Страница 12 из 62
Она быстрым шагом приближалась к месту падения принца Фицджеральда — небольшой площадке, вымощенной камнем в цвет шахматной доски.
— Кажется, он ошибся, — заключил я, панибратски хлопая Уортингтона по плечу — и устремляясь следом. Торопиться теперь было некуда; я давал Глории добраться до её потомка, вытирающего с лица кровь.
— А что, — он уставился на Глорию, — кроме ударов, тебе есть чем-то возразить? Делай что хочешь, но ты всё равно останешься собой — мерзкой, потерявшей берега от власти старухой.
— Болтай, — процедила та, ступая на белую клетку.
— Осторожнее! — громко провозгласил я, указывая на Виндзоров пальцем. — Королева, как известно, ходит во всех направлениях! Прямо сейчас она собирается съесть маленькую, но гордую пешку… Тьфу, чёрт. Опять шахматные аналогии — куда без них?
Принц вновь покрылся алмазной бронёй — то ли чтобы вынудить Глорию бить наверняка, то ли ещё зачем. Выжить он, само собой, даже не надеялся, но хотел хотя бы встретить смерть гордо, стоя на ногах.
Погоди умирать, парень. Пришла пора мне внести в происходящее свои поправки.
Глория уже замахнулась для первого удара — когда я шевельнул направленным на них пальцем, чертя ровный квадрат.
Само собой, опытный и предусмотрительный Уортингтон забрал у меня карандаш — первым делом.
Хе-хе.
Даже такой безнадёжный псих, как Хидео Мори, понимал, что сила в художнике, а не в карандаше.
Может быть, Мори лучше рисует. А я лучше понимаю принцип работы силы. Чертить прямые линии пальцем ничуть не сложнее, чем деревянной палочкой с графитным стержнем внутри.
…дверь — а точнее, квадратный люк-провал — открылся в «шахматной доске» моментально, прямо под ногами у Глории и Фицджеральда; полсекунды, и оба с воплем скрылись внизу. Гвардейцы, привлечённые то ли мысленной командой Глории, то ли заложенной программой, тут же ломанулись следом, но я, одним прыжком добравшись до люка, ринулся вслед за упавшими и тут же закрыл нарисованный проём; успел.
Глория слабо шевелилась на полу; падение оглушило её, но точно не вырубило. Сейчас мы это поправим! Уже не сдерживаясь, как в случае с Фицджеральдом (всё-таки мне нужно было оставить его живым, пока не доберусь до шахматной площадки), я нанёс сокрушительный удар Глории в голову — и та затихла, вырубившись минимум на час.
Готово. Шумно выдохнув, я огляделся по сторонам.
Порталы светились всё тем же красным светом, и он, отражаясь и преломляясь в тысячах граней, заставлял Фицджеральда сверкать, как рождественскую ёлочку.
А всего-то дел — немного прогуляться по дворцу и парку, рассчитав место, которое находится ровно над подвалом с порталами. Хорошо ещё, что это была шахматная площадка; окажись это какая-нибудь прачечная, заманить туда Глорию было бы гораздо сложнее.
— Давай, поднимайся, — кивнул я ошеломлённому принцу, закидывая бесчувственную Глорию на плечо и направляясь к порталу. — Гвардейцам и Уортингтону придётся бежать сюда в обход, но они всё равно вот-вот будут тут; нужно уйти раньше, чем они появятся.
Порталы светятся красным. Отлично, значит, я всё рассчитал правильно и площадка находится ровно над ними. Как я и рассчитал.
— Что?.. — Фицджеральд непонимающе вертел головой.
— Что слышал, — отозвался я. — Сейчас они будут здесь. Предпочтёшь, чтобы они прикончили тебя за измену? Или идёшь со мной?
— Я… я… да, иду, — согласился он, быстро шагая следом. Похоже, крыша у принца потекла окончательно от обилия вопросов, но всё же ему хватало ума понять, что время разбираться в произошедшем ещё не пришло — нужно побыстрее уходить.
— Давай, вперёд, — подбодрил я, лёгким толчком отправляя его на ту сторону портала. — Попозже всё объясню. А может, не всё. Иди уже!
Оказавшись снова по ту сторону, я оглянулся; гвардейцы пройдут через портал, и что дальше? Уйди достаточно далеко мы не успеем, обрушить порталы я не хочу — ещё пригодятся. А вот если…
— Подержи-ка, — попросил я принца.
— П-подержать что? — заторможенным голосом оглянулся тот.
— Её, — я попросту переложил тело Глории на плечо её потомку. — А мне тут нужно кое-что устроить. Иди вперёд, не оглядывайся… и дыши лучше ртом. Хотя бы до ближайшего поворота.
Заморгав (даже это у него в алмазном состоянии выходило с каким-то звеняще-хрустящим звуком), принц, тем не менее, подчинился. Вот и хорошо, по крайней мере, не продолжает толкать свои речи про собачонку и игрушки.
Я задумчиво повертел кольцо на пальце. Интересно, сколько трупов там ещё осталось?..
Вот сейчас и проверим.
…мёртвые тела появлялись одно за другим, с такой скоростью, что, пожелай я их сосчитать, ничего бы не вышло. Ну и пусть; в таких объёмах мерить нужно не штуками, а, скажем, метрами.
Метров двадцать, а может, тридцать отборной трупятинки. Коридор набит так плотно, что даже муха не пролетит — хотя, несомненно, очень порадуется стойкому трупному запаху.
Ну, если уж и это не задержит гвардейцев на достаточный срок, то я уж и не знаю, что тогда смогло бы.
Глава 8
…это был чертовски странный вечер, как ни крути.
Наверное, это ненормально — раз за разом удивляться выходкам Никса и событиям, происходящим рядом с ним. Ну раз, ну два. Ну десять. Но потом-то — потом можно было бы и привыкнуть! Особенно ему.
Собственно говоря, ещё совсем недавно Орлов и думал, что привык. Во всяком случае, он уже избавился от дурацкой привычки переспрашивать, вытаращив глаза, когда Никс выдавал очередной сюрприз. Думал, что вошёл в его ритм, научился если не думать как Никс, то, по крайней мере, думать как тот, кто знает Никса.
Но…
Загвоздка в том, что Никс-Йошида не останавливался. Он брал всё новые и новые вершины, удваивал и утраивал ставки, и какой-то момент даже самый невообразимый рубеж невероятности оказывался сломлен.
К такому не привыкнешь и не подготовишься.
Константин ещё раз обвёл взглядом комнату. Да уж; напряжённая обстановочка. Даже старинные часы на полу, и те тикают как-то напряжённо, нервно и слегка параноидально.
Все молчали, ощущая то же самое — а может, попросту не знали, о чём говорить. Ну и компания здесь собралась, конечно…
Данко и Вульф со своим отрядом — все в костюмах дворцовых лакеев, только перемазанные в грязи и паутине, уставшие и злые. Войдя, они кучей свалили на столе какие-то драгоценные цацки — кольца, камни, диадему; при этом они ни словом не пояснили, что это такое и зачем оно здесь. Просто сложили — и всё.
Интересно, какая часть этого добра — чем бы оно ни было — осела в карманах у цыганского отряда?
Рядом находились Голицын и Игнат. Чёрт, в прошлый раз их появление привело к тому, что он стал главой Тёмных! Сейчас парочка сидела скромно, даже как-то неприкаянно, будто само нахождение в поместье Распутиных было для них шоком.
И молчала.
Молчала и рыбка, плавающая в большом аквариуме, установленном в центре стола. Ну, рыбки вообще не слишком разговорчивы. Что до конкретно этой… наверное, если отойти в другой угол и не приглядываться, можно подумать, что это обычный карась, только очень уродливый.
Если.
Британского принца — одного из, запомнить всю семейку было невозможно, хоть Орлов и учил в детстве список самых важных — здесь не было; тихо и быстро перекинувшись с Йошидой пару слов, он ушёл из столовой и сейчас находился где-то в гостевых покоях. В целом, вид у принца был несколько ошалелый, такой, словно его ударили по голове пыльным мешком…
И не только мешком.
И не только по голове.
Ему бы доктора, наверное. Впрочем, сам разберётся, большой мальчик.
И, наконец, молчал тот, кто никуда не ушёл; главный экспонат сегодняшнего вечера. Он лишь стоял у окна, на лице — полное отсутствие каких-либо эмоций, руки — в смысле, она рука — по швам… шву.
Вот он-то и был причиной смешанных чувств Константина Орлова.
КАК?!! Вопрос рвался из него, и от того, чтобы заорать вслух, останавливало только то, что Йошида сейчас явно не в настроении отвечать на вопросы. Но правда… КАК, КА-А-А-АК?!!! Император, Спящий Император, мать его! Целый Импе…