Стихотворения

А первая любовь – травой и телом.

1998

* * *

близнецами считал а когда разузнал у соседки

оказался непарный чудак-человек

он сходил по-большому на лестничной клетке

оба раза при мне и в четверг

мой народ отличает шельмец оргалит от фанеры

или взять чтоб не быть голословным того же меня

я в семью возвращался от друга валеры

в хороводе теней три мучительных дня

и уже не поверят мне на слово добрые люди

что когда-то я был каждой малости рад

в тюбетейке со ртом до ушей это я на верблюде

рубль всего а вокруг обольстительный ленинабад

я свой век скоротал как восточную сказку

дромадер алкоголя горячечные миражи

о сними с меня жено похмельную маску

и бай-бай уложи

пусть я встану чем свет не таким удручающим что ли

как сегодня прилег

разве нас не учили хорошему в школе

где пизда марь иванна проводила урок

иванов сколько раз повторять не вертись и не висни

на анищенко сел по-людски

все открыли тетради пишем с красной строки

смысл жизни

1999

* * *

Мама чашки убирает со стола,

Папа слушает Бетховена с утра,

“Ножи-ножницы,” – доносится в окно,

И на улице становится темно.

Раздается ультиматум “марш в кровать!” —

То есть вновь слонов до одури считать,

Или вскидываться за полночь с чужой

Перевернутой от ужаса душой.

Нюра-дурочка, покойница, ко мне,

Чего доброго, пожалует во сне —

Биографию юннату предсказать

Али “глупости” за фантик показать.

Вздор и глупости! Плательщики-жильцы

При ближайшем рассмотреньи – не жильцы.

Досчитали под Бетховена слонов

И уснули, как убитые, без снов.

Что-то клонит и меня к такому сну.

С понедельника жизнь новую начну.

И забуду лад любимого стиха

“Папе сделали ботинки…” – ха-ха-ха.

И умолкнут над промышленной рекой

Звуки музыки нече-лове-ческой.

И потянемся гуськом за тенью тень,

Вспоминая с бодуна воскресный день.

1999

* * *

все разом – вещи в коридоре

отъезд и сборы впопыхах

шесть вялых роз и крематорий

и предсказание в стихах

другие сборы путь неблизок

себя в трюмо а у трюмо

засохший яблока огрызок

се одиночество само

или короткою порою

десятилетие назад

она и он как брат с сестрою

друг другу что-то говорят

обоев клетку голубую

и обязательный хрусталь

семейных праздников любую

подробность каждую деталь

включая освещенность комнат

и мебель тумбочку комод

и лыжи за комодом – вспомнит

проснувшийся и вновь заснет

1999

* * *

Я по лестнице спускаюсь

И тихонько матюкаюсь.

Толстой девочке внизу

Делаю “козу”.

Разумеется, при спуске

Есть на психику нагрузки.

Зря я выпил без закуски —

Как это по-русски!

Солнце прячется за тучкой.

Бобик бегает за Жучкой.

Бьется бабушка над внучкой —

Сделай дяде ручкой.

1999

* * *

Фальстафу молодости я сказал “прощай”

И сел в трамвай.

В процессе эволюции, не вдруг

Был шалопай, а стал бирюк.

И тем не менее апрель

С безалкогольною капелью

Мне ударяет в голову, как хмель.

Не водрузить ли несколько скворешен

С похвальной целью?

Не пострелять ли в цель?

Короче говоря, я безутешен.

2000

* * *

видимо школьный двор

вестибюль коридор

сдача норм гто

или вроде того

завуч или физрук

насмерть проветрен класс

голосуем лес рук

надо же сколько нас

тщась молодежь увлечь

педагог держит речь

каждого под конец

ждет из пизы гонец

затеряться в толпе

не дано никому

на такое чп

нету увы цэу

должен знать назубок

школьник повестку дня

лягу на правый бок

не тормоши меня

пусть дадут аттестат

пусть оставят в живых

гомонит листопад

митинг глухонемых

2000

* * *

Петру Вайлю

Цыганка ввалится, мотая юбкою,

В вокзал с младенцем на весу.

Художник слова над четвертой рюмкою

Сидишь – и ни в одном глазу

Еще нагляднее от пойла жгучего

Все-все художества твои.

Бери за образец коллегу Тютчева —

Молчи, короче, и таи.

Косясь на выпивку, частит пророчица,

Но не содержит эта речь

И малой новости, какой захочется

Купе курящее развлечь.

Играет музычка, мигает лампочка,

И ну буфетчица зевать,

Что самое-де время лавочку

Прикрыть и выручку сдавать.

Шуршат по насыпи чужие особи.

Диспетчер зазывает в путь.

А ты сидишь, как Меншиков в Березове, —

Иди уже куда-нибудь.

2001

* * *

Мою старую молодость, старость мою молодую

Для служебного пользованья обрисую.

Там чего только нет! – Ничего там особого нет.

Но и то, что в наличии, сходит на нет.

И глаза бы мои не глядели, как время мое

Через силу идет в коллективное небытие.

Обездолят вконец, раскулачат – и точка.

Что ли впрок попрощаемся, дурочка, Звездочка, Ночка?

Уступая тебя сукомольцам и прочей шпане,

Напоследок скажу: вспоминай обо мне.

И про черный свой день понадежней припрячь их —

Отражения нежностей наших телячьих

В голом зеркале шкафа, которое снег освещал.

Знать по памяти вдох твоего вожделенья и выдох

И иметь при себе, когда кликнут с вещами на выход,

При условьи, что память приравнена к личным вещам.

2003

* * *

чтобы липа к платформе вплотную