт, только размытый и нечёткий.

Девушка резко обернулась — но видение исчезло без следа.

От переутомления померещилось...

Конечно, больше суток не спать! Она ведь так и не отдохнула толком после ночного квеста. Так, вздремнула на пару часов под монотонную песнь перфоратора. Соседи за стенкой всё никак не могут осилить свой ремонт.

Окончательно осознав, что поработать над оптимизацией кода ей сегодня вряд ли удастся, Рита накинула куртку и вышла из дома.

Может, на свежем воздухе к ней вернётся ясность ума?

Ноги сами понесли её к метро. А уже через час Рита стояла перед парадной того самого дома с ротондой.

Дом как дом.

Ничего необычного.

Убеждая себя, что необходимо взглянуть на вещи критически, девушка несколько раз глубоко вздохнула, прежде чем взяться за дверную ручку.

Внутри всё было так же, как и ночью — только чуть менее помпезно. Стены, разрисованные наивными надписями, затоптанный пол, грязноватые оконные стёкла...

Послышались неспешные шаркающие шаги — по лестнице спускалась пожилая дама. "Все стены изгадили, Сталина на вас не хватает..." — донеслось до неё недовольно-ворчливое.

— Вообще-то я не прикасалась к вашим стенам, — сказала Рита хлопнувшей двери. — Мне и рисовать-то нечем: ни краски, ни фломастеров.

Пустота не ответила. Пожав плечами Рита принялась взбираться наверх — скорее из чистого упрямства, чем из любопытства.

В ночь квеста Ротонда была до краев наполнена мистической атмосферой, пропитывавшей буквально каждый квадратный сантиметр пространства, сочащейся из каждой трещинки. Но насколько волшебно и чарующе это место смотрелось тогда, настолько сейчас, при свете дня оно выглядело рутинным, будничным и банальным. Обычная парадная обычного дома так называемого "старого фонда", к тому же размалёванная так, что прости господи.

Поразительно...

На самой верхней лестничной площадке также не обнаружилось ничего примечательного. Дверь, в которую она вошла вчера, разумеется, никуда не делась. Она выглядела как самая заурядная дверь. И, конечно, была заперта.

Рита звонила минут десять. Потом стучалась кулаками — пока из соседней двери не выглянул взлохмаченный седовласый дедок в трусах и майке.

— Чего шумишь? — сердито проворчал он. — Не видишь: нет никого.

— А вы знаете, кто там живёт? — не растерялась Рита.

— Никто не живёт, — отрезал дед. — Контора какая-то эту квартиру выкупила.

— Какая контора?

— А бес их разберёт! — внезапно обозлился старик. — Не знаю и знать не хочу. Не моё это дело. Бизнес там у них, понимаешь...

Рите очень не хотелось уходить восвояси ни с чем. И всё же стоило быть честной хотя бы перед самой собой: в Ротонду она приехала напрасно.

Если и был здесь прошлой ночью проход в параллельный мир, то сейчас он крепко-накрепко закрыт.

"А чего ты ожидала, милая моя? — ехидно хмыкнула она. — Тео ведь русским языком сказал: проход способен открыться в строго определённые дни и часы, когда в тонких мирах что-то там с чем-то сходится".

И в самом деле, если бы проход вдруг оказался открыт, рискнула бы она вновь сунуться в тот мир, зная, что "нелегалов" там встречают не очень-то дружелюбно?

Сердце сжалось, в груди беспокойно заворочался дух авантюризма, крепко спавший всю её жизнь и теперь наконец вознамерившийся пробудиться и настойчиво заявить о себе.