Страница 25 из 48
- В смысле – как?
- Ну прямо совсем как рабы? Всего боятся и всё время приказаний ждут?
Хотя описание очень близко к истине, я вдруг понимаю, что абсолютно не хочу характеризовать своих парней так. Вообще никак не хочу их характеризовать. Их прошлое – их несчастье, а не повод для пересудов. И ещё неизвестно, какими стали бы мы, если бы нам пришлось пережить то же, что и им. Колину легко судить. У него папа – посол, он ничего кроме приёмов и просторных квартир с детства не видал. Вдруг мне приходит в голову: а как бы он себя повёл, если бы в его власти оказался раб?
Тут же прогоняю эту странную мысль. Как-как… Так же как любой землянин. Отправил бы на адаптацию.
Но что-то зудит у меня в сердце червячком, напоминая, что от цивилизации до зверства – меньше чем шаг, когда у тебя в руках абсолютная власть.
- Я бы сказала, что всё не так плохо. Они быстро обвыкаются. Вопрос только в том, что будет с ними дальше. Я хотела сегодня поговорить об этом с Корнеем – но он убежал.
- А помнишь, ты нам собиралась новые шторы показать? – интересуется Рита.
Моргаю, не сразу улавливая связь. Однако уже через мгновение до меня доходит: конечно, ищет повод ещё разок взглянуть на моих ребят.
- Хотела, но лучше не сейчас.
- Потом поздно будет. Лето, пора отпусков.
- Правда, Ник, почему нет? – внезапно встаёт на её сторону Колин.
- Мы вообще-то подумывали в выходные устроить пикник, - продолжает с деланой задумчивостью Рита. – Но ты же, наверное, не сможешь от своих отойти, да? Пришлось бы ехать без тебя. Колин, да?
Сука. Что б её.
- Колин? – уточняю я.
Колин пожимает плечами.
- Правда, погода отличная, весна. Но можно устроить у тебя.
- Можно, - выдавливаю улыбку. – И у меня.
Мы ещё обмениваемся парой фраз. Потом Рита встаёт, приглаживает узкую юбку и говорит:
- Ну всё. Мне работать пора.
Дождавшись, пока она уйдёт, я тоже встаю.
- А мне домой. Готовиться, - что б его, - к пикнику.
В итоге возвращаюсь в препоганейшем настроении – и даром, что за окнами кара золотится солнышко.
Парочка «друзей» поставила меня в безвыходное положение. Позволить им отправиться куда-то на пикник без меня я не могу. И так видно, чем это закончится. Хоть мы с Колином и договаривались, что не облагаем друг друга обязательствами, представлять, как он нежится в объятьях этой стервы, я не хочу. Что касается Риты – то глаза б мои её не видели, ни на пикнике, не без пикника.
Но звать их домой, когда у меня там двое не совсем психически устойчивых парней – дело опасное. Я тут в красках расписываю, какие цивилизованные и добрые люди на Земле, а завтра – бабах, и им на голову сваливается перелётный бордель в виде нашего офиса в выходной день. Нет, конечно, не думаю, что кто-то может отчебучить что-то хоть отдалённое похожее на эрхольские представления о развлечениях, но наши тоже не помолиться вместе собираются. И лучше бы парням в этом не участвовать, пока собственные нервишки не подлечат.
С этими мыслями я бросаю машину у ворот, пинком открываю входную дверь, кидаю на пол сумку и, не замедляя движения, поднимаюсь к себе. Краем глаза отмечаю две неподвижных фигуры, которые наблюдают со мной из кухни и из гостиной, но в это мгновение мне всё равно.
20
Не знаю, сколько времени проходит, прежде чем раздаётся осторожный стук в дверь.
Мне не хочется отвечать. Но когда из коридора доносится тихое:
- Госпожа…
Я не могу удержаться.
- Да.
- Можно войти?
Очень хочется промолчать, но приходится ответить:
- Да.
Когда лерон появляется в дверном проёме, я лежу на кровати на животе, уткнувшись лицом в подушку. Мне погано. И я сама толком не знаю, почему.
- Госпожа, ты будешь обедать?
- Нет.
Слышу шорох и краем глаза замечаю, как Атрей опускается на колени.
- Госпожа, я могу ещё чем-нибудь помочь?
Нехотя приподнимаюсь, подставляю под щёку локоть и так, чуть повернув голову, смотрю на него.
Ну чем он может помочь? Мой парень мудак. Позволяет какой-то накрашенной стерве гладить себя по ушам. А я ничего не могу с этим сделать, потому что… потому что у меня вроде как работа, так? И чего тогда жаловаться?
Всё равно, легче не становится. Я честно раздумываю о том, как поправить себе настроение, и вдруг, удивляясь собственной уверенности, говорю:
- Да!
Вскочив с кровати, подбегаю к комодам, схватив резинку принимаюсь собирать волосы – чтобы не лезли в глаза.
- Раздевайся и ложись на кровать. На живот.
Атрей, выпучив глаза, смотрит на меня. Что, не ожидал?
- Давай-давай.
Несмотря на недоумение и искренний испуг, Атрей принимается стягивать футболку. Полюбоваться есть чем, хотя на мой вкус его пластичности не сравниться с той неправильной грацией, которая таится в движениях его брата. Атрей действует как по учебнику, как танцор, который выучил каждое па своего музыкального номера – вот только забыл подумать о том, что хочет сказать своим танцем.
- Погоди, - говорю, заметив, что он уже одним коленом опустился на кровать. - Там сумочка в прикроватной тумбочке. Достань и дай мне.
Сама я уже пристроилась на коленках на другой стороне матраса и тянуться мне далеко.
Положив косметичку на одеяло, Атрей вытягивается на кровати напряжённой струной.
В надежде успокоить его немного, легонько прохожусь кончиками пальцев по позвоночнику – от основания шеи почти до самого копчика.
Штаны он почему-то не снял, а стоило бы… ну хотя бы приспустить. Приходится подлезть ему под живот и расстегнуть пуговицу, чуть дёрнуть вниз.
Атрей дёргается и впивается пальцами в простыню.
- Не шевелись, - говорю вполголоса, наклонившись к его уху. Ему сейчас не надо волноваться.
Кожа у моего мальчика гладкая, прямо волшебная, наверное, такую не у каждой девушки найдёшь. Не могу удержаться и провожу пальцами обратно снизу-вверх. К сожалению, каждое прикосновение заставляет его только сильнее сжимать пальцы на простынях.
Оставив его в покое, берусь за косметичку. Принимаюсь по одному вынимать сложенные там предметы – парочка обычных женских игрушек. Ну да, а чего уже стесняться, когда мы оба полуголые в моей спальне? И самое главное – флакончик с ароматическим маслом.
Откупорив крышку, проливаю масло на свободную ладонь. Протягиваю флакон Атрею:
- Поставь обратно на тумбочку.
Лерон следит за каждым моим движением с нарастающим ужасом.
- Господи боже мой, ну ты что, в первый раз?
- Нет, госпожа, - глухо отвечает он.
- Вот и хорошо. И я так поняла. Пожалуйста, не раздражай, я и так злая как чёрт.
Предупредив о своём состоянии, принимаюсь растирать маслом ладони. Старательно, чтобы скользким стал каждый пальчик.
Затем резким движением пересаживаюсь на Атрея верхом.
Лерон издаёт шумное:
- Ох…
Покачивая бёдрами, устраиваюсь поудобнее и кладу руки ему на лопатки.
Меня всегда успокаивал массаж.
Короткими давящими движениями прохожусь по его спине. Наслаждаюсь её мягкостью и упругостью… Дайте ещё пару минут, и я погружусь в транс.
Конечно же, хрен.
Дверь распахивается и в спальню на полном ходу врывается Сет.
- Госпожа! Возьмите лучше меня!
Замираю, не отнимая рук от спины своей жертвы.
- Может быть, и возьму, - честно говоря, мне сейчас вот совсем не надо Сета с его закидонами. Меня вполне устраивал его брат. – А пока сядь и подожди.
Сет умоляюще смотрит на меня, но я не собираюсь уступать.
Повожу плечами и возвращаюсь к прерванному, но такому гипнотизирующему занятию. От прикосновений чувствительных подушечек пальцев к этой мягкой ухоженной коже хочется мурлыкать. Напряжённые узлы мышц один за другим расслабляются под моими движениями. Глажу их, заставляя стать ещё мягче. Тут же сжимаю, испытывая на прочность. И чувствую себя так, как будто млею в источнике с горячей водой.