Страница 16 из 25
Признание писателя-учителя оказалось для меня добрым уроком и напутствием на всю жизнь. Борьба за природу, за экологическое воспитание молодежи стала её смыслом. Насколько сложно расширять и укреплять ряды защитников природы я понял только после того, как познакомился с Анатолием Онеговым поближе и ощутил на себе его участие в моём творческом становлении. Не позови он меня на семинар, не добейся от чиновников моего участия в нём, не вышел бы мой очерк в сборнике «Мы и наша земля», а значит, усложнились бы дальнейшие мои шаги в большую литературу. Конечно, мне никто уже не мог помешать стать писателем, но с бездарными чиновниками сражаться в одиночку пришлось бы труднее.
Из некоторых писем Анатолия Онегова, которые он писал мне неустанно, яснее ясного – то был настоящий учитель, человек с большой русской душой, писатель, умеющий бороться за будущее Отечества.
Здравствуй, милый Толя!
Как же ты ругаешь меня за молчание! Не ругай! Я все думал, как тебе помочь. Прошлую весну предлагал – ты отказался, а теперь и возможности такой нет – бросил я «Школу юннатов» на 250 передаче. Но вот я о чём сейчас!
О чём я тебя попрошу. Перепечатай в 2-х экземплярах свой очерк «Остров». Если у тебя есть какой-то более полный вариант, то пришли именно его. Если есть ещё что-то на это похожее, то тоже пришли в 2-х экземплярах.
Дело в том, что с прошлой осени я веду при «Молодой гвардии» творческий семинар. Съезжаются сюда ребята со всей страны. И после каждого семинара рождаются сборники. После семинара «Ноябрь 1983 г.» будет сборник, посвященный теме «Земля – наш дом». Это как раз твоя тема. Я этот сборник буду составлять и комментировать. Так что срочно жду от тебя то, что просил выше.
Это ещё очень необходимо, чтобы вызвать тебя на следующий семинар (конец октября – начало ноября – 5–6 дней). Следующий семинар будет на тему «Твоя Родина» (малая родина). Здесь тебе надо постараться и написать рассказ, очерк (что пожелаешь). И прислать его мне (чем скорее, тем лучше). Хорошо бы до лета!
Ну, а вызов на семинар мы тебе пришлем в октябре.
А ты думаешь, что я тебя забыл! Да? Толя, очень прошу: не падай духом ни при каких обстоятельствах! Пиши побольше. «Остров» и ещё что-то (что есть) жду срочно. Ребята на семинаре хорошие, молодые. Специальности разные. Так что сразу почувствуешь себя человеком. Ответь, как получишь моё письмо. Тут же.
Жму руку. Твой А. Онегов.
Пиши – обо всём!
9 февраля 1984 года.
Милый Толя, здравствуй!
Пишу на ходу – уезжаю из Москвы недели на 3.
Получил и письмо, и материалы. «Остров» я уже читал, а вот «Поленницу» читал впервые и получил большое удовольствие.
Есть ли ещё такие же кусочки о «просто людях»? Если есть, все шли мне. К осени будем составлять один сборник, на будущий год – второй! В сборник (и в этот, и в тот) дадим по подборочке твоих вещичек. Так и пиши – ищи во всём этом интерес для себя и для людей. И пой по-своему песню о «просто русской земле». И нос не вешай – всё всегда будет очень хорошо, если очень этого желать и очень стараться.
Что касается романа, то сейчас же прочесть не смогу – уезжаю. Буду в Москве в конце марта всего 10 дней – и снова уеду до конца апреля. Вот тут где-то меня можно изловить. Телефон домашний 162-06-53
А несколько своих «газетных» вещичек ещё срочно подошли!
Твой А. Онегов.
Пиши – не стесняйся. Чем могу – помогу!
Вот видишь – даже конверта под рукой не оказалось – выменял у своих сыновей какой-то мятый. Извини.
На обороте конверта написано рукой А. С. Онегова:
«Толя, есть ли у тебя ребята, пишущие природу, землю, людей? Каков их уровень?»
1984 год.
Здравствуй, милый Толя!
Получил я твоё письмо и, как понял, ты моего письма, что посылалось тебе из Карелии ещё в апреле и писалось от руки, не получал.
Придется повториться.
Делаешь ты всё правильно. Я тебе советовал в том письме собрать книгу рассказов-очерков о своих земляках, о тех, с твоей точки зрения, замечательных людях, о которых ты мне рассказывал. Это была бы удивительная книга.
Далее: все данные для того, чтобы вызвать тебя в октябре-ноябре на семинар в «Молодую гвардию», я передал Главной редакции, думаю, что там не откажут. Твой «Остров» включил в сборник молодогвардейский «Земля – наш дом».
В Москве буду только к 5–10 сентября. Так что до этого прочесть твоё произведение не смогу никак. Сюда посылать его рискованно, да и дел у меня здесь куча – всё время в бегах – я здесь не пишу и не читаю.
Пишу тебе коротенько, ибо нечаянно объявилась почта и уже уходит. Ну, вот пока и всё.
Мой адрес до 15 августа: 186174, Карелия, Пудожский район, п/о Усть-река, д. Пелусозеро. А. С. Агальцов (Онегов).
8 июня 1984 года.
Здравствуй, милый Толя!
Ты в списках, утвержденных ЦК ВЛКСМ. Семинар чуть задерживается – будет он в декабре. Но будет обязательно. И тебя хочу увидеть, и уговорить тебя на очень интересную работу хочу. Появишься в Москве – объявись по телефону…
1984 год.
Сегодня, то есть спустя почти сорок лет, мне нечего добавить к этим боевым, оптимистичным письмам Анатолия Онегова. Только слова благодарности, только восхищение подвижнической деятельностью великого писателя-натуралиста. Поверив в меня, осознав, что я, как и он, – добровольный и искренний защитник природы, он протянул мне крепкую руку помощи. Не на словах, а на деле доказал всем мечтающим реализовать себя – дорогу осилит идущий.
В трудные минуты он любил повторять: человек может победить даже самого себя.
Сборник «Мы и наша земля» актуален сегодня, как никогда. Его стоит изучать и перечитывать, чтобы понять, насколько хрупка экосистема планеты, насколько важен каждый защитник природы. А для меня важно ещё и то, что это пример, продемонстрированный Анатолием Онеговым, как следует работать с молодыми литераторами и как важно придать экологическому образованию и воспитанию государственную значимость.
Дом в Реброво
Долгие годы я мечтал купить дом в лесной деревушке Реброво, обустроить там семейную усадьбу и навсегда спрятаться от городской суеты. Не только журналистская работа, но и политическая деятельность не могли остановить меня… Упорно идя к цели, я ездил в Реброво и вел переговоры с хозяином понравившегося дома, который то и дело откладывал продажу на потом.
Во всей округе этот дом был самым привлекательным – и потому что единственный был построен из красного кирпича, и потому что стоял у живописного пруда, окруженного липами и тополями. От него веяло таинственной стариной. В просторной комнате из белого изразца возвышалась печь с лежанкой. Прохаживаясь по дому и вокруг него, я представлял, как тихо, спокойно и красиво будет протекать здесь моя усадебная жизнь.
Кроме старинного дома с помещичьим, видимо, прошлым, меня радовала и сама деревня – тихая, ухоженная, с малым количеством жителей, спрятанная в глухом лесном углу, далеко от наезженных дорог. Порой я спорил с самим собой о том, что в том краю больше мне нравилось: сама деревня с её тишиной или кирпичный дом с его основательностью.
Мечта моя жила до тех пор, пока хозяин дома не расстался с желанием продать его. Как только он тормознул, сказал, что отдает его родственнику, я вынужден был отступить и приобрести дом в другой лесной деревне Денисьево.