Страница 8 из 89
К моменту начала войны, согласно господствующему мнению, мозговые травмы продолжали считаться неизлечимой болезнью, хотя некоторые жертвы таких травм иногда можно было сделать более или менее жизнеспособными инвалидами. Нам этого показалось явно недостаточно.
Чем превращать нежизнеспособных инвалидов в жизнеспособных, бесконечно лучше вообще избавлять их от инвалидности. В конце сороковых годов такой вывод все еще казался еретическим.
С чего же нам следовало начать?
Если мы собирались излечивать детей с мозговыми травмами, то нам следовало прежде всего разобраться в понятии “нормальный ребенок”. И, хотя это выглядит невероятно, однако никто не знал, что это такое!
Арнольд Геселл, Луис Бэйтс Эмс и Фрэнсис Илг, а также их йельская группа, предприняли первое серьезное исследование того, что из себя представляет нормальный ребенок, что он может и чего не может в том или ином возрасте. Это исследование стало классическим и мы использовали его результаты в качестве базиса наших собственных исследований, которые продолжаются и по сей день.
Они попытались выяснить, чем же занимаются дети от рождения и до пяти лет. Однако, для того, чтобы сделать нормальным ребенка с мозговой травмой, требовалось знать намного больше.
Из всего, что делают нормальные дети в процессе развития от рождения и до шести лет, что является самым главным? Или, иначе говоря, что является причинами, а что следствиями? Без чего дети не могут развиваться нормально?
Возьмем для примера обычную ходьбу. Если мы начнем с новорожденного, который умеет только шевелить руками и ногами, и закончим шестилетним ребенком, который прекрасно ходит, бегает и прыгает; то какие из всех этих физических действий - движение, шевеление, перекатывание, ползание, кувыркание, карабкание, цепляние, лазание и т.д. - являются самыми важными? Без чего ребенок не научится ходить? Предположим, что мы будем запрещать ему садиться. Повлияет ли это на его способность к нормальной ходьбе? А если мы, наоборот, будем поощрять его сидеть как можно больше, научится ли он ходить быстрее и лучше или заработает искривление позвоночника?
Мы этого не знали, но чувствовали, что должны узнать. Впрочем, перед нами стояли тысячи таких вопросов, на которые не было ответов. Кто-то сказал, что если вы хотите что-нибудь сделать, то должны начать делать, и мы решили последовать этому совету.
В то время мы еще не знали, что на самом деле изучаем - нормальные способности, ненормальные способности или супернормальные способности, и что является причиной того, другого или третьего.
Нам потребовалось десять лет, чтобы понять, что эти способности - пониженные, средние и выдающиеся - и являются тем, что обычно подразумевается, когда говорится об “интеллекте”.
В течение первых десяти лет мы изучали детей везде и повсюду, пользуясь для этого любой предоставившейся возможностью. Мы изучали десятилетних, пятнадцатилетних, четырехлетних, восемнадцатимесячных, восемнадцатинедельных, восемнадцатидневных, восемнадцатичасовых новорожденных.
Мы изучали молодых женщин, которые еще только надеялись стать матерями, изучали беременных на самых разных стадиях девятимесячного срока; мы беседовали с женщинами, готовившимися родить первого ребенка и готовившимися родить двенадцатого.
Мы изучали новорожденных спустя десять минут после рождения и по мере взросления. Мы изучали детей в кроватках и ванных, игровых комнатах и яслях, детских садах и школьных аудиториях. Мы изучали наших собственных детей и детей наших родственников и соседей, детей с мозговыми травмами и их собственных детей. Мы изучали детей американских и мексиканских, канадских и французских, немецких и итальянских, бразильских и аргентинских, австралийских и китайских, японских и иранских, короче, мы изучали детей свыше ста стран мира. Мы изучали детей сельских и городских, детей джунглей и пустынь, детей из бедных семей и детей из семей богатых, и этот список можно продолжать до бесконечности.
Так что же мы узнали?
Мы получили ответы на большинство из интересовавших нас вопросов. Возможно, главным открытием стало наличие самой непосредственной связи между подвижностью и интеллектом. Мы увидели разницу между тем, каким образом нечто предстает перед человеком и тем, каким образом оно может представать. Дистанция между “есть” и “может быть” оказалась огромной.
Мы пришли к выводу, что способ, которым нечто может быть - именно тот способ, которым оно и должно быть по своей природе.
К концу 50-х годов мы изучили главные человеческие функции. К концу 60-х научились их измерять, хотя все еще даже не предполагали, что эти средства измерения человеческих способностей являются и средствами измерения детского интеллекта.
Мы обнаружили, что существует шесть функций, благодаря которым человек выделяется среди всех других созданий. Все они - продукт коры головного мозга. Только человек обладает этим новообразованием, иногда еще называемым “неокортекс”, и, благодаря ему, способен к выполнению шести функций, недоступных никаким другим существам.
Три из этих функций по своей природе являются моторными и полностью зависят от трех других, сенсорных.
Моторные функции это:
1. Ходьба, бег, прыжки в вертикальном положении, при котором противоположные конечности движутся вместе (правая рука, левая нога - левая рука, правая нога).
2. Речь, в виде искусственно придуманного, символического звукового языка, основанного на определенных соглашениях.
3. Письмо, в виде искусственно придуманного, символического визуального языка, основанного на определенных соглашениях.
Все эти уникальные способности человека являются продуктом его уникальной коры головного мозга. Они основаны на трех уникальных сенсорных способностях.
Сенсорные способности это:
1. Зрение, благодаря которому мы можем читать письмена придуманного, символического, визуального языка, основанного на определенных соглашениях.
2. Слух, благодаря которому мы можем понимать звуки придуманного, символического, звукового языка, основанного на определенных соглашениях.
3. Ощущение, благодаря которому мы способны идентифицировать объекты, не прибегая для этого к помощи зрения, вкуса или запаха.
Все эти уникальные способности человека являются продуктом его уникальной коры головного мозга.
Кажется, всего шесть простых функций - а насколько же человек отличается ото всех других живых существ!
Достаточно сказать, что проработав много лет с тысячами детей всех племен и народов, мы обнаружили следующую вещь - измеряя эти шесть функций, мы измеряем саму человеческую сущность.
В принципе, те же самые шесть вещей измеряют и неврологи, когда проверяют пациента на нормальность. Он тестируется на наличие:
1. Двигательных навыков (ходьба).
2. Языковых навыков (разговор).
3. Мануальных навыков (письмо).
4. Визуальных навыков (чтение и наблюдение).
5. Слуховых навыков (прослушивание и понимание).
6. Тактильных навыков (ощущение и понимание). Чем лучше развиты эти навыки, тем больше успехов в школе.
Мы пришли к выводу, что если какой-то ребенок обладает этими навыками наравне со своими сверстниками, то его можно смело отправлять в школу. Если же он справляется с заданиями хуже сверстников, то у него могут быть проблемы. Чем менее он развит, тем большими они будут. Если же какой-то ребенок вообще не способен справиться ни с одним из аналогичных заданий, его придется отправить в одно из учебных заведений, предназначенных специально для таких детей.
1. Если ребенок к шести годам совершенно неспособен двигаться, его помещают в школу для инвалидов.
2. Если ребенок к шести годам совершенно неспособен говорить, его помещают в школу для немых.
3. Если ребенок к шести годам не умеет пользоваться руками, его тоже помещают в школу для инвалидов.
4. Если ребенок ничего не видит, его помещают в школу для слепых.
5. Если ребенок к шести годам ничего не слышит, его помещают в школу для глухих.