Страница 7 из 7
Весь журнал полон секса, но "государство секса" - это мы. Даже "Плэй-Бой" пишет статьи против меня - в каком странном мире мы живем! Но я знаю, почему "Штерн", и "Плэй-Бой", и подобные им журналы, третьесортные, эксплуатирующие человеческую сексуальность... они продаются миллионными тиражами. "Штерн" продается тиражом два миллиона экземпляров, и каждый экземпляр, по оценкам, читает по крайней мере восемь человек - это значит шестнадцать миллионов.
Почему они должны быть против меня? А они были против меня много лет. Причина в том, что если я добьюсь успеха, этим журналам придется закрывать редакции. Они живут на подавлении. Это простая логика, и именно поэтому они против меня. Священники, которые против секса, против меня, и люди, использующие секс как средство эксплуатации, - "Плэй-Бой", "Штерн", и тысячи подобных журналов во всем мире - тоже против меня. Это кажется странным, потому что они не против Папы; нет ни одной статьи против Папы. "Плэй-Бой" должен быть против Папы, который постоянно осуждает секс. Но нет...
За этим стоит определенная логика: чем больше Папа осуждает секс, тем больше он подавляет секс, и тем лучше продается "Плэй-Бой". Только в моей коммуне никого не интересует "Плэй-Бой" или "Штерн" - кому они нужны? Если я добьюсь успеха, все эти порнографические журналы, литература и фильмы просто обречены на исчезновение. А в них вложены огромные средства, и все они будут мне противостоять - они будут мне противостоять, осуждать меня, называть пропагандистом секса, словно я распространяю сексуальность.
Если кто-нибудь и распространяет сексуальность, это, должно быть, ваш Бог. Я не имею к этому никакого отношения. Он продолжает создавать детей при помощи сексуальных гормонов. Он должен это прекратить - он должен послушаться Папу! Но эти журналы не против Бога, потому что он обеспечивает их рынком. Папы и порнографисты состоят в глубоком заговоре - и они объединились против меня, потому что я пытаюсь испортить им игру.
Оба эти вида людей эксплуатируют подавление; поэтому - и это логично, - они против меня во всем; мне противостоят и те, и другие. "Штерн", по крайней мере, не должен был бы быть против меня, если бы я создал государство секса; они должны были бы быть довольны и дружелюбны. Но нет, они в абсолютном гневе. Может быть, они даже сами не сознают, что злы на меня; может быть, они делают это абсолютно бессознательно, но у этого бессознательного есть свои собственные причины.
Подави что угодно, и это становится ценным. Подави еще больше, и это станет ценнее. Не подавляй, и это потеряет всякую ценность.
Вырази это, и оно испарится.
Я могу сказать миру, что моя коммуна - это единственное в мире место, где секс ничего не значит; у него нет никакой ценности. Никто о нем не беспокоится; никто не мечтает о нем, никто не фантазирует о нем. Фактически люди постоянно мне пишут: "Ошо, что мне делать? Моя сексуальная жизнь совершенно исчезает".
Я говорю: "Что делать? И пусть исчезает. Ничего не нужно делать. В этом и есть вся цель: она должна исчезнуть! Не прикладывай никаких усилий, чтобы заставить ее исчезнуть, но если она исчезает, пожалуйста, не прикладывай никаких усилий, чтобы ей в этом помешать. Попрощайся. Замечательно, что она исчезает". Но беда в том, что люди думают, что если секс исчезнет, наверное, теперь не останется ничего, потому что секс наполняет всех их волнением, экстазом и радостью.
Нет, на самом деле тебя ждет так много. Пусть секс исчезает, чтобы твоя энергия стала доступна для высшего вида радостей, для высшего вида экстаза.
Когда бессознательное и сознательное встречаются, потому что в бессознательном ничто не подавлено - и это мгновение их встречи и слияния, - в это самое мгновение перед тобой раскрывается великая возможность. Поскольку ты больше не вовлечен в низшее, вся твоя энергия становится доступной для высшего.
Ты посередине, в сознательном уме. Но поскольку есть бессознательное, ты остаешься вовлеченным в его подавление, продолжаешь его подавлять - не бывает так, что однажды ты его подавил, и с ним покончено. Тебе придется подавлять постоянно, потому что оно будет всплывать снова и снова.
Это как отскок мяча. Ты бросаешь его, и он отскакивает к тебе. Чем с большей силой ты его бросаешь, тем с большей силой он к тебе возвращается. Такая же ситуация - с твоими инстинктами. Ты их подавляешь, и чем больше энергии ты вкладываешь в подавление, тем больше энергии они получают, чтобы к тебе вернуться. Откуда еще им брать энергию? Это твоя энергия. Но когда ты совершенно свободен от бессознательного и его подавления, оно тихо и ясно; тогда доступна вся твоя энергия.
Энергия характеризуется фундаментальным принципом: она не может оставаться статичной, она должна двигаться. Движение в ее природе. Это не вещь, которую ты куда-то кладешь, и она остается на месте. Нет, она должна двигаться - это жизнь. Поэтому, когда нет причины двигаться вниз, остается только одно направление - вверх. Двигаться больше некуда. Она начинает ударять в твое сверхсознательное, и ее толчки в бессознательное так приятны и приносят такую радость, что все ваши сексуальные оргазмы перед ними просто бледнеют. Ты не можешь этого вообразить, потому что это не количественная разница, о которой я мог бы сказать: "Количество в тысячу раз больше". Разница в качестве, и вообразить это невозможно. Как сравнить это с твоим сексуальным оргазмом? Но это единственная в жизни вещь, посредством которой можно указать на что-то высшее.
Когда энергия начинает ударять в твой высший мир, которого ты до сих пор не осознавал, это вызывает постоянный дождь радости. Сексуальный оргазм так быстротечен, что к тому времени, как ты узнаешь, что он начался, он уже кончился. Ты знаешь его только по воспоминаниям; ты на самом деле не осознаешь его, когда он происходит. Из-за этой быстротечности ты оказываешься более и более привязанным к нему, потому что помнишь, что что-то случилось, что-то потрясающее, поэтому: "Войдем в это снова; давай войдем в это снова". Но нет способа...
Прежде чем оргазм наступает - ты знаешь, что он наступает, потому что у тебя в голове начинает звонить колокол. Этот колокол действительно звонит: "Он приходит!" Ты знаешь, что он приходит... ты знаешь, что он прошел. Колокол смолк, он больше не звонит, и ты выглядишь, как дурак! Между ударом колокола и его остановкой ты выглядишь, как дурак. Может быть, мужчина чувствует больше стыда; именно поэтому после занятия любовью он просто отворачивается и засыпает. Женщине не так стыдно по той простой причине, что она не настолько активный партнер; мужчина выглядит глупо, потому что он активен.
Стоит лишь небольшой энергии коснуться высшего уровня твоего сознания, сверхсознательного - лишь небольшое прикосновение, и на тебя изливается радость, которая длится. Энергия продолжает ударять и мало-помалу просачивается к самому центру сверхсознательного. Ты не имеешь к этому никакого отношения: твоя работа окончена, когда ты перестал подавлять и очистил свое бессознательное. Тогда тебе нечего больше делать; тогда все, что нужно, делает твоя энергия. И когда ты достигаешь центра, в тебе начинает действовать новая способность - и это интуиция.
Центр бессознательного - инстинкт.
Центр сознательного - интеллект.
Центр сверхсознательного - интуиция.
Инстинкт заставляет тебя что-то делать, принуждает тебя что-то делать против твоей воли. Интеллект помогает найти пути, если ты хочешь сделать определенную вещь, или, если ты не хочешь что-то делать, найти способы этого не делать. Функция интеллекта - найти способ.
Если ты хочешь следовать интеллекту, интеллект найдет способ. Если ты так называемый религиозный человек, псевдорелигиозный человек, и хочешь идти против своих инстинктов, интеллект найдет способ. Это могут быть странные способы, но интеллект в твоем распоряжении: он сделает все, что ты только ни пожелаешь. Он ни за, ни против ничего, он просто в твоем распоряжении.
Если человек психически здоров, он будет использовать интеллект, чтобы удовлетворить свое бессознательное. Чем скорее оно будет удовлетворено, тем лучше, чтобы ты мог освободиться от него. Осуществление бессознательного означает свободу от него.
Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.